Барбара Картленд - Мечты сбываются

— Что ты об этом думаешь? Одетта, что ты думаешь об этом? Саймон в Париже!

— Саймон! — воскликнула девушка. — Но каким образом? Откуда ты об этом узнала?

— Он оставил для меня записку. — Горничная принесла ее наверх со словами, что ее передал джентльмен, который стоял у двери и ужасно просил, чтобы меня разбудили и немедленно передали ее, так как там сообщение особой важности.

Она победно вскрикнула.

— Какой он умный! Он знал, что мачеха будет еще спать, а я еще не пойду завтракать.

— Почему Саймон в Париже? — допытывалась Одетта.

Открывая письмо, которое держала в руке, Пенелопа объяснила:

— Он говорит, что хочет мне сообщить очень важное известие. Он говорит, что должен увидеть меня и зайдет за ответом через полчаса.

Она бросила взгляд на часы.

— Это означает, что он будет здесь в восемь, перед тем как мы спустимся к завтраку. О Одетта, где нам увидеться с ним?

— Одна ты не сможешь никуда пойти, — поспешно ответила девушка.

— Я знаю, — кивнула Пенелопа, — но ты же пойдешь со мной. Мы можем сказать, что идем на примерку к Ворту.

— Очень хорошо. Но мы должны будем поехать туда в коляске.

Одетта вдруг спохватилась, что нельзя доверять слугам: кто-нибудь из них расскажет о встрече двух мисс с мужчиной; не исключено, что Эмелин в таком случае расскажет об этом леди Валмер.

С другой стороны, слуги могут рассказать об этом мистеру Шеффилду, который, несомненно, сочтет своим долгом сообщить об этом лорду Валмеру.

— Я должна его увидеть! Я должна его увидеть! — непрерывно повторяла Пенелопа.

— Да, дорогая, но мы должны быть очень осторожны, — успокаивала ее Одетта. — Если твой отец узнает, что Саймон в Париже, он не сможет понять, почему тот хочет увидеть тебя. Это его наверняка насторожит. Более того, я уверена, мачехе тоже это не понравится.

— Ей все не нравится! — сердито бросила Пенелопа. — Пожалуйста, Одетта, придумай что-нибудь.

Одетта вспомнила Буа.

— Мы попросим разрешения поехать на примерку к monsieur Ворту, чего, естественно, ожидает твоя мачеха. На рю де ля Пэ мы пробудем совсем недолго, ну а так как будет еще рано, мы попросим кучера проехаться в Буа.

Пенелопа захлопала в ладоши.

— Конечно, — воскликнула она, — ни одна душа не увидит нас там! Но что мы скажем Саймону? Где нам встретиться?

— Там есть Аквариум, — ответила Одетта. — Да и кучеру не покажется странным, что мы хотим посмотреть его.

— Ты такая умная! — вне себя от радости молвила Пенелопа. — Саймону будет легко найти Аквариум. Я напишу ему, чтобы ждал нас внутри.

Она подошла к маленькому секретеру, стоявшему в углу спальни, вытащила лист писчей бумаги с британским гербом наверху и быстро написала записку.

— Которая из горничных принесла тебе письмо от Саймона? — спросила Одетта, когда записка была готова.

— Молодая — думаю, ее зовут Жанна.

— О, я знаю, кого ты имеешь в виду. Саймон, должно быть, заплатил ей. Может быть, и нам стоит сделать то же самое?

— Сколько мы должны ей дать? — поинтересовалась Пенелопа.

— Не слишком много. Она может похвастаться, если получит много.

Они наконец решили, что два франка это как раз то что надо, и Одетта позвонила в колокольчик.

Как она и предвидела, на вызов пришла Жанна.

— Насколько мне известно, Жанна, вы были очень добры — принесли mademoiselle Пенелопе письмо, — сказала девушка. — Скоро за ответом должны зайти. Передайте, пожалуйста, эту записку джентльмену. А вот вам на чай за труды.

Горничная присела в реверансе.

— Merci beaucoup, mymselle!

— Жанна, — продолжала Одетта, — для mademoiselle могут быть еще письма. Я буду очень благодарна, если вы никому не скажете, что принесли их сюда.

— Non, non, mymselle, я никому не расскажу, это я могу вам обещать!

Жанна понимающе улыбнулась, и как только она вышла из комнаты, Одетту разобрал смех.

— Я часто слышала, будто во Франции понимают, что такое любовь, — заметила она.

Ей захотелось добавить: «Англичане тоже понимают толк в любви».

Но об этом она должна забыть.

Как только лошади въехали в Буа, на Одетту нахлынули воспоминания о событиях прошедшей ночи.

На миг она почувствовала, будто снова идет под деревьями рядом с графом.

Вот они приближаются к каскаду…

Закрыв глаза, она заставила себя не думать больше об этом и произнесла довольно бессвязно:

— Такой… такой… э… прекрасный день… Буа так… так прекрасен!

Пенелопа посмотрела на нее отсутствующим взглядом, и Одетта поняла, что та ее не слушает.

Влюбленный человек не может думать ни о чем другом, кроме предмета своей любви.

Экипаж остановился неподалеку от Аквариума.

Пенелопа так спешила выпрыгнуть из экипажа, что Одетте пришлось придержать ее за плечо.

Они вошли в здание, миновали маленький вестибюль и попали в широкий, тускло освещенный коридор.

Одетта вдруг увидела панораму пещеры — Голубого грота: голубоватый свет придавал экспозиции магический эффект.

Она услышала, как Пенелопа внезапно вскрикнула, увидев мужчину, который выступил из тени и направился к ним.

Это был Саймон Джонсон.

Прежде Одетта видела его лишь в деревенской одежде.

Но теперь он выглядел совсем по-другому, весьма респектабельно.

Для Пенелопы, конечно же, только одно имело значение: он здесь, с ней рядом.

Руки их встретились, и она могла лишь взволнованно восклицать:

— Саймон! Это действительно ты! Как я хотела тебя увидеть!

— А я тебя, — с трогательной искренностью произнес молодой человек.

— Но почему? Зачем ты здесь? — вопрошала Пенелопа.

Саймон, по-видимому, сообразив, что они забыли обо всем, кроме самих себя, высвободил свою руку и протянул ее Одетте.

— Спасибо, что пришли с Пенелопой. Встреча в Аквариуме была, вне всякого сомнения, вашей идеей.

Девушка улыбнулась.

— Да, — призналась она, — кажется, это как раз то место, где можно спрятаться.

Саймон огляделся вокруг.

— Давайте пойдем куда-нибудь, где мало народу, — предложил он. — Я хочу сообщить Пенелопе что-то очень важное.

Пенелопа взяла его за руку, и они пошли вдоль коридора.

Одетта же с любопытством остановилась у глубоких ниш в толще стен.

Раньше она ничего подобного не видела, поэтому как зачарованная стала рассматривать аквариумы, встроенные в стены.

В каждом было песчаное дно с камнями и обломками скал, покрытыми водорослями.

Нарисованные сверху морские пейзажи превращали каждую нишу с аквариумом в живописную пещеру.

А разыгравшееся воображение говорило ей, что она видит горы и долины неизвестной страны или даже какой-то новой планеты.

Ей вдруг страстно захотелось спросить графа, бывал ли он здесь.

Но тут же решила, что вряд ли его это заинтересовало.