Джоанна Линдсей - Мужчина моих грез

Меган освободилась очень поздно, — или, вернее, очень рано, почти на заре. Она надеялась на то, что Девлин еще не заснул, и, прежде чем пройти в свою спальню, проверила его. Она не позаботилась о том, чтобы взять с собой светильник, поэтому пришлось зайти в его спальню и оставить дверь распахнутой настежь, чтобы хоть немножко света пробилось из коридора в комнату, которая казалась страшной от избытка причудливых теней, облюбовавших боковые стены.

Герцогиня обнаружила Девлина в его кровати, у самой головы валялось скомканное покрывало. Она присела на краешек и убрала в сторону ком покрывала, чтобы убедиться в том, что муж спит. Герцог лежал на животе, раскинув ноги в стороны и обхватив руками подушку. Лицо его было повернуто в противоположную сторону.

Спина Девлина была обнажена. Меган вдруг захотела прилечь рядом с ним под одеяло и, дождавшись его пробуждения, сказать то, что не досказала во время вальса. Но для этого пришлось бы отложить признание еще на несколько часов, а с нее уже было довольно терзаться ожиданием.

Меган легонько тронула мужа за плечо.

— Девлин!

Он что-то промычал. Герцогиня потормошила мужа еще сильнее.

— Девлин!

Голова спящего чуть приподнялась и повернулась в ее сторону. Девлин взглянул на нее полузакрытыми глазами и опять упал на подушку.

— Ну? — невнятно пробормотал он.

— Ты проснулся?

— Нет.

Это было похоже на его обычный юмор, поэтому Меган решила продолжать:

— Ты не дал мне возможности сказать тебе самую важную часть моего признания. Я знаю, что мое сообщение пробудило в тебе гнев, и понимаю тебя, мне очень жаль, но… Я действительно сделала все это ради тебя.

Волнение вернулось к ней после этих слов, и молодая герцогиня долго не могла проглотить комок, застрявший в горле. Ее рука нежно скользнула вверх по спине мужа к волосам.

Игнорируя неодобрение Люсинды, герцог до сих пор не постригся. Даже к балу. Правда, перед тем, как появиться на вечере, он пригладил свои волосы и в совокупности с его строгим черным костюмом это придало ему щегольской вид.

Меган даже нравилось, что у него длинные волосы. По крайней мере, с ними он казался порой не таким спесивым. Конечно, пока молчал. Когда его рот открывался, не помогали никакие волосы.

Меган долго собиралась с мыслями, нежно гладя его по волосам, потом наконец проговорила медленно:

— Я люблю тебя, Эмброз Девлин Сент-Джеймс.

Затаив дыхание, она ждала его реакции на свои слова, но ее не последовало. Тогда женщина довольно резко спросила:

— Ты слышал, что я сказала?

Он снова с трудом разлепил глаза.

— Что?

— Я спрашиваю, ты слышал, что я только что тебе сказала?

— Да, да, Меган. А теперь, прошу, оставь меня. Я перебрал сегодня и мне нужно проспаться.

Герцогиня отшатнулась от мужа, не веря своим ушам. А она-то гадала, что он ответит, что сделает после ее признания!.. Ну вот, теперь гадать не надо, теперь она услышала его ответ.

Меган вышла из дома с небольшой сумкой, где были уложены ее вещи. Это случилось примерно в три часа пополудни следующего дня, то есть через час после того, как она проснулась. Герцогиня вышла бы раньше, но заставила себя поесть и тщательно упаковать вещи, на что ушел целый час. Она не вызывала экипаж, а направилась прямо к конюшням. Иногда Меган брала там свою лошадь и ездила верхом, но сейчас не сделала и этого.

Нет, она вовсе не собиралась уходить из дома, как это показалось слугам, мимо которых проходила Меган. Нет, просто она решила сделать «резкий жест». Очень резкий. Такой, какой Девлин не сможет проигнорировать. Да ему, очевидно, сообщили о нем еще прежде того, как она приблизилась к конюшням.

Меган вошла внутрь и даже не повернула головы в сторону грумов, которые в недоумении косились то на нее, то на ее сумку и не решались спросить, что она хочет. Герцогиня ходила по конюшне из помещения в помещение, — очевидно, что-то искала, — а грумы несмело, на удалении, сопровождали ее.

Меган наконец была очень разочарована тем (и как она раньше этого не заметила!), что здесь не было комнаты с кроватью, которая была у Девлина в ее конюшнях. Здесь было много грумов, и у них были свои квартиры в отдельном здании, но не могло быть и речи о том, чтобы идти туда.

«— При входе я вроде бы видела кучу сена или соломы.

— Думаешь, я не смогу воспользоваться этим стожком? Он воспользовался, значит, и я могу.

— Нет, у тебя ничего не получится, но цели, похоже, ты достигнешь какой нужно. Неужели ты и в самом деле полагаешь…

— Ты что, забыла, что я приказала оставить меня? Я не хочу слышать от тебя, что я дура».

Внутренний голос был подавлен.

Меган вернулась ко входу в конюшни, где заметила стожок сена. Она бросила свою сумку в угол и стала взбивать охапки сена до тех пор, пока ей не показалось, что нечто похожее на постель готово. Герцогиня все еще возилась с сеном, когда появился Девлин. Ей даже не пришлось поворачивать голову, она узнала его по голосу: Девлин рявкнул на столпившихся грумов, и они мгновенно исчезли из конюшни.

У Меган непроизвольно вздрогнули плечи, но она решительно откинула шлейф кремового платья в сторону и повернулась к мужу. Герцогиня ожидала увидеть его в страшном гневе. Может, он как раз и был в таком состоянии, но внешне этого никак не показывал. По его спокойному, герцогскому выражению лица Меган не могла о чем-либо догадаться.

Она открыла было рот, но Девлин опередил ее вопросом:

— Черт возьми, Меган, что ты здесь делаешь?!

Она гордо вздернула вверх подбородок.

— Я переезжаю жить на конюшни!

Теперь Девлин заметил в углу брошенную сумку с вещами, и это только подтвердило ее слова, но все-таки он никак не был готов поверить в них — настолько дикими они ему казались.

— Что ты… делаешь?

— Ты слышал. И я собираюсь оставаться здесь до тех пор, пока не получу обратно моего конюха.

У Меган был настолько мятежный вид, что герцог перестал сомневаться в смысле сказанного. Он только не мог понять, зачем ей все это нужно? Увидя жену в конюшне, герцог встревожился, затем рассердился, а теперь гнев быстро утихал. Значит, она все-таки не уходит от него. Да он и не отпустил бы.

Все еще не придя в себя от потрясения, Девлин осторожно сказал:

— По-моему, ты не выносила его.

— А по-моему, ты ошибаешься, — возразила Меган.

Еще более осторожно он объяснил ей (на тот случай, если она не знала):

— Но его не существует в природе.

— Существует, — парировала Меган. — Просто ты похоронил его под маской своей герцогской надменности. Но предупреждаю вас, ваша милость. Если я не могу получить твою любовь, то прошу хотя бы вернуть мне моего Девлина Джеффриза. И я останусь здесь до тех пор, пока не получу его.