Лаура Кинсейл - Тень и звезда

Всю дорогу до станции мисс Ловатт развлекала попутчиц разными интересными историями. А когда экипаж остановился, заключила:

— Боюсь, брак — весьма рискованная вещь. Не уверена, что я смогла бы набраться смелости и выйти замуж, даже если бы джентльмен заинтересовался мной.

К счастью, в этот момент носильщик открыл дверь кареты, и леди Коув взяла Леду и леди Каи за руки.

— Знаете, я никогда не была так умна, как Ребекка, но все же скажу вам, что думаю о замужестве. Если супруги — муж и жена — всегда заботятся друг о друге, поддерживают друг друга в беде и умеют радоваться удачам, то впереди их непременно ждет счастье. — На ее губах заиграла улыбка, а в глазах появился лукавый огонек. — Этого я желаю и тебе, Леда, и вам, леди Кэтрин.

На обратном пути в карете сперва царило молчание, но наконец Каи нарушила его:

— Какие у вас замечательные друзья. Особенно мне понравилась леди Коув! Кстати, мы тоже уже достаточно хорошо знакомы, чтобы обходиться без «леди» и тому подобных церемоний.

— Пожалуй. — Леда кивнула.

— И еще. Мне очень трудно говорить об этом, но я хотела бы объяснить кое-что… Понимаешь, когда вы с Сэмюелом были помолвлены, поползли сплетни, и я им поверила… на некоторое время. Теперь я знаю, что все это неправда, и, поверь, я никогда больше даже словечком не перемолвлюсь с мисс Голдборо! Надеюсь, Роберт не настолько глуп, чтобы жениться на этой глупой девчонке, и к тому же мне кажется, что она ему вовсе не нравится. Кстати, я так боялась, что вы с Сэмюелом заберете у меня Томми…

Леда подняла глаза на Каи.

— Томми? — изумленно переспросила она.

— Да. Понимаешь, я хочу оставить его у себя! Если слухи о том, что ты его мать, ложные, тогда он обычный сирота и к этому нет никаких препятствий. Правда, Сэмюел сказал, что усыновит его, и тогда я не подумала, что все так обернется… Каи смущенно посмотрела на Леду. — Видишь ли, лорд Хей попросил меня выйти за него замуж, и я ответила согласием. Он тоже полюбил Томми и говорит, что будет рад стать ему отцом…

— Так ты обручена? — Леда не знала, радоваться ей или огорчаться этому известию.

— Да, и о нашей помолвке будет объявлено уже вечером.

— Что ж, я от всей души желаю тебе счастья! — горячо проговорила Леда и, сделав порывистое движение, крепко обняла Каи.

— Спасибо.

Впрочем, вскоре Леда убедилась, что хорошо изучила Сэмюела. Едва увидев его в гостиной, она поняла, что Каи ему обо всем рассказала.

Сэмюел поздравил Каи с таким же невозмутимым видом, с каким принимал поздравления по поводу собственной женитьбы, а она немедленно спросила его о Томми.

Разумеется, Сэмюел пообещал поговорить о мальчике с ее родителями и с лордом Хеем, хотя некоторые сомнения у него все же оставались.

— Тебе всего восемнадцать лет, — рассудительно заметил он.

— Через две недели будет девятнадцать. Да и какое отношение к Томми имеет мой возраст! — недовольно воскликнула Каи.

— Самое прямое! — не сдавался Сэмюел.

— Ты считаешь, я не понимаю, что делаю, да? А между тем мне уже достаточно лет, чтобы выйти замуж и завести собственных детей. Томми оказался у меня чуть раньше, чем появится наш с лордом Хеем ребенок, но что из этого?

Сэмюел вздохнул.

— Хорошо, я поговорю с леди Тесс, — повторил он.

— И ты скажешь маме и папе, что я справлюсь?

— Да.

Леди Каи звонко поцеловала его в щеку.

— А теперь я должна пойти к лорду Хею и обо всем ему рассказать, — заторопилась она. — Не сомневаюсь, он будет очень доволен.

Когда Каи ушла, в комнате наступила тишина, нарушаемая лишь треском огня в камине да шелестом страниц книги, которую листала Леда. Точнее, она невидящим взглядом смотрела на длинные списки латинских названий и на цветные изображения ярких и красивых попугаев и не подняла головы даже тогда, когда Сэмюел приблизился к ней.

«Прости меня, — хотелось сказать Леде. — Прости…» И это несмотря на то, что если бы Сэмюел все-таки сделал Каи предложение, Леда сочла бы это самой ужасной вещью на свете.

— Завтра мы уезжаем, — внезапно проговорил Сэмюел. — У меня важные дела в Гонолулу.

Гонолулу! Даже само это экзотическое название пугало Леду. Невероятная даль, полная изоляция, крохотная точка, которую с трудом можно разглядеть на глобусе…

Леда глубоко вздохнула.

— Я буду рада поехать с вами, куда вы только захотите. — Она склонила голову, словно выражая свое согласие.

Сэмюел прикоснулся к ее шее, потом его палец погладил ее ухо и скользнул к подбородку.

Леду словно опалило жаром; она тут же вспомнила о том, что он делал с ней прошлой ночью.

— Спасибо.

Оставив Леду раздумывать над этим незамысловатым словом, Сэмюел ушел, и Леда не видела его до обеда.

За столом только и разговоров было что о Томми, о том, как тяжело малышу будет перенести долгое путешествие на Гавайские острова и что, пожалуй, леди Тесс стоит остаться с ним в Уэстпарке до тех пор, пока все не уладится. Обсуждали и то, где сыграть свадьбу. Леди Каи шутливым тоном настаивала на том, чтобы Леда с Сэмюелом вернулись в Англию к июлю, когда состоится венчание, какой бы важности дела ни призывали сейчас Маньо на Гавайи.

Поздно вечером, после кофе и бесчисленных тостов за помолвку, много позже того, как мужчины ушли курить, а женщины — спать, Сэмюел пришел в ее комнату. Он ласкал Леду так же, как и прошлой ночью, и страсть опять опалила их.

Потом, крепко обняв ее и уткнувшись лицом в ее шею, Сэмюел заснул, в то время как Леда еще долго лежала без сна, глядя на балдахин, на котором отражался пляшущий в камине огонь, и думая о том, что леди Коув говорила о браке и о надежде, которую он несет с собой.

Когда, уехав из Уэстпарка, они прибыли в Лондон, Сэмюел напрочь забыл о спешке. Более того, казалось, что он вообще забыл обо всем на свете. В первое утро в Лондоне он лежал в постели их роскошного номера в отеле и дремал, видимо, впервые в жизни позволив себе от души побездельничать.

На самом деле Сэмюел не спал и слышал, как Леда принесла из гостиной поднос с чаем. На ней было кремового цвета платье, волосы убраны в затейливую прическу, подчеркивающую их густоту, а хрупкая талия тонула в пышных складках юбки.

Джерард следил за женой из-под полуопущенных ресниц. Точно так же он наблюдал за тем, как она встает с кровати — бледная нимфа в полумраке, — как поднимает с пола свой халат в том месте, где он уронил его накануне вечером.

Леда поставила поднос на инкрустированный мрамором столик и выжидательно посмотрела на Сэмюела. Потом она подошла к окну и раздвинула шторы, впустив в комнату сумрачный свет улицы. Спустя мгновение она раздвинула шторы еще шире.

— Должно быть, пора вставать. — Сэмюел вздохнул.