Луиза Аллен - Расчетливая вдова

Росс сидел на крышке люка и с самого утра систематически опустошал карманы пассажиров, которые соглашались играть с ним в пикет. К счастью, он делал небольшие ставки. «Играет по маленькой», — проворчал один из игроков, после чего стал проигрывать одну партию за другой. После второй партии он уже перестал жаловаться на ставки.

Похоже, выигрыши радовали Росса не больше, чем отражение солнца на волнах, косяки дельфинов, изредка появлявшиеся у носа корабля, или голубое небо. Он играл серьезно, умело и не жалел своих партнеров. Мег было подумала, что Росс настаивает на низких ставках, опасаясь обвинения в мошенничестве, стоит ему только повысить их.

Джеймс пытался научить Мег этой игре, но она никак не могла понять сложную стратегию пикета, что страшно раздражало его. Он даже не смог втолковать ей, как сбрасывать карты.

— Новая партия, — заявил Росс в тот момент, когда мимо него снова прошли неторопливо прогуливавшиеся дамы.

— Ваш муж — отличный игрок, — заметила испанка.

— Верно. Думаю, пикет ему нравится, потому что это стратегическая игра. — Мег наблюдала, как Росс, прищурив глаза, сосредоточенно ведет игру. Она помнила, что хорошие картежники в полку были стратегами. Майор играл каждую партию так, будто вел войска в бой.

Игра в карты никогда не заменит ему армейскую жизнь, которой он лишился. Мег лишь надеялась, что Росс одолеет любые трудности, ожидавшие его дома, куда ему не хотелось возвращаться, но почему-то уже начала сомневаться в этом.

Росс выиграл еще одну партию, его партнер — коммерсант — расплатился и ушел, пытаясь сохранить хорошую мину.

— Извините, — сказала Мег, найдя предлог, чтобы избавиться от сеньоры Риверы и ее надоедливого сына. — Я должна проследить, чтобы майор совершил прогулку.

Когда Мег подошла к Россу, тот взглянул на нее и приподнял бровь:

— Да, моя дорогая?

— Дорогой, пора на прогулку, — сказала Мег ласково, как полагается жене, но ее слова предназначались для ушей находившихся вблизи пассажиров.

— Я не ручная собачонка, которую выводят гулять на палубу, — тихо возразил Росс, сгребая карты и выигранные деньги.

— Вы похожи на мастифа, которому хочется пробежаться по парку или загрызть быка. — Говоря, Мег все время улыбалась. — Вашей ноге сейчас нужны частые неторопливые прогулки. К тому же, если я позволю вам обчистить всех пассажиров до нитки, нас вышвырнут за борт прежде, чем мы увидим сушу.

— Вы думаете, я подтасовываю карты, да? — Росс положил колоду карт в карман и встал.

— Я уверена, вы выиграли своим умом, а не ловкостью рук, — заверила его Мег, шагая в ногу рядом нарочно медленно, чтобы не дать ему разогнаться.

Росс должен ходить не спеша, обуздать нетерпение так же, как вчера укротил свое желание овладеть ею. Росс испытывал безудержное желание, как бы ни пытался скрыть его. А это уже само по себе возбуждало Мег и, к несчастью, не отпускало.

Мег снова и снова твердила себе, что не может позволить себе любовную интригу с мужчиной, которого больше не увидит после того, как сойдет на берег. Для него это станет всего лишь удовлетворением физической потребности. А она считала, что не имеет права относиться к этому просто. Наверное, снова дал о себе знать старый наивный романтический дух, однако мысль о близости без взаимной любви, без чувств пугала ее.

Они добрались до кормы, затем совершили половину круга, Мег считала что для него это приемлемое расстояние. Она решила заговорить снова, уверенная, что Росс будет упорно молчать весь остаток путешествия, если она не растормошит его.

— Чем вы займетесь, когда вернетесь домой?

На мгновение ей показалось, что он не ответит на этот вопрос. Но, сделав еще два шага. Росс сказал:

— Буду осваивать ремесло землевладельца.

В его голосе не чувствовалось ни малейшей радости, хотя исчезла нотка полного безразличия, которая так беспокоила ее. Вместо этого слышалось отвращение. Мег считала, что все к лучшему.

— У вас много земли?

Вряд ли у Росса много земли, ведь если он унаследовал ее четыре месяца назад, мог хотя бы купить себе новую рубашку.

— Достаточно много для человека, не способного отличить хвост поросенка от скирды пшеницы.

Свиньи и пшеница настораживали Мег не так, как городская жизнь и общество, ведь она выросла в сельской местности. Конечно, солдату это должно показаться скучным и трудным делом. Что ж, в небольшом имении у Росса появится много свободного времени для восстановления сил. Он будет охотиться, ловить рыбу, как все сквайры, найдет себе жену… такую, которая сможет обойтись без улыбок и любви… у него появится целый выводок мрачных детей со злыми глазами.

— Что? — спросил Росс, заметив ироничную улыбку Мег. — Неужели вы знаете, в чем заключается разница?

— Разумеется. — Мег снова направилась к крышке люка, их прогулка завершалась. — В скирде больше колосьев, чем колец на хвосте поросенка.

Мег неожиданно услышала хохот.

— Что случилось? — спросила она, не веря своим ушам. — Вы рассмеялись.

— Вы изволили пошутить, — ответил Росс. Его лицо снова стало непроницаемым.

Раз уж он вспомнил, как люди смеются, то нечего беспокоиться, когда они расстанутся в Фалмуте.

Росс прижался к поручню «Розы Фалмута» и разглядывал замок Пенденнис сквозь утреннюю дымку. На берегу все еще располагались в боевой готовности огневые позиции и старая батарея Генриха VIII. Над ними развевался флаг Великобритании. Пройдет совсем немного времени, прежде чем комендант замка убедится, что мир действительно наступил, и отведет своих людей с огневых позиций.

Росс пытался как-то осмыслить свое возвращение домой, однако взгляд на знакомые берега с непривычного угла не привел к утешительным выводам. Корабль вошел в Каррик-Роудс на рассвете пятого дня после того, как покинул Бордо. Росс поднялся раньше, чтобы наблюдать за крутыми, поросшими утесником склонами, вершиной Святого Антония. Корабль прошел мимо этих мест, затем капитан приказал встать на якорь и ждать прибытия лоцмана и гички [6] Гичка — узкая длинная парусно-гребная лодка. начальника порта. После этого корабль сможет войти в порт.

Росс поднялся на борт не из-за ностальгических чувств. Он испытывал дискомфорт рядом со спящей Мег, источавшей тепло.

Похоже, она уже безмятежно спала, оправившись от потрясения после тех объятий и поцелуя. Росс желал ее, одновременно ему хотелось, чтобы она исчезла. «После чего ты сможешь снова предаваться своим горестям», — с ухмылкой сказал он про себя.

— Кофе, майор? — спросил Джонни. Мальчишка светился как надраенная пуговица и широко улыбался, обнажая редкие зубы.

— Да. И отнеси кофе и горячей воды миссис Брендон. Постой, — остановил его Росс, когда парень уже собрался уходить. — Я рассчитаюсь с тобой сейчас. — Он отсчитал обещанные три пенса за каждый день, потом расщедрился и добавил еще шиллинг.