Виктория Холт - Соперница королевы

Было видно, что он не доверяет Лестеру и ожидает какого-то подвоха. Прежде стремление моего супруга дружить с моими детьми казалось мне очень трогательным, но теперь, под влиянием «Республики Лестера», в его дружеском участии мне чудились скрытые мотивы. Входя в круг его друзей, мои дети становились «его людьми», и их основной задачей было служить его интересам.

Мне было не по себе. Я не желала, чтобы он использовал моего сына. Возможно, у меня все же было тогда дурное предчувствие. Но я отмела свои страхи. Мне хотелось знать, сможет ли Лестер убедить юного Роба сделать то, чего он от него хочет. Еще больше мне хотелось знать, как примет моего сына королева.

Еще до прибытия Лестера я предупредила сына, что его отчим хочет с ним поговорить. Эссекс довольно резко ответил, что его не интересуют придворные дела.

— Я прошу тебя быть любезным с членами моей семьи, — одернула его я.

— Но мне не нравится нынешнее положение дел, — возразил мне сын. — Лестер целыми днями прислуживает королеве, несмотря на то что она отказывает тебе в праве находиться при дворе.

— Кроме прислуживания королеве у него есть и другие обязанности, — напомнила я ему. — У него много должностей в правительстве.

— Если она отказывается встречаться с тобой, он должен отказаться встречаться с ней, — упрямо повторил Эссекс.

— Роб, ты говоришь о королеве.

— Да мне все равно. Прежде всего Лестер должен сохранять верность тебе. До меня доходят слухи, которые мне не нравятся. И так будет всегда, когда кто-то станет унижать твое достоинство.

— Роб, милый. Я так люблю тебя за твою горячность и безрассудство. Но он ничего не может с этим поделать. Постарайся его понять. Королева ненавидит меня за то, что я вышла за него замуж. Поэтому она и стремится удерживать его вдали от меня как можно дольше. Ты должен понять, что он не может ее ослушаться. Это окончилось бы для него катастрофой.

— Если бы я был на его месте… — пробормотал Роб, сжимая кулаки. Этот жест одновременно тронул и насмешил меня. Как прекрасно иметь такого защитника.

— Ты слишком долго жил в глуши, — сообщила я ему. — Лестер обязан ей своей славой и своим состоянием… То же самое ожидает и тебя.

— Меня! Вам не удастся сделать из меня придворного. Я предпочитаю жить в глуши, сохраняя свое достоинство. Я научился этому, живя с семьей сэра Берли. Видеть, как старый и мудрый государственный деятель трепещет перед какой-то женщиной! Нет, это не для меня. Я слишком дорожу своей свободой и своей независимостью. Я буду жить так, как сам сочту нужным.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, сынок. Но ведь тебе известно, что твоя мама хочет тебе добра.

Тут он обернулся ко мне и обнял меня. Любовь к нему захлестнула мою душу.

Затем, излучая обаяние и приветливость, явился Лестер.

— Какое счастье наконец увидеть тебя, — воскликнул он. — Да ты и в самом деле настоящий мужчина. Мне очень хочется узнать тебя поближе. Ты же не забыл, что теперь ты мой пасынок, а члены одной семьи должны держаться поближе друг к другу.

— Я с этим полностью согласен, — резко ответил Эссекс. — И я не одобряю ситуацию, когда муж постоянно находится при дворе, а его жене закрыт туда доступ.

Я пришла в ужас. Мне всегда было известно, что Эссекс не особенно задумывается над тем, что произносит. Но ему должно быть хорошо известно, каким влиянием обладает Лестер и как опасно его оскорблять. Разве он не читал «Республику Лестера»! Я не верила в то, что он сможет причинить вред моему сыну, но я никому не пожелала бы иметь Лестера врагом.

— Ты не знаешь характера королевы, Роб, — быстро произнесла я.

— И не имею ни малейшего желания узнать, — раздалось в ответ.

Я поняла, что убедить его будет нелегко.

И, как всегда, мне пришлось восхищаться завидным чувством такта, присущим Лестеру. Я в очередной раз поняла, благодаря чему ему удается удерживать свои позиции при дворе. Он снисходительно улыбнулся, ничем не выдав того, что его раздражает этот зеленый и совершенно невежественный во всем, что касается дворцовых интриг, мальчишка. Он был терпелив и дружелюбен, и мне показалось, что Эссекса это совершенно сбило с толку. Его мнение об отчиме менялось на глазах, по мере того как Лестер демонстрировал то раскованность и приветливость, то умение внимательно выслушать собеседника, ясно давая понять моему сыну, что чрезвычайно интересуется его точкой зрения по каждому из обсуждаемых вопросов. Я восхищалась им ничуть не меньше, чем много лет назад. Наблюдая за их общением, я думала о том, что мне очень повезло, поскольку двое таких мужчин занимают столь важное место в моей жизни. Имя Лестера внушало благоговейный ужас и уважение всем подданным Елизаветы. Что касается Эссекса. Быть может, когда-то и его имя будет греметь на всю страну.

В этот момент я почувствовала, что все же утерла нос королеве. Что с того, что Лестер пляшет под ее дудку? Он это делает только потому, что она королева. Зато я его жена, и я его любимая женщина. В дополнение к этому у меня такой замечательный сын. У меня были Лестер и Эссекс. О чем еще могла мечтать женщина?

Я видела, что Эссекс спрашивает себя, где же злодей, описанный в «Республике Лестера», и отвечает на этот вопрос в характерной для него импульсивной манере, отметая памфлет как абсурдную клевету. Наблюдая за ними, я также отмечала и то, какие они все же разные… мои любимые графы. Лестер так умен и проницателен, тщательно взвешивает каждое свое слово. Эссекс, наоборот, запальчив и совершенно не способен предвидеть, какое впечатление произведут его слова или действия.

Зная их обоих так хорошо, я ничуть не удивилась тому, что спустя весьма непродолжительное время Лестеру удалось убедить Эссекса явиться ко двору.

Разумеется, я была раздосадована, что не могу присутствовать при том, как моего сына будут представлять королеве. Как бы мне хотелось видеть эти ястребиные глаза, изучающие моего красавца сына.

Но мне пришлось узнать обо всем из вторых рук.

Это событие мне описала присутствовавшая там Пенелопа.

— Конечно же, мы все волновались, понимая, что первым делом она подумает, что этот юноша — твой сын.

— Еще бы, ее ненависть ко мне ничуть не ослабевает с годами.

Пенелопа не ответила на это замечание, что означало ее согласие с ним.

— В какой-то момент она как будто колебалась. «Мадам, — обратился к ней Лестер и одарил ее очаровательной улыбкой, — позвольте представить вам моего пасынка, графа Эссекса». Она пронзила его взглядом, и на несколько мгновений воцарилась тишина. Я успела подумать, что сейчас она разразится одной из своих гневных тирад.

— В адрес Волчицы, — вставила я.