Лора Бекитт - Украденное счастье

Молодая женщина закричала и заплакала. Как она могла так жестоко ошибиться и обмануться! Она вцепилась в одежду Мурада и попыталась отобрать украшение. Мужчина отшвырнул жену, но Эсма не отступала. Тогда он принялся ее бить, а потом душить.

— Отпусти меня! — прохрипела молодая женщина.

— Расскажи по любовника.

— У меня не было любовника.

— Тогда про то, как ты спала с мужем.

Эсма рванулась из последних сил и воскликнула:

— Мне не нравилось!

— Тебе и со мной не нравится. Однако от кого-то из нас ты родила ребенка! И я хочу знать, от кого!

Джалила играла с детьми Зейнаб. Эсма была рада, что в эти минуты дочери нет дома и она не наблюдает безобразную сцену. Однако девочка все понимала. Когда Мурад возвращался домой, она тяжело вздыхала и тайком устремляла на мать не по-детски трагический и серьезный взгляд больших темно-карих глаз.

Зейнаб утешала Эсму. Мужчины нередко срывают злобу на женах. Лучше не разжигать в них бешенство, иначе будет еще хуже.

В конце концов Мурад утихомирился, но молодая женщина чувствовала: новая беда не за горами.

Ожерелье он унес с собой. Думая об этом, Эсма говорила себе, что у нее осталась роза, которую он не найдет и не возьмет. А еще — дочь, дар Аллаха, дитя любви.

Когда Джалила вернулась домой, Эсма накормила ее и уложила спать в своей постели. Крепко прижав дочь к себе, женщина гадала о том, в каком настроении вернется Мурад и станет ли он затевать новый скандал.

Она проснулась позже обычного и сразу поняла, что муж не возвращался.

Стараясь не выдать волнения, Эсма поднялась, разбудила дочь и занялась привычными делами. Прошло утро, наступил полдень. Молодая женщина собиралась идти в лавку, когда услышала истошные крики, доносившиеся с улицы.

Эсма выбежала во двор. Двое мужчин внесли Мурада и положили на землю. Джалила выскочила из дома и в испуге прижалась к матери. Боясь еще больше напугать дочь, молодая женщина силилась не закричать.

Боль острым лезвием проникла под кожу, ранила душу, исполосовала сердце. У Мурада было серое лицо, остекленевшие глаза, неподвижные руки, окоченевшее тело. Он был мертв.

Эсма затрепетала от ужаса, к горлу подступила тошнота, перед глазами предстали чудовищные картины.

— Его убили, — пряча глаза, произнес незнакомый мужчина. — Говорят, он продал какое-то украшение и возвращался домой с деньгами. Его подкараулили на темной улице и воткнули в горло нож.

Эсма побледнела и сжала руки. Она не любила этого человека, она вышла за него по необходимости, он был ей чужим, и все-таки молодая женщина испытывала искреннее сожаление и глубокое горе.

Взяв себя в руки, она занялась похоронами. Соседи, в том числе и Зейнаб, помогали чем могли. Собрали деньги, организовали подобающую церемонию. Эсма осталась одна с ребенком на руках, и все понимали, что ей придется нелегко.

Ожерелье, подаренное ей Таиром и отобранное Мурадом, стало залогом несчастья.

Спустя несколько дней Эсма заставила себя осмотреть имущество, оставшееся после смерти Мурада. Потрепанные ковры, старая мебель, кое-какая посуда. В доме не было денег, никаких ценных вещей, кроме ее книг. Однако молодая женщина скорее позволила бы отрезать себе руку, чем продать книги. Для нее была невыносима мысль о том, чтобы предать свой внутренний мир, избавиться от того, чем она жила долгие годы, что питало ее мечты.

Когда к ней зашла Зейнаб и спросила, как она намерена жить дальше, Эсма ответила:

— Я пойду в лавку и посмотрю, что можно сделать.

Соседка всполошилась.

— Ты — женщина! Что ты можешь понимать в торговле?!

— Ничего. Однако я осталась одна, и мне необходимо найти способ прокормить себя и дочь.

— Ты не можешь обратиться к родственникам?

— У меня никого не осталось.

Отправиться на рынок? Самой торговать в лавке? Зейнаб смотрела на плотно сжатые губы своей соседки, ее глаза цвета черной воды, озаренной луной, и не знала, что сказать.

— Тебе помочь?

— Я справлюсь.

На следующее утро Эсма рано поднялась, совершила намаз, приготовила завтрак, отвела Джалилу к Зейнаб и пошла на базар. Отыскала лавку Мурада, отперла ее, осмотрела товар и нашла его довольно заброшенным. Почистила и натерла медные изделия так, что они засверкали, словно золотые. Эсма как можно красивее расставила их на прилавке и принялась ждать покупателей, но их все не было.

Потеряв терпение, молодая женщина подозвала мальчишку, дала ему мелкую монету и велела рассказать всем, кому можно, о том, что тот, кто купит в лавке одно изделие, второе получит бесплатно.

Спустя четверть часа к ней подошли два покупателя и недоверчиво поинтересовались, правда ли, что здесь за одну цену можно отовариться вдвойне. Эсма ответила утвердительно. Через некоторое время ее окружила целая толпа; люди жестикулировали, щелкали языками и оживленно обсуждали происходящее.

Молодая женщина вернулась домой на заходе солнца, усталая, но довольная. Подсчитав выручку, Эсма с изумлением обнаружила, что за один день ей удалось заработать больше, чем Мурад приносил домой за неделю! И это при том, что она раздавала подарки!

Эсма воспрянула духом. На следующий день она придумала другой ход. Собрала мальчишек и объявила: тот, кто приведет в лавку покупателя, получит за это плату. Ребятишки рассыпались по базару, как воробьи; они упрямо тянули мужчин за одежду, слезливо упрашивали женщин, бесстрашно преграждали путь тем, кто силился покинуть рынок.

Прошло меньше месяца, и от покупателей не стало отбоя. Медные изделия, которыми торговала молодая женщина, казались золотыми, потому что к ним прикасались ее добрые, заботливые руки. Покупатели думали, что она подменяет заболевшего мужа или брата, и удивлялись, когда узнавали, что эта умная, смелая, мужественная женщина — вдова, оставшаяся одна-одинешенька с маленькой дочкой на руках.

Постепенно Эсма освободилась от чувства отчаяния и вины. Ей нравилось разговаривать с покупателями, ее согревала мысль о том, что она может заработать на пропитание. Люди не видели ее лица, но голос не оставлял сомнений в том, что она молода; руки женщины были нежны и изящны, фигура стройна, запах ее духов пробуждал волнующие чувства, мысли о ней уносили в безвозвратные дали.

С ней заигрывали и шутили, она отвечала приветливо, но сдержанно, так что никто не сомневался в ее порядочности. Она не стремилась оттолкнуть и вместе с тем не подпускала к себе слишком близко.

Эсма быстро научилась разбираться в товаре и не давала себя обмануть. Мастера, которые по традиции не доверяли женщинам и смотрели на них свысока, стали уважать Эсму. Она не стремилась нажиться на тех, кто приходил из дальних деревень, потому что не мог продать там свои изделия. Если кувшин или блюдо стоили дороже, чем просил хозяин, Эсма называла настоящую цену.