Герман Воук - Марджори в поисках пути

Когда седер возобновился, его тональность заметно изменилась. Слава померкла. Гости, сонливые от обильной пищи и выпитого вина и бренди, были склонны поговорить о замечательном судье, забывая следовать церемонии. Мистер Моргенштерн вынужден был несколько раз делать замечания и призывать к тишине.

Члены семьи часто поглядывали на Ноэля и Марджори, подмигивая, кивая головами и перешептываясь. Марджори начала чувствовать себя неуютно. Обряд, который последовал дальше, был традиционным поводом подразнить влюбленных и помолвленных. Ноэль рассеянно перелистывал Талмуд и со скучным видом потягивал сливовый бренди. Даже тетя Двоша оживилась и, наклонившись через два незанятых стула к дяде Шмулке, что-то нашептывала ему. Рожи, которые она строила Марджори, могли бы испугать даже крокодила. В тишине, повисшей над столом, Гарри сказал:

— Ну, так кто откроет дверь в этом году?

Родственники захихикали, указывая на Марджори. Ноэль поднял голову.

— С какой стати? — спросил он мягко.

— Это сделает Ноэль, — сказал Гарри. — Дверь должна быть открыта, вы знаете. — Это вызвало еще больший смех.

— Для кого? — спросил Ноэль.

— Илия, пророк Илия. Разве ты не знаешь? Илия сейчас войдет и выпьет свою чашу вина.

Ноэль согласился:

— Ну, он не мой друг, но я буду рад открыть дверь.

Послышался смех, и он повернулся к Марджори:

— Однако это забавнее, чем я думал.

— Мардж и Ноэль открывают дверь! — взвизгнула тетя Двоша и рухнула на стол, заливаясь смехом.

— Кажется, начинаю понимать, — сказал Ноэль. — Ну хорошо, пошли. — Он было взял Мардж под руку и остановился, сраженный гомерическим хохотом.

— Да нет же, не обращай внимания, — выдавила из себя Марджори, заливаясь пунцовой краской, и они вышли, сопровождаемые шутливыми возгласами.

— Так, всякая чепуха о привораживании, но что тут такого удивительного, если парень и девушка уходят под руку?!

— Открыть дверь прямо сейчас? — спросил Ноэль, когда на полпути она остановилась.

— Погоди чуть-чуть.

В столовой раздавались подбадривающие восклицания.

— Теперь открывай.

С кислой улыбкой Ноэль открыл дверь. Пустой холл, выложенный плиткой, ряды дверей — все выглядело странным. Ноэль взглянул на Марджори.

— Черт! Кажется, я чувствую прохладное прикосновение к моей щеке. Сила внушения…

— Я ощущала это дуновение с тех пор, как мне исполнилось четыре года.

— Илия долго здесь пробудет?

— Нет, он только на минуту.

— И мне действительно нужно поцеловать тебя?

— Не стоит. Всеми силами избегай этого.

Он все же слегка прикоснулся к ней губами. Ноэль изрядно накачался бренди, и это чувствовалось. Он быстро вытащил из шкафа пальто и перекинул через руку.

— Мардж, передай мои извинения родственникам. Я направляюсь в город вместе с пророком Илией. — Она посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Ноэль пояснил: — Так будет лучше. Они замечательные люди, и у меня был приятный вечер, несмотря на речь судьи. Для меня это стало откровением, правда. Но теперь мне лучше уйти.

— Пожалуй, это отличная мысль, — чуть слышно сказала Марджори, — до свидания.

— Я позвоню, — добавил Ноэль. Затем он всмотрелся в пустоту холла. — Илия, подожди чадо свое!

Дверь захлопнулась.

Он не звонил, и в течение трех дней Марджори беспокойства не испытывала. После его такого внезапного ухода с седера ей не хотелось звонить ему первой. Пожалуй, она не сердилась на Ноэля. Для него это был трудный вечер, и в целом он неплохо себя показал, размышляла Марджори, было бы хуже, если бы он не пришел вовсе. Но его манера уходить — это уж слишком! Теперь он сам должен сделать следующий ход.

Но на четвертое утро Марджори проснулась с тревожной мыслью: не обидела ли она его? А может, и в самом деле он напыщенный сноб, и она пала в его глазах — ведь у нее родственники небогатые, да еще странные, такие, как тетя Двоша и Саперстины?

Наконец в десять минут двенадцатого, обычно Ноэль выбирал именно это время, раздался звонок.

— Мисс Моргенштерн? Минутку, пожалуйста, — холодноватый ровный голос оператора со станции «Парамаунт».

— Алло? Марджори? Как поживаешь?

— Да… да… Алло… Мистер Ротмор? Сэм? Со мной все в порядке… Спасибо… Боже, какой сюрприз!

— Надеюсь, не разбудил тебя?

— О нет, Господи, что вы. Я давно на ногах…

— Мне просто подумалось, что ты могла перенять привычки нашего общего приятеля. Кстати, ты не знаешь, куда он пропал?

— Разве его нет в офисе?

— Не появлялся три дня. Домашний телефон не отвечает.

Марджори пронзила тревога.

— Должно быть, он болен?

— Ты виделась с ним последние три дня? Может, слышала что о нем?

— Последний раз я видела его в понедельник вечером.

— В самом деле? Так… Во вторник утром он не появился… Не думаю, чтобы он заболел. Вчера я отправил к нему посыльного. В доме света не было. На звонок никто не откликнулся. Марджори, он исчез; куда — одному Богу известно.

— Нет, Сэм, все это слишком странно: исчез куда-то, ничего никому не сказал…

— Чертовски странно, — грустно ответил Ротмор, — чертовски странно. Как насчет ленча, Мардж? Приезжай, посидим вместе…

— Правда? — Она быстро окинула себя придирчивым взглядом. — Конечно! Это было бы здорово, Сэм!

Она тут же позвонила Ноэлю и все ждала и ждала ответа с трубкой в руках. Ноэль, когда ему не хотелось, чтобы его тревожили, прибегал к уловке: откручивал основание телефона и прикрывал чашечку звонка бумагой. Этот трюк он впервые применил, когда занимался переделкой «Принцессы Джонс»; Марджори сидела рядом, и ее очень смешили тупые и сердитые позвякивания. Если слушать их долго, то рано или поздно подкатывает раздражение, и у Марджори была надежда, что трубку все-таки снимут. Но абонент не отвечал, и терпение ее лопнуло: она бросила трубку. Марджори надела старый синий костюм, поправила шляпку и украшения.

Раньше ей не доводилось видеть Ротмора у него за столом, в огромном здании главного офиса. Стены, обшитые темным деревом, очень толстый ковер под ногами, весьма внушительного вида стол и много современной живописи, в богато оформленных рамах. Ротмор медленно привстал, протянул руку.

Первоначальное суровое выражение его глаз исчезло, на лице возникла приветливая, немного усталая улыбка.

— Привет. Что-нибудь узнала о нашем приятеле?

— Нет.

— Посыльный только что ездил к нему домой, пытался выломать дверь. Безрезультатно. Пойдем, я хочу показать тебе кое-что.

Он привел ее в маленькое помещение, выходившее окнами на Таймс-сквер.

— Здесь Ноэль работает, он и еще один парень. Этот стол — его. В понедельник он оставил его открытым. Сегодня утром мне нужно было порыться тут в кое-какой корреспонденции.