Юджиния Райли - Ангельский огонь

— Нет, нет, я ее не трогал, — потряс головой Жиль, — Жан-Пьер хотел, чтобы я… мы…

— Что, чтобы вы…

— Жан-Пьер запретил прикасаться к ней, и я…

— Хорошо, что у тебя осталась еще капля здравого смысла, и, надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь.

Жиль попятился.

— Так значит, в семь?

Фремо утвердительно кивнул и зашагал быстрее к пролетке. Ролан же пробормотал:

— Подонок!

Они разошлись. И хотя Фремо, сидя в пролетке, все смотрел на удаляющуюся фигуру Ролана, тот не повернулся.

Взгляд Анжелики запал в душу Ролана, он весь был в напряжении, и руки еще сжаты в кулаки.

Ему самому еще не была понятна причина такого неистовства. Один взгляд девушки — и он превратился в мстителя, бешеного фанатика! Он считал, что Жан-Пьер не прав, хотя тот наверняка дорого заплатил, тем более что все долги до сих пор оплачивал его отец. Анжелика затронула и его чувства, хотя уже много лет это никому не удавалось. Ее взгляд проникал в самую душу, заставляя трепетать. Ролан давно уже не вмешивался в дела, которые могли бы изменить образ его жизни. Но сейчас его так взволновали намерения двух негодяев, решивших надругаться над девушкой! Ее взгляд пробудил в нем, казалось, давно умершие чувства, вызвал небывалый эмоциональный подъем. Страсть! Страсть, которая породила желание защитить девушку, потребность обладать ею. Он понимал, что не слышал ее голоса, но в то же время был абсолютно уверен, что у нее небывало приятный голос, голос ангела.

Когда пролетка отъехала, Анжелика посмотрела внимательно на Жиля, поскольку сцена на рынке не вязалась с тем, что он ей сказал.

— Что это за мужчина, дядя Жиль?

— Один из членов семьи, где ты будешь жить, — буркнул он.

— Да, но почему он не поехал с нами?

— У него изменились планы. Сейчас он занят, а вечером мы будем обедать у Делакруа.

— Делакруа?

— Да, это его фамилия.

— Но тогда…

— Хватит болтать.

Анжелика вздохнула, зная, что выспрашивать дальше было бы бесполезным. Однако это происшествие заставило ее призадуматься. Что это за незнакомец? Он казался сочетанием силы и чего-то опасного, что испугало ее. А что у него за семья? Вне всякого сомнения, у него есть жена и, вероятно, дети, и при этих обстоятельствах пребывание в его доме будет, конечно же, скандальным. Почему незнакомец обратился к дяде? И чем Жиль вызвал его гнев? Почему он смотрел на нее так пристально?

Даже сейчас, вспоминая его взгляд, она не могла сдержать дрожь… Но, видимо, следовало подождать. Впрочем, ничего другого она и не могла бы сделать.

Пока Ролан ездил на рынок, Жан-Пьер привел себя в порядок и теперь пил кофе. Сейчас он выглядел совсем по-иному: безупречно одет, чисто выбрит, на лице благожелательная улыбка. Он прекрасно смотрелся на фоне стилизованной мебели розового дерева, роскошных ковров и картин.

Отодвинув полупустую чашку с кофе, он встал и подошел к окну и сразу же почувствовал запах жимолости и жасмина, доносившийся из бурно цветущего сада. Подумав, какой шок испытает Ролан при посещении рынка, увидев Анжелику, Жан-Пьер с чувством превосходства рассмеялся. Но его отдых продолжался недолго, поскольку в гостиную, чуть не сбив его с ног, ворвался Ролан.

— В чем дело, кузен? Я не ждал, что ты вернешься так скоро…

Следующее, что за этим ощутил Жан-Пьер, — он лежит на полу, потирая челюсти, одна из которых, несомненно, сломана Роланом.

— Вставай, ничтожный мерзавец, — прохрипел тот, склонившись над кузеном. Было видно, какой недюжинной силой обладает он, его сжатые кулаки были в напряжении.

— Ролан, я…

— Вставай!

Жан-Пьер поднялся, в то время как Ролан начал расхаживать по комнате со злобным и яростным видом.

— Ты добился своего, Жан-Пьер! Ты вывел меня из себя! Я знал, что ты ведешь отвратный образ жизни, но это… это… — он не договорил, закончив фразу жестом, полным негодования.

— Это? — переспросил его Жан-Пьер, чувствуя, как каждое слово, произнесенное им, требует усилия, как нестерпимая боль пульсирует в челюсти…

— Да, — утвердительно кивнул Ролан, — ты слишком далеко зашел. Это не простое приставание к ребенку!

— Ребенку?

— Конечно, хотя речь идет о молодой девушке. Или ты не понимаешь?

— О какой девушке? — притворился вновь Жан-Пьер.

— О племяннице Жиля Фремо! Анжелике! Которую ты купил, чтобы уложить в постель!

— Но это не так. И значит, ты был на рынке?

— Да, черт подери! — Ролан пристально смотрел на кузена.

— Тогда почему ты не привел девушку сюда?

— Привести девушку сюда?! Разве приводят овцу к голодному волку? — Ролан подвинулся к Жан-Пьеру, затем спросил: — Почему ты мне сказал, что она любовница Жиля Фремо, в то время как она его племянница и он пристает к ней?

— Ну, нет, насколько я знаю…

— Почему ты мне солгал?

— Видишь ли, Ролан, я никогда не говорил, что девушка любовница Жиля, ты просто меня не так понял. Я имел в виду только то, что она с ним связана. И, честно говоря, сегодня утром мне очень нужна была твоя помощь…

— Зачем ты меня обманывал?

— Пойми, что это необычная ситуация…

— Что значит «необычная ситуация»? — не выдержав, рявкнул Ролан.

— Но, может быть, мы присядем, — попросил его Жан-Пьер. — Такой удар, поверь мне, трудно перенести…

— Надо было сделать так, чтобы от тебя не осталось даже мокрого места!

— Возможно, но, если тебе нужно объяснение, то дай мне прожить спокойно хотя бы столько времени, сколько нужно, чтобы ответить на твои вопросы.

— Ну, что ж, присядем, — согласился Ролан. — Я жду.

Оба уселись перед чайным столиком. Взглянув на Ролана, Жан-Пьер должен был заняться собой, чтобы унять дрожь от взгляда кузена. Ролан же набычился и всем своим видом старался показать, что не шутит и очень зол. Практически, это была та реакция, которой и добивался Жан-Пьер. Теперь следовало быть очень осторожным, тщательно подбирать слова, говорить правду, но, в действительности, не говорить ее.

— Я жду, — повторил Ролан.

Жан-Пьер вздохнул:

— Видишь ли, вчера вечером мы играли в карты у Жиля, и нам прислуживала его племянница, Анжелика, которая только недавно у него поселилась, девушка жила в Сент-Джеймсе… Она совсем недавно осталась одна, потеряв родителей из-за желтой лихорадки. Имущество ее семьи было сожжено, а деньги, вырученные от продажи фермы, ушли на покрытие долгов. Девушка целиком находилась в зависимости от Жиля… — он замолчал.

И снова Ролан начал торопить кузена покончить с рассказом. Было очевидно, что все его симпатии на стороне девушки.

— Там, у Жиля, были еще Шарль Леви и Этье Бруссар, который попытался обнять девушку.

— Скотина!

— Да, это так. Девушка дала ему пощечину.

— Молодец! Так и следовало!