Джейн Фэйзер - Свадебное пари

— А… мое почтение, леди.

Себастьян отступил и закрыл дверь.

— Пойдем. — Он взял Серену за руку и повел в свою спальню.

Захлопнул за собой дверь и немного постоял, глядя на нее, прежде чем с тихим восторженным возгласом притянуть ее к себе и подхватить на руки.

— О, сегодня мы снова играем роль силача? — рассмеялась она.

— Самсона для Далилы, — согласился он, медленно опуская Серену, пока ее ноги не коснулись земли.

— Обещаю не отрезать тебе волосы, — пробормотала она, гладя его блестящие золотистые пряди и быстро развязывая бархатную ленту, которой они были стянуты.

— Эта игра для двоих.

Он вынул из ее волос серебряный ободок, шпильки с серебряными головками, медленно, по одной, бросая их на умывальник. За ними последовали подложки, и иссиня-черная масса обрушилась ему на руки. Он стал расчесывать ее волосы пальцами.

Она прижалась головой к его руке и стала лизать солоноватую ладонь. Себастьян ласкал ее шею, целовал в ушко, обводя языком изысканные завитки раковины, прихватывая зубами мочку. Они по-прежнему молчали. За них говорили тела. Одновременно отступив, они стали раздеваться. Себастьян безмолвно помог ей с завязками и лентами, но пристально наблюдал, как она снимает чулки и подвязки. Обнаженные, они упали на кровать.

И прохлада стала жарой, гладкость — скользкой и мягкой. В обоих жила потребность искупить грех, загладить вину, исцелить.

Наконец они легли рядом. Уставшие, утолившие голод и возрожденные.

Себастьян так и не понял, спал ли, но когда очнулся, Серена лежала, прижавшись к нему и закинув ногу на его бедро. Голова покоилась в ложбинке его плеча, согревая прохладную кожу. Он попытался натянуть одеяло на них обоих, но она пошевелилась.

— Не уходи.

Он поцеловал ее в лоб.

— Не уйду. Но боюсь, ты простудишься: огонь почти погас.

Она медленно приподнялась, скрестив руки на груди.

— Который час?

Он встал с постели и укрыл ее одеялом.

— Почти рассвело.

Подойдя к камину, он подбросил дров, и постепенно пламя занялось.

— Я должна идти.

— Почему?

Он стоял у изножья кровати, озаряемый пляшущим в камине огнем.

— Если, как ты утверждаешь, отчим больше не сможет тебе повредить, какая разница, когда ты вернешься?

Серена откинулась на подушки и на секунду закрыла глаза. Он прав. Она сама сказала, что держит отчима в руках, так кто же помешает ей делать все, что захочется, если при этом она продолжает помогать генералу в салонах?

Себастьян наблюдал за ней.

Наконец ее глаза открылись.

— Да. Все верно. Но пока эта история еще не закончилась, пока Абигайль в опасности, не стоит лишний раз злить генерала. Можешь ты это понять?

— Попробую, — вздохнул он. — Я просто хотел услышать, что ты скажешь. Сейчас я провожу тебя домой. Но сначала…

Он поколебался, гадая, правильно ли выбрал момент. Нет, все верно. Сейчас или никогда!

— Что случилось, Себастьян? — недоуменно нахмурилась Серена, гадая, почему он молча стоит у изножья кровати. — Почему ты так смотришь на меня?

— Это машинально. Прости.

Словно что-то решив, он ударил кулаком по ладони.

— Прошлой ночью я задал вопрос, но ты посчитала его абсурдным. Теперь хочу спросить еще раз, только хорошенько подумай, прежде чем ответить. Ты станешь моей женой?

Серена побледнела. Глаза казались огромными на бледном личике.

— Почему ты настаиваешь, хотя знаешь, что это невозможно?

— Это не только возможно, но и единственно правильно. Я люблю тебя, — спокойно сказал он, не отрывая взгляда от ее лица. — И не могу без тебя жить.

— Но брак со мной погубит тебя и твою репутацию, дорогой. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы это допустить. Член семьи Блэкуотер не может жениться на даме полусвета, беглянке от горы неоплаченных долгов, шулере и игроке в женском обличье. Нищей бродяжке.

Она коротко, горько рассмеялась.

— О, прежде чем на сцене появился генерал, это еще было возможно. Но не сейчас, любовь моя. Надо смотреть правде в глаза.

Он сел на кровать, взял ее руки в свои и крепко сжал.

— Позволь мне объяснить, ведь я предлагаю идеальное решение всех проблем.

— Почему ты терзаешь меня? — взмолилась она. — Ты же знаешь, ответа быть не может!

На секунду в голубых глазах мелькнуло раздражение, но Себастьян тряхнул головой и со спокойной решимостью попросил:

— Доверься мне, Серена, и выслушай не возражая.

Серена подумала, что обязана его выслушать, и почему-то крохотный огонек надежды на то, что все еще как-то может устроиться, разгорелся в душе. Сможет ли Себастьян найти дорогу через лабиринт? А вдруг она просто не видит ответа? Простого и ясного?

Ее пальцы дрогнули в его руке, и теплая ладонь сжалась еще сильнее.

— Я верю тебе. И выслушаю.

Он облегченно кивнул.

— Ответ, любимая, кроется в завещании дядюшки.

Как ни старалась хранить молчание, Серена не выдержала.

— Какое оно имеет отношение к нам?

Он с немым упреком глянул на нее, и она вздохнула.

— Прости.

— Прощаю, — с улыбкой кивнул он, после чего спокойно объяснил условия завещания виконта Бредли. И добавил, как прозрел и понял, что нужно делать, исполняя волю дяди. Хотя Себастьян не вдавался в подробности, Серена осознала простую мысль: если дядюшка считал ее законной добычей в мире полусвета, то и спорить не будет, несмотря на ее аристократическое происхождение. Не станет утверждать, что, женившись на ней, племянник не выполнил условий завещания.

Серена надолго задумалась. У нее не было иллюзий относительно собственного положения в обществе, в лондонском свете, но инстинктивная неприязнь к виконту Бредли переросла в глубочайшую ненависть. Как посмел этот человек так гнусно обращаться с ней? Писать в мемуарах такие гадости?

— Ты услышал о предложении лорда Бредфорда от дяди?

— Да, но какое это имеет значение?

Она поколебалась. Может, и имеет… и все же ее прагматичная натура подсказывала, что никакой особой роли это не играет.

Себастьян по-прежнему держал ее за руки, и она чувствовала его напряжение. Беспокоится, каким будет ее ответ?

Она подняла глаза к потолку, наблюдая пляшущие тени.

— Все это очень противно.

— Ты любишь меня, Серена?

Он отпустил руки и повернул ее лицо к себе.

Она не могла отрицать этого, даже если бы и хотела. Истина сияла в ее глазах.

— Я всегда любила тебя. С того момента как увидела.

— И я тебя люблю. Выходи за меня.

Ответ мог быть только один.

— Если мы сможем распутать этот дьявольский клубок, я стану твоей женой, и говорю это от всего сердца.

Себастьян почти задохнулся от внезапно возникшей в сердце радости. Сейчас он был готов плясать на столе. Но вместо этого сжал ее лицо ладонями и припал долгим поцелуем, скрепившим договор.