Барбара Картленд - Полет орла

— Но еще более отвратительна для вас должна быть мысль о том, что меня может изнасиловать любой дикарь в гибнущем ауле, — отрезала Наталия, садясь в кресло у стола.

Только сейчас лорд понял, что она взволнована не меньше, чем он. Однако она тоже владела собой, и только гневный блеск черных глаз выдавал кипящие в ней чувства.

— Может быть, поговорим спокойно, милорд? — спросила она.

— Ни о каком спокойствии не может быть и речи, но я готов выслушать все, что вы скажете!

— Очень великодушно с вашей стороны, милорд! — насмешливо скривила губы графиня. — Впрочем, у вас же нет выхода!

— Я мог бы швырнуть вас волкам!

— Это был бы поступок, достойный англичанина. — Глаза Наталии искрились насмешкой. — Несомненно, звук моих хрустящих косточек вознаградил бы вас за все! — Помолчав, она добавила: — Они бы все равно не насытились мною. После жизни в доме имама я стала легкая, как пушинка.

Лорд Этелстан почувствовал нечто похожее на стыд. Да, он видел, как истощена и бледна графиня, ему вдруг пришло в голову, что после двух дней изнурительной езды верхом она должна чувствовать смертельную усталость. А ведь она еще так храбро отбивалась от волков!

— Может быть, бокал вина? — спросил он после минутной паузы.

Наталия подняла на него глаза — в них опять плясали насмешливые чертики.

— Бойтесь данайцев, дары приносящих! — процитировала она древнего классика. — Вы пытаетесь убедить меня вернуться добровольно?

— Я всего лишь подумал, что вы, должно быть, устали.

— Устала! — согласилась она. — И в то же время я не верю, что вы не затеваете со мной какой-нибудь тонкой игры!

— Но ведь и вы играете со мной! Клянусь, графиня, я отослал бы вас без колебаний, если бы знал, как это сделать!

Лорд Этелстан вынул из ящика, украшенного гербом, бутылку бренди, поставил ее на стол, придвинул два бокала и наполовину наполнил их.

— Выпьем за искренность, нам ее сейчас так не хватает!

Когда Наталия поднесла бокал к губам, он увидел, как дрожат ее тонкие пальчики. Она и в самом деле очень устала. Вдруг его кольнуло: сколько в ней отваги! Но он тотчас же одернул себя: не проявляй слабости, не поддавайся излишним эмоциям! Надо избавиться от общества этой странной графини, и как можно быстрее!

Словно угадав его мысли, Наталия, глотнув бренди, спросила:

— Так что же вы решили: убить меня или, заковав в цепи, отослать назад?

— Вы прекрасно знаете, что я не сделаю ни того, ни другого, — сердито возразил Этелстан.

Не может же он появиться в Тифлисе с женщиной, переодетой в мужскую одежду, да еще с пленницей имама! Готовая столь нелепо пожертвовать собой, она поразит весь христианский мир.

— Послушайте меня, — произнес он как можно убедительнее, — вы не должны этого делать! Я понимаю, вы любите брата и хотите спасти его, но не такой же ценой!

— Почему? — поинтересовалась Наталия.

— Вы прекрасно понимаете почему, — раздраженно ответил лорд Этелстан. — Вы не можете не знать, что разгром Шамиля — это лишь вопрос времени. Он долго не продержится. Его войска редеют. Они все дальше и дальше отступают с территорий, которые когда-то удерживали, фельдмаршал Барятинский наступает им буквально на пятки.

— Неужели вы думаете, что если русские дойдут до Ведено, то хоть кто-нибудь из пленных останется в живых? Да и сами кавказцы скорее умрут, чем сдадутся!

Против этого факта лорд Этелстан ничего не мог возразить. Кавказские воины всегда предпочитали смерть плену. Русские долго не могли понять эту особенность воинов Шамиля.

— У меня есть единственная возможность спасти брата, и я должна ею воспользоваться, какой бы ужасной ни оказалась моя судьба! — Она выразительно пожала плечами. — Поверьте, мне очень трудно было решиться на этот шаг! — Глубоко вздохнув, она добавила: — Но Дмитрий должен вернуться домой! Во что бы то ни стало!

— Полагаю, вы ждете, что я приду в восторг от вашей самоотверженности! — едко произнес лорд.

— Я ничего от вас не жду, милорд, кроме шантажа и предательства! — Она допила бренди, и это, казалось, придало ей сил. Девушка продолжала: — Вы возьмете меня с собой, потому что у вас нет другого выхода. Никто не догадается, кто я такая. Для всех я принц Раджпута, сын магараджи Шарпура. Вы привезли меня с собой из Индии. Кто усомнится в этой истории?

Лорд Этелстан сжал зубы, чтобы не выплеснуть на нее свой гнев. Его раздражала ее лихая отвага и дерзость, но он не мог ничего им противопоставить.

Конечно, никого не удивит, что он взял с собой юного принца, желающего посетить Британию. Если бы магараджа Шарпура действительно существовал и попросил его об этой услуге, он не смог бы отказать ему, как бы обременительно это ни было.

Однако появиться в Тифлисе с одной из пленниц Шамиля, судьба которой беспокоила всю Россию, и не вернуть ее на родину — совершенно невероятно и беспрецедентно! Лорд был в полном замешательстве.

— Черт вас побери! — воскликнул он. — Сейчас не время для маскарада. Нечего надеяться, что вас не узнают и не обнаружат. Если вы так странно ведете себя, почему я должен вам помогать?

— В нашу первую встречу я обвинила вас в трусости. Теперь могу добавить, что вы законченный эгоист. Вы, милорд, думаете только о себе!

— Я думаю прежде всего о своей миссии как представителя ее величество королевы Виктории, — отрезал Этелстан.

— Это, конечно, очень впечатляет! — усмехнулась Наталия. — Уверена, вы неплохо выглядите в мундире дипломата. Но я хочу спасти брата, а в этом деле для меня все средства хороши.

— Это совершенно очевидно!

— Так будьте же милосердны! — взмолилась графиня. — Обещаю, что не доставлю вам особых хлопот! Никто не узнает во мне женщину, если вас волнует это! А если и узнает, вряд ли это вызовет в Тифлисе удивление?

— Смотря какая женщина! — огрызнулся лорд.

— Это так, но никто не осудит вас за то, что вы любезно согласились сопровождать юного индуса, впервые попавшего в эту страну. Обещаю вам, я очень хорошо сыграю свою роль!

— Еще бы! Все женщины — прирожденные обманщицы! — съязвил Этелстан.

— Это вам подсказывает жизненный опыт? Кто же разбил ваше сердце?

Услышав столь дерзкий вопрос, лорд Этелстан нахмурился.

— Полагаю, графиня, — холодно заметил он, — коль скоро нам придется разыгрывать этот любительский спектакль, разумнее будет не затрагивать личности.

— Это значит, вы хотите сказать мне что-то неприятное. Скажите же! Уверяю вас, я гораздо менее чувствительна, чем вы!

— Охотно верю! — огрызнулся Этелстан.

Наталия засмеялась:

— Вы не умеете проигрывать, милорд! Однако чувствую, вы уже признали свое поражение. Мы вместе сыграем этот спектакль!

— Но только без моего одобрения, против всех понятий о приличии, с чувством ярости и протеста в моем сердце! — вспылил лорд Этелстан.