Джейн Фэйзер - Свадебное пари

Пришлось прибегнуть к последнему способу: специальному разрешению, которое можно было получить исключительно от архиепископа Кентерберийского. Цена была огромна: больше двадцати гиней, — но отныне им дозволялось пожениться в любом месте и в любое время, когда захотят. Скорее всего это было единственным верным решением.

Себастьян долго смотрел на бумагу в своей руке, не понимая, что теперь с этим делать.

Подняв наконец голову, он случайно увидел Барта, глазевшего на него с неприкрытым любопытством.

— Хлеб и сыр, Барт, — напомнил он.

Мальчишка кивнул и немедленно убежал.

Себастьян положил документ в ящик секретера и запер. А что еще оставалось? Можно ли наладить отношения с Сереной, он не зная, к тому же был слишком оскорблен и сбит с толку, чтобы попытаться что-то предпринять с этой целью. Как она могла отказаться от его покровительства? Почему отказалась? Неужели не понимает, что словно идет по канату и в любой момент может сорваться. Так почему же отвергла шанс благополучно опуститься на твердую почву? Нет, Серена чертовски упрямая, самая невозможная женщина из всех, кого имел несчастье полюбить мужчина.

Он принялся яростно пилить каравай, который поставил на стол Барт, и воткнул нож в головку сыра. Может, попытаться навязать Хейуорду дуэль? Оскорбить публично, вынудив этим генерала вызвать его.

На секунду он дал волю воображению. Туманное осеннее утро в Барн Элмз, шестеро мужчин: два дуэлянта и секунданты. Что он выберет: пистолеты или шпаги? Пуля летит быстрее, но есть нечто куда более заманчивое в поединке на шпагах: элегантность и звон стали о сталь. К тому же Себастьян считал себя искусным фехтовальщиком — даже Джаспер признавал, что брат прекрасно владеет шпагой.

Джаспер и Перри станут его секундантами. Конечно, убийство человека на дуэли имеет свои неприятные последствия: придется срочно бежать на континент, пока все не забудется, но зато они с Сереной смогут провести долгий медовый месяц в Париже или Венеции, а может, и в Риме. Определенно не в Брюсселе: Серена с ее неприглядным прошлым там хорошо известна.

Конечно, исполнение его мечты зависит от согласия Серены, а после вчерашней ночи на это надеяться не приходилось.

Себастьян задумчиво дожевал хлеб с сыром, налил себе кларета и сел у огня. Если он не в состоянии увезти Серену от отчима, может, проще избавить ее от отчима? Когда она будет свободна, вероятно, довольно скоро прекратит сопротивление. Конечно, это не слишком умный аргумент. Он вовсе не собирался во всем над ней главенствовать или ожидать, что брак даст ему на это право. Может, для некоторых женщин это в порядке вещей, но не для Серены. Независимость — вот свойство характера, которое он в ней любил больше всего. Но ясно было одно: чем скорее он помирится со своей несносной возлюбленной, тем лучше.

И поэтому еще до восьми часов он стоял в темном переулке напротив дома Серены, наблюдая за входной дверью. Ровно в восемь дверь открылась и лакей побежал в направлении Сент-Джеймс-стрит — вероятно, за кебом или портшезом для леди Серены. Через несколько минут дверь снова открылась и появилась Серена. Себастьян тихо ахнул. Она выглядела великолепно в платье из шелка цвета пламени с широкими фижмами, открывавшими нижнюю юбку из черного шелка, жесткую от серебряной вышивки. Воланы серебряного кружева ниспадали на запястья, а черные волосы как обычно не были напудрены. Сегодня она сделала прическу, введенную в моду мадам Помпадур: длинные пряди высоко уложила на специальных подложках. Факел, укрепленный на портшезе, выхватывал отблески серебра среди темных локонов. Очевидно, она надела серебряный ободок, оставшийся ей от матери.

Она села в портшез, и носильщики подняли ношу. Себастьян пристроился за ними, стараясь не отставать.

Серена, как ни странно, ничуть не удивилась его появлению. Конечно, между ними ничего не кончено! Такого просто не может быть.

— Добрый вечер, Себастьян, — просто поздоровалась она.

— Добрый вечер, Серена, — ответил он и, помолчав, спросил: — Ты ничего не хочешь мне сказать?

Серена вздохнула.

— Я больше не знаю, о чем говорить. Помимо того что сама идея нашего брака абсурдна, могу только повторить: я не позволю никому мною управлять, неужели не понимаешь? Последние десять лет я провела в рабстве, и, освободившись, не горю желанием сменить одного господина на другого. Включая мужа. Если ты не в силах с этим смириться, нам лучше расстаться.

Себастьян прикусил губу, решив отложить спор об абсурдности брака. Рассуждения на эту тему сейчас крайне неуместны.

— Я не собираюсь тобой распоряжаться, но ты должна понимать: мужчине надлежит защищать возлюбленную и заботиться о ней.

— Иногда, — медленно выговорила она, — любить — значит, отпустить, или по крайней мере уважать стремление своего избранника к свободе. Даже если приходится стоять рядом и наблюдать, как любимому человеку наносят обиду или рану.

— Но как я могу согласиться с этим, Серена? — застонал он. — Не в силах я стоять в стороне и смотреть, как этот негодяй тебя унижает.

— Он больше никогда не сделает ничего подобного. Обещаю.

— Я даже подумывал вызвать его на дуэль, — признался Себастьян, пытливо наблюдая за выражением ее лица через окно портшеза.

— Вызвать на дуэль?

Она разразилась звонким смехом, и этот звук согрел его оледеневшую душу.

— О, Себастьян, ты бы действительно решился?

— Если бы ты меня об этом попросила, — широко улыбнулся он. — По правде говоря, я ничего бы не желал больше, как скрестить шпаги с этим ублюдком.

— Ничего себе, — изумленно протянула она. — Пожалуй, шпаги лучше… Генерал считается первоклассным стрелком.

— Ты сомневаешься в моем умении стрелять? — притворно возмутился он.

— О нет, нисколько. Ты истинный мастер во всем, за что берешься.

Она слегка подчеркнула последнее слово, и от ее лукавой улыбки у него запело сердце.

— О Боже, Серена, как тебе это удается? Ты буквально узлы из меня вяжешь, выворачиваешь наизнанку, а потом улыбаешься, и я люблю тебя так, что готов обнять весь мир.

Ее улыбка померкла. Огромные бархатные глаза сияли при лунном свете, как фиолетовые анютины глазки.

— Дорогой, я не понимаю, как мы можем постоянно ссориться из-за столь важных вещей и все же сохранять… эту связь. Я счастлива только рядом с тобой. Но иногда и несчастлива — как никогда и ни с кем.

— Мы сумеем найти способ обрести счастье. Иного выхода просто нет, — тихо сказал Себастьян.

Носильщики резко остановились, и Себастьян понял, что они находятся у крыльца дома Саттонов. Он предложил руку Серене и на секунду крепко сжал ее пальцы. Взгляд его красноречиво говорил о том, чего не могли вымолвить уста. Но он тут же отпустил ее руку, заплатил носильщикам и показал на дверь.