Александра Девиль - Корсары Таврики

Между тем ее спутники занялись сбором лечебных расте­ний, и Вера, наблюдая за ними, открывала для себя много нового.

Среди дубов, сосен и можжевельника стали попадаться фи­сташковые деревья, с которых Гоффо собирал смолу, полез­ную для заживления ран. Вокруг зарослей барбариса гудели пчелы, привлеченные сладковатым запахом его цветков, а Гоффо обрывал листья этого кустарника, отвар из которых обладал кровоочистительным и противолихорадочным дей­ствием. На луговинах обильно цвела ромашка, покачивались на ветерке корзиночки бессмертника и белые щитки тысяче­листника, который Карло назвал солдатской травой, потому что он хорошо заживляет свежие и гноящиеся раны и останав­ливает кровь. На одной из полянок рос кипрей, пух которо­го Гоффо использовал вместо корпии. Вера старательно все запоминала, решив непременно научиться искусству враче­вания.

Постепенно путники дошли до источника ключевой воды, спрятанного в корнях крупной сосны. Запах хвои и смолистой коры приятно освежал после нелегкого подъема вверх. Впро­чем, Вера, хоть и не была привычна к горным тропам, нисколь­ко не устала. После степной местности вокруг Монкастро таврийские скалы и леса казались ей необыкновенным чудом. Если бы не забота о здоровье Ринальдо, девушка бродила бы среди этих красот до самого вечера.

Пока тучный Гоффо, запыхавшись, уселся отдохнуть на ствол поваленного дерева, а Карло собирал живицу с сосновых стволов, Вера решила немного прогуляться по окрестностям.

Она прошла через сосновый бор и, спустившись по камен­ным уступам вниз, увидела перед собой довольно обширную поляну, поросшую папоротником и мелкими кустами шипов­ника. Посреди этой поляны возвышалось сооружение из боль­ших каменных плит, две из которых были поставлены на ре­бро, а третья, горизонтальная, лежала сверху. Осколки плит, разбросанные рядом, свидетельствовали о том, что когда-то у каменного ящика могла быть и еще одна стена. А чуть поо­даль, в тени окружавших поляну сосен, возвышалось несколь­ко вертикально поставленных камней.

Вера сразу поняла, что эти странные сооружения созданы не природой, а руками человека, но кто и зачем притащил сю­да эти глыбы? Она остановилась, задумавшись.

Внезапно за ее спиной раздались шаги, а вслед за ними — голос Карло, который словно ответил на немой вопрос де­вушки:

— Это дольмены, древнее чудо. Говорят, их поставили здесь тавры. А для чего? Никто не знает. Некоторые думают, что в эти каменные ящики они складывали своих покойников. Но я так не считаю. Если живые варвары обитали в землянках, то с чего бы они так надрывались, таская огромные камни для мертвецов? Нет, я уверен, что дольмены — не гробницы, а ал­тари. Они хранят какие-то тайны древних жрецов и, возмож­но, обладают магической силой.

На поляну спустился Гоффо с мешком трав на плече и от­кликнулся на последние слова Карло:

— Да, эти каменные ящики обладают силой, они даже лечат многие болезни. Тьери мне рассказывал о дольменах. Он ви­дел их во Франции и Британии, где они гораздо больше наших.

Услышав о целительных свойствах древнего сооружения, Вера сразу же подумала о Ринальдо. Она подошла к каменной глыбе, провела по ней рукой и, повернувшись к мужчинам, спросила:

— А что надо делать, чтобы камень дал человеку свою силу? Просто постоять рядом и о чем-то попросить?

— Э, нет, — покачал головой Гоффо. — Надо долго сидеть под этой плитой, прикрыв глаза и беспрестанно думая о сво­ем желании. Тогда человек словно погружается в сон, а про­снувшись, чувствует себя исцеленным. Но делать это следует ночью, потому что наибольшую силу дольмены могут дать пе­ред восходом солнца.

— Ты тоже этому веришь? — обратилась девушка к Карло.

— И да, и нет, — пожал он плечами. — Когда-то я пытался встретить зарю возле дольмена, но никакой новой силы в себе не почувствовал. Правда, увидел странный сон — может, это было послание из прошлого, не знаю.

— Какой сон, о чем? — полюбопытствовала Вера.

— Да я уже забыл, это было давно, — махнул рукой Карло. — Пора возвращаться, мы слишком долго бродим.

Они двинулись в обратный путь. Карло и Гоффо негромко переговаривались между собой, но Вера к ним не прислуши­валась, а шла позади, то и дело незаметно оглядываясь, чтобы лучше запомнить дорогу к укромной поляне с таинственными сооружениями. Она почему-то сразу поверила в загадочную силу древнего алтаря и теперь у нее из головы не шла мысль о том, что эта сила может помочь ее дяде.

К вечеру девушка уже твердо решила, что попросит у маги­ческих камней не только скорейшего выздоровления Риналь­до, но и счастья для него, и возвращения всего, что он утратил. Бойкая и насмешливая с виду, Вера была еще очень ребячли­ва в душе и верила волшебным сказкам.

Между тем самочувствие раненого заметно улучшилось; по­могли ли целительные таврийские растения или просто креп­кий организм справился с кризисом, но жар прошел, раны почти не болели, и вечером Ринальдо уснул не лихорадочным, а здоровым сном.

Карло сказал, что этой ночью волноваться о раненом уже не надо, и тоже лег спать, пожелав и Вере спокойного сна.

Но девушка только сделала вид, что засыпает, на самом же деле чутко прислушивалась к звукам в доме. Наконец, убедив­шись по ровному дыханию Ринальдо и Карло, что они спят, она выскользнула из-под одеяла, натянула штаны, куртку и ти­хонько вышла из дома. Ноги ее в мягких сапожках ступали не­слышно, и Вера никого не разбудила. За камнем позади дома Вера заранее приготовила мешок сухой травы, на котором со­биралась сидеть до рассвета возле дольмена.

Небо было ясное, и в свете полной луны можно было про­двигаться без фонаря. Внизу, под отвесными скалами, тихо плескалось и дышало прохладой море, посеребренное лунной дорожкой. Вера пошла мимо древней стены на северо-запад, потом повернула по тропинке вверх. Скоро ее глаза привыкли к слабому ночному свету, и она уже уверенно ступала по гори­стой местности, пробираясь к своей цели.

И вот наконец поляна с каменным алтарем. Вера вначале обошла те плиты, что стояли чуть поодаль и, видимо, когда-то составляли круг, потом приблизилась к дольмену и, опустив­шись на колени, обратилась к неким таинственным силам с просьбой о здоровье и счастье Ринальдо. Легкий ветерок ше­велил волосы девушки, остужал ее лицо, разгоряченное после ночной ходьбы среди скал и зарослей. Она прислонилась лбом к плите, которая, как ни странно, не казалась холодной, и за­мерла на несколько минут.

А потом вдруг заморосил дождик — мелкий, теплый, без грозы, но тем более неожиданный в эту ясную ночь. Вера за­бралась под каменный навес, подстелив на землю охапку су­хой травы. Ей не было холодно и неуютно; напротив, мерное постукивание дождевых капель по каменному своду убаюки­вало ее, и девушка не заметила, как погрузилась в дремоту. Причудливые, разрозненные видения мелькали перед ней; из звездной тьмы выплывали чьи-то лица, в ушах звучала отда­ленная музыка и звуки голосов.