Эвелин Энтони - Валентина

— Вы помогли мне — не знаю зачем… Вы рисковали… Но как я смогу вас отблагодарить, если вы не поможете мне еще раз?

Он привстал на локтях и снова безвольно откинулся.

— Я больше ничем не могу вам помочь, пани. А вознаграждения мне никакого не надо. У меня с ним свои счеты. И я был рад хоть в чем-то облегчить вашу участь. Но я сделал все, что мог. Больше я ничем вам не помогу.

— Если вы поможете мне бежать, — тихо и твердо продолжала Валентина, — то мы возьмем их лошадей и к утру будем уже на полпути к моему поместью. Там мы будем в полной безопасности. Что же о награде, то я дам вам сто золотых.

Это был шаг отчаяния, безнадежная попытка, но другого средства бежать Валентина просто не видела. В этом человеке она увидела и скрытую злобу на своего хозяина, и проявление добрых чувств к ней. Хотя в этом случае она оказывалась во власти этого грубого мужлана, такой оборот был много лучше, чем ждать «милостей» от Теодора.

Верзила колебался. Все-таки сто золотых. Это почти состояние. На эти деньги и домишком можно обзавестись, и жить припеваючи. А сделать-то всего-навсего: отпустить лошадей, чтобы не было погони, а самому сбежать с этой пани. Это все просто. И вполне возможно, пока все спят без задних ног.

— Так что же? — поторопила его Валентина. — Сто золотых обещаю вам я, а моя сестра в награду за мое спасение прибавит вам еще столько же, будьте уверены! Подумайте, как легко нам бежать сейчас!

— Да не горячитесь вы и не шумите, — проворчал верзила. — Дайте подумать. Ну ладно, я, пожалуй, стану седлать наших лошадей… Нет, что это я! Я возьму лошадь хозяина — вот что! Она самая лучшая. Как только я вам свистну, подойдете ко мне. Когда мы будем уже верхом, я выстрелю из пистолета, чтобы разогнать остальных лошадей. И ни звука до тех пор, пока я не подам вам знак!

Стояла ясная, прозрачная лунная ночь, и Валентина хорошо видела, как угловатая фигура верзилы осторожно двигалась между спящими. Лошади были привязаны к деревьям шагах в пятидесяти от бивуака. Верзила выбрался из лагеря и уже подошел к лошадям, когда вдруг одна из них тихонько заржала… Валентина отпрянула назад, присела и закрыла глаза, страшась того, что произойдет. Но прошло мгновение, другое, и тревога улеглась — все было тихо. Открыв глаза, она увидела ту же темную фигуру, двигающуюся между лошадьми. Верзила действовал очень осторожно, стараясь не попасть в свет от луны. Валентина подумала, что через пару минут она, возможно, уже будет скакать по дороге в Чартац, к своему спасению! Но многое зависело от того, насколько расторопен будет граф, когда поймет, что произошло. При такой яркой луне они вдвоем с верзилой будут прекрасными мишенями на расстоянии в сто и даже двести шагов. Он снова зажмурила глаза и молча помолилась: «Господи, дай мне уйти отсюда! Господи, помоги мне!..»

— Кто там! — вдруг раздался рыкающий голос графа. — Иди ко мне, или я буду стрелять!

Этот крик сразил Валентину как молния. Она упала на землю, дрожа и ожидая самого ужасного.

— Это я, господин, — крикнул в ответ верзила. — Мне почудилось, что кто-то подкрался к лошадям!

— Никого там нет! — рявкнул Теодор. — Где пленница?! Если вы дали ей бежать…

Граф подошел к тому месту, где лежала Валентина, в руке у него блеснул пистолет. Валентина лежала тихо с открытыми глазами, не глядя на графа.

— Завтра мы будем в Варшаве, — злобно сказал ей граф. — И если бы не желание Потоцкого судить тебя по всем правилам, я просто забил бы тебя здесь, на этом самом месте, и оставил лежать. Может быть, через месяц-другой кто-нибудь нашел бы твой обглоданный волками труп… Курва!

Он пнул ее ногой. Она успела заметить человека, который подходил к графу сзади, держа в руке нечто длинное… Она вдруг подумала, что это верзила хочет убить графа ударом по голове, но вместо этого подошедший почтительно поклонился и сказал:

— Все в порядке, ваше сиятельство, простите, что я вас побеспокоил.

Теодор повернулся к нему.

— Уже достаточно светло, чтобы ехать, — неожиданно сказал он. — Люди, должно быть, выспались. Соберите всех, седлайте коней. Она поедет со мной, — добавил он, указывая носком сапога на Валентину. — Приготовьте ее.

Когда граф отошел, верзила склонился к Валентине. В свете луны он увидал, что она молча плачет.

— Чертовское невезение, — прошептал он. — Теперь у нас не будет случая!

Он осторожно связал ее и повел к ее лошади, приговаривая:

— Не плачьте, пани, это только разжигает графа… Ему нравится смотреть на страдания… Я вам теперь ничем не смогу помочь.

— Итак, что же случилось с моей сестрой? — Александра сидела в небольшой зале, где когда-то она беседовала с де Шавелем. Руки ее безостановочно сжимались, похрустывая пальцами. На человека, что стоял напротив, она смотрела полуприкрытыми глазами. В последний раз до того она видела его, когда он привозил в Чартац газеты из Варшавы. По бокам его, крепко держа за локти, стояли Януш и Ладислав, старшие слуги ее дома.

Его нашли слоняющимся вокруг замка, схватили и подвергли допросу. Ладислав посчитал его объяснения неубедительными и доложил о нем самой графине. Графиня вытянула у него признание в том, что его прятала одна крестьянская семья из поместья, и, живя там, он ежедневно отсылал в Варшаву сообщения о происходящем в замке после отъезда Валентины.

— Так, значит, ты следил за нами? — мягко спросила Александра.

Человек замотал головой. Он весь посерел от страха.

— Нет, нет, ваше сиятельство, я клянусь вам, нет!..

— Ах, скажите на милость, «ваше сиятельство», — передразнила Александра. — Кто платил тебе за проживание здесь, за то, что ты следил за мной? Кто? Если ты будешь и дальше молчать, я выжгу тебе глаза! Вот этим! — Александра кивнула на камин, где уже раскалилась до красноты кочерга. Человек забился в ужасе, слуги стиснули его, и он обмяк.

— Граф Грюновский, ваше сиятельство, — тихо ответил человек. — Я не хотел этого делать, но он угрожал мне расправой… Простите меня…

— Что он от тебя хотел? Что тебе надо было делать? Отвечай скорее, или ты пожалеешь! Ей-Богу, я сама проткну тебя этим железом, своими руками, негодяй!

Он попытался упасть на колени, и проговорил с рыданиями в голосе:

— Он велел мне сообщать обо всем, что я увижу или услышу здесь… Я написал ему, что графиня собралась из поместья и направляется в Варшаву. Потом он услал меня назад, чтобы я проследил, когда она уедет, и дал ему знать. Это все, что я сделал, ваше сиятельство! Клянусь вам! Он так запугал меня, что я не мог отказаться…

— Итак, ты сообщил ему, что она уехала? — Александра наклонилась вперед и буквально вонзила свой мрачный взгляд ему в глаза.

— Да, я отправил ему записку… Я думаю, что он решил захватить графиню силой…