Эдвард Белэми - Сестра мисс Ладингтон

Когда наконец были получены первые из заказанных платьев и костюмов, Ида обрадовалась им в не меньшей степени, чем это сделала бы любая земная девушка, поскольку шились они в самом модном и дорогом ателье и стоили немалых денег. И все-таки создавалось впечатление, будто мисс Ладингтон была очарована этими покупками в существенно большей степени, чем Ида. Для себя же старая женщина не заказывала на сей раз ничего. В течение последних сорока лет ей так и не пришло ни разу на ум позаботиться о том, как она выглядит. Но вот мысли о туалетах Иды вытеснили теперь все остальные проблемы. Именно поэтому она с таким энтузиазмом изучала журналы мод, и, не начни девушка решительнейшим образом возражать, мисс Ладингтон ежедневно приобретала бы ей по крайней мере по платью.

Как бы ей хотелось, чтобы с утра и до вечера Ида меняла свои туалеты. И при этом ей не нужно было иной награды, кроме как выступать в роли камеристки девушки. Ах, как бы ей хотелось расчесывать и укладывать ее дивные волосы и, улучив момент, незаметно целовать их! Как она мечтала наряжать ее в блестящий атлас и ароматный муслин, украшать ее шею драгоценностями, а запястья — браслетами. Потом же, когда одевание будет завершено, любоваться ею, нежными прикосновениями поправляя детали. Подобное времяпрепровождение никогда не утомило бы старую даму.

Когда умерла мать мисс Ладингтон, то ее дочери, бывшей тогда совсем еще молодой девушкой, остались в наследство все ее драгоценности, включая великолепный бриллиантовый гарнитур. В один прекрасный день мисс Ладингтон вытащила эти благородные камни из ящичка, в котором они хранились на протяжении половины ее жизни, и, надевая гарнитур на Иду, сказала ей:

— Все это принадлежит тебе, моя дорогая.

Та решительно воспротивилась столь дорогому подарку.

— Но почему же, моя дорогая? Они ведь и на самом деле твои, — удивилась старая дама. — От меня ты не получаешь никакого подарка. Ведь это именно тебе мама оставила драгоценности. Я же просто возвращаю тебе твою собственность. Когда ты покинула этот мир, я наследовала их от тебя, а теперь, поскольку ты вернулась, я возвращаю их хозяйке.

Девушка не могла скрыть радости, получив украшения.

Не прошло еще и недели, как пребывание Иды в доме перестало восприниматься окружающими как нечто особенно таинственное и необычное. Они, по крайней мере, не испытывали более от ее присутствия чувства сопричастности какому-то страшному таинству, а рассматривали его как некую несказанно дорогую и радостную данность.

Если бы кто-то чужой приехал к ним в гости, ему в любом случае бросилось бы в глаза, что центральной и главной фигурой проживающего в доме общества является молодая девушка и что вся жизнь в доме определяется ею. Но не исключается, что, принимая во внимание мягкость характера и красоту девушки, эта ее роль в доме и показалась бы понятной подобному гостю, привыкшему к своеобразию американских семей. В этом случае ему наверняка не пришло бы на ум никакое основанное на мистике объяснение.

Слугам сообщили, что Ида является родственницей мисс Ладингтон. И хотя многим хотелось бы знать более определенно, какова степень этого родства, различные предположения на сей счет не выходили за пределы обычных в подобных случаях возможных родственных отношений. И все-таки домоправительница, служившая у мисс Ладингтон на протяжении многих лет и полагавшая, что ей известно все обо всех ее родственниках, находила удивительным, что не может вспомнить ни одного из членов этой семьи, кто хоть немного был бы похож на молодую даму. В конце концов она поняла, что напрасны все ее самые ухищренные усилия почерпнуть на сей счет какую-либо полезную информацию из расспросов мисс Ладингтон, Пола или самой Иды. Так что ей приходилось мириться — как, впрочем, и остальным — с тем непреложным фактом, что новый обитатель дома носит имя Ида Ладингтон и состоит в каком-то родстве с ее господами. Кроме того, все достаточно быстро поняли, что самым надежным способом завоевать расположение мисс Ладингтон или мистера Пола было постараться чем-либо угодить мисс Иде. И не приходилось удивляться, что милое лицо Иды и ее уважительное отношение к слугам вскоре сделали ее всеобщей любимицей.

Прошло около десяти — четырнадцати дней после приезда Иды в дом, когда мисс Ладингтон получила письмо от доктора Халла, в котором этот господин оповещал о том, что в ближайшие дни он будет иметь честь нанести ей визит. Далее он писал, что у него есть для хозяйки дома кое-какие новости. Так, он с помощью медиумов получил известие от миссис Легран, которая якобы была вполне удовлетворена тем, что ценой своей смерти смогла доказать — бессмертие связано не с индивидуумом, а с личностью. Ее очень радовало, что ее смерть не была бесполезной, как это бывает в большинстве случаев. Более того, ее смерть позволила ей стать второй матерью новой и существенно более блестящей жизни, чем была ее собственная. В любом случае, она уверена, что весьма удачно поменяла свое преисполненное болезней и страданий земное бытие на иное существование.

Доктор Халл заметил также, что из сообщений миссис Легран смог сделать вывод, что она видела многое, чему смертным следовало бы поучиться. Так, якобы не следует печалиться об умерших. Тем же, кто все-таки остается опечаленным, миссис Легран может сообщить, что их дорогим усопшим, ушедшим из земной жизни, на небе составляют компанию и дают утешение их собственные предшествующие личности. Она уверена, что для всех усопших их собственные предыдущие личности являются несоизмеримо более приятным обществом, чем личности ныне здравствующих скорбящих, которые за прошедшие после расставания годы из-за происшедших в них изменений могли к тому же полностью потерять расположение ушедших в мир иной. Это можно было бы показать на следующем примере. Преклонных лет супруг, всю жизнь скорбевший по поводу давнишнего ухода из жизни его молодой супруги в расцвете юности и красоты, наверняка убедится в том, что при встрече с нею окажется ей почти что чужим человеком. Его печаль была излишней, поскольку в течение всех этих лет ей составляло компанию его собственное «я», дух предшествовавшей стадии развития, то есть тот, кого она любила в юности.

В заключение доктор Халл писал, что, как, по всей видимости, уже догадалась мисс Ладингтон, причиной, заставившей его потревожить покой этого дома, явилось желание вновь повидать юную даму, которая столь удивительным образом наследовала земную жизнь его подруги. Он был бы рад узнать что-нибудь новое о развитии событий, если, конечно, действительно произошло что-то, имеющее значение. Он надеется, что мисс Ладингтон не отнесет его визит за счет простого любопытства. Кстати, он занят в настоящее время написанием книги, посвященной как раз этой проблеме. И намерен, не упоминая, естественно, имен участников необычных событий, познакомить потенциальных читателей с тем, свидетелем чему он оказался. Он убежден, что его публикация будет означать новый подъем в науке, посвященной спиритизму.