Николь Джордан - Пленница страсти

Сама не понимая, что делает, она запустила пальцы в его волосы. От его страстных поцелуев у нее захватывало дух.

Аврора беспомощно прижалась к нему, сама не зная, чего так сильно хочет. Ей казалось, что ее тело горит, что она падает в бездну…

Это был всего лишь Николас, укладывающий ее на мягкую перину.

Распахнув глаза, Аврора уставилась на него. Она дрожала, ее щеки горели, и комната кружилась перед глазами.

Он коснулся лифа ее платья, глядя на нее, и Авроре показалось, что она тонет в его глазах.

Когда пальцы мужчины коснулись ее глубокого декольте, она напряглась, но Николас наклонился к ее лицу, и Аврора почувствовала его дыхание на своих губах.

— Не бойся чувствовать, мой ангел. Этой ночью ты можешь забыть о голосе разума и позволить своим чувствам вести тебя.

Начало дневника, 16 июля

И вот я вновь беру в руки перо, мучаясь от противоречий, разрывающих мою душу на части. Я должна избавиться от поглотившей меня страсти, но не знаю как.

Этой ночью ты пришел ко мне. Я почувствовала твое присутствие, тепло твоего тела еще до того, как услышала звук твоих шагов — настолько хорошо я стала ощущать твое появление. Чары, которыми ты околдовал меня, сделали меня твоей рабыней вернее, чем самые крепкие оковы.

Ты шепчешь мое имя, и я поворачиваюсь. Твои темные глаза с напряжением всматриваются в меня, выпытывая мои тайны, и я, словно под властью заклятия, смотрю в ответ. Тебе стоит лишь взглянуть на меня, и волны наслаждения накатывают на мое тело.

Я падаю в твои объятия, страдая от любви и отчаяния. Твои прикосновения действуют на меня, как целебный бальзам, твоя рука на моей груди одновременно успокаивает и возбуждает.

Я закрываю глаза, ощущая твое тело, твою силу и свою слабость. Ты прекрасно знаешь, что я не могу сопротивляться тебе и твоей дикой страсти. Я чувствую, как она разжигает пожар в моей душе. Я дрожу от прикосновения твоих губ, твоего обжигающего дыхания, твоих пальцев, которые уверенно раздевают меня.

Твои одежды падают на пол. При свете свечей, источающих аромат мускуса, твое обнаженное тело излучает грациозность и силу, словно воплощение тайных женских фантазий.

Твоя рука касается моей поясницы, и я вздрагиваю, поглаживая твой напряженный член. Я не испытываю стыда. Отбросив все запреты и условности, ты обучил меня плотским утехам, сделав мое тело чувствительным к наслаждению.

Волна страсти уже захлестнула меня, мое тело горит, словно в огне, тая от твоего прикосновения, когда ты ложишься рядом со мной. Ты смотришь вызывающе и страстно, ложась сверху и глубоко входя в меня. Я глухо вскрикиваю и покорно выгибаюсь навстречу тебе.

Ты управляешь моими чувствами. Ты действуешь на меня словно наркотик, и я отчаянно хочу ощутить тебя, слиться с тобой воедино.

Страсть накрывает меня с головой, и ты падаешь вместе со мной на дно.

Потом мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, тяжело дыша, и наши тела мокрые от пота. Ты замираешь, почувствовав губами слезы на моих щеках. Приподнявшись, ты пристально вглядываешься в мои глаза и видишь в них боль, которую я не в силах скрыть.

Твой жаркий поцелуй должен был успокоить меня, но он лишь обостряет конфликт в моей душе.

Ты говоришь мне, что выбор за мной. Ты предлагаешь мне бесценный дар — свободу, потому что мое счастье значит для тебя больше, чем твое собственное, и если я захочу, ты позволишь мне уйти.

Но смогу ли я жить без тебя?

И действительно ли выбор за мной?

Острова Британской Вест-Индии, февраль 1813 года

Зрелище, представшее перед ней, было просто диким — полуобнаженный мужчина, чья кожа была покрыта бронзовым загаром, который может подарить лишь карибское солнце, был закован в цепи. На фоне высоких мачт корабля он казался гордым и непокоренным.

На какую-то секунду леди Аврора Демминг задержала дыхание, глядя на палубу фрегата.

Мужчина походил на статую, созданную гениальным скульптором — его мускулистое тело свидетельствовало о силе… но он был настоящим, живым человеком. Солнце освещало его крепкий торс, отбрасывая блики на волосы цвета темного золота.

Этот коричневато-золотистый оттенок был до боли ей знаком. В первую секунду он напомнил Авроре о другом, навеки потерянном для нее человеке. Но этого дерзкого полуобнаженного мужчину она видела впервые, и он был совсем не похож на ее покойного жениха.

На незнакомце были одни только бриджи, но, хоть и закованный в цепи, пленник не был сломлен; его взгляд, направленный на пристань, был наполнен яростью. Даже с такого расстояния можно было рассмотреть опасный блеск в его глазах, придающий ему вид человека, едва контролирующего свой гнев.

И, словно почувствовав на себе ее взгляд, он медленно перевел глаза на девушку, приковав ее к месту. На мгновение время остановилось, и Авроре показалось, что в мире существуют только они вдвоем.

Под его напряженным взглядом она не могла пошевелиться, но все же чувствовала, как дрожит, а ее сердце стучало в бешеном ритме.

— Аврора?

Она вздрогнула от неожиданности, когда ее кузен Перси вернул ее к действительности. Она стояла на пристани города Бастер, на острове Сент-Китс, перед зданием судоходной компании, и теплое карибское солнце согревало ее лицо. Резкие запахи рыбы и смолы наполняли соленый морской воздух. Кричали чайки. За людной пристанью плескались сверкающие сине-зеленые волны, и вдалеке виднелся прекрасный, покрытый горами остров Невис.

Кузен Авроры посмотрел на преступника, с которого она не сводила глаз.

— Что тебя так заинтересовало?

— Этот человек… — пробормотала она. — На какую-то секунду мне показалось, что это Жоффрей.

Прищурившись, Перси посмотрел туда, куда был обращен ее взгляд.

— На таком расстоянии сложно сказать с уверенностью. — Он нахмурился. — Может, цвет волос и похож, но в остальном вряд ли есть какое-то сходство. Лично я не могу представить графа Марча в роли преступника.

— Да, я тоже.

И все же она не могла оторвать глаз от светловолосого пленника. И он, казалось, тоже. Он все еще смотрел на нее, когда стоял на мостике, собираясь сойти на берег. Его руки были скованы, и его сопровождали два крепких английских матроса, но он не обращал на своих охранников никакого внимания, пока один из них резко не дернул за цепь.