Джоанна Линдсей - Мужчина моих грез

У Девлина вырвалось какое-то невнятное восклицание, он пожал плечами и с удивлением произнес:

— Ты намекаешь, что хочешь, чтобы я тебя любил?

— А почему бы и нет, разве это глупая просьба? — ответила Меган, чувствуя, что теряет наступательный порыв. — Ты думаешь, что я мучилась целыми неделями и думала, как признаться тебе в любви, только потому, что мне нравилось мучиться? А впрочем, тебе это не интересно… Не о чем нам говорить. Я поселилась здесь, потому что хочу вернуть моего Девлина Джеффриза. Все!

Этого он уже не смог выдержать и взорвался:

— Нет, не все! Если уж тебе хочется поговорить о мучениях…

— Нет, не хочется!

— Отлично, тогда давай-ка проясним вопрос о том, что мне интересно, а что «не интересно»! Мне было бы очень интересно, если бы ты хоть раз все-таки решилась сказать мне, что любишь. Раз у тебя было такое намерение, почему ты его не осуществила?!

— Осуществила!

— Нет, не осуществила! Уж я бы запомнил такие слова, не сомневайся, если бы хоть раз их от тебя услышал!

— Ты слышал их, негодяй! Еще и суток не прошло, как ты их слышал! В своей постели! Только не пытайся говорить мне…

— Меган, — прервал ее герцог, пытаясь найти в себе хоть каплю терпения и пустить ее в ход. — Прошлой ночью я лег в постель не с тобой, а с бутылкой.

Меган задумалась.

— Ты действительно не помнишь того, как я пришла в твою спальню?

— Нет. А ты приходила?

— Приходила.

— Тогда не согласишься ли ты повторить то, что я не был в силах услышать прошлой ночью?

Он говорил тихо и искренне. Меган подозрительно прищурилась на него, но потом сказала:

— Почему бы и не согласиться?

Взгляд герцога упал на кучу сена, возле которой они стояли. Он вдруг громко чертыхнулся и с силой пнул сено, забросив целый пук на верхушку стожка. Заметив широко раскрытые в поддельном изумлении глаза жены, он вдруг остановился и расхохотался.

— О, мой Боже, люблю, когда ты меня сердишь, красавица! У меня прямо все закипает внутри!

Глаза Меган раскрылись еще шире, особенно когда она увидела, что муж стягивает с себя куртку.

— Ты что?!

— Не разыгрывай из себя невинность, — улыбаясь и кивая на стожок сена, проговорил он. — Ты ведь нарочно все это подстроила, а?

— Разумеется, нет. Девлин, подожди, что ты собираешься делать?!

Белая батистовая сорочка оказалась у него в руках и была тут же брошена на пол.

— А как ты сама думаешь?

Она отступила на шаг назад, но не спускала ласкающего взгляда с его обнаженного тела.

— Среди бела дня! — воскликнула Меган в испуге.

— Ну так что?

— Ведь ты же не имеешь в виду…

— А почему бы и нет? Мне показалось, что герцогская щепетильность тебе не нравится. Тебе хотелось, насколько я понял, чего-нибудь более живого, а?

— Да, мне хотелось, но… но… — Вдруг Меган вскрикнула, наступив на шлейф собственного платья, и упала.

— И снова у моих ног? — улыбнулся Девлин. — Мне это нравится.

Меган снова вскрикнула и попыталась подняться на ноги, но муж не дал ей этого сделать, оказавшись сверху. Потом они стали кататься по сену, как дерущиеся мальчишки. Меган изо всех сил старалась оторвать его руки от своей одежды, пальцы — от застежек ее платья. А он все-таки раздевал ее и заодно скидывал остатки своей одежды. Наконец Меган не выдержала натиска и уступила. И засмеялась, будучи больше не в силах противиться своей радости вновь видеть рядом с собой прежнего Девлина.

— Мы занимались любовью в моей конюшне, — страстно шептала она, царапая ногтями его спину и ягодицы и прижимая к себе энергичное тело мужа. — В таком случае только справедливо было бы попробовать делать то же самое в твоей…

— Справедливость не имеет к этому никакого отношения, — ответил Девлин, задыхаясь.

Меган вздохнула.

— Мне нравится, когда ты плюешь на свою герцогскую надутость.

— А что еще тебе нравится?

— Ты, — с глубоким вздохом прошептала Меган, ощущая, как он ласкает языком ее соски. — Как ты думаешь, ты сможешь когда-нибудь полюбить меня?

Девлин поднял голову, и Меган увидела на его губах недоуменную улыбку.

— А что заставляет тебя сомневаться в этом?

— Так полюбишь?

— Надо подумать.

— Иди к черту! Ненавижу тебя!

— Не можешь ненавидеть. Ты меня любишь.

— И?

— Да вот, все еще думаю.

Меган улыбнулась и рассмеялась.

— Ты негодный дразнила, Девлин Сент-Джеймс. Хочешь, чтобы я сама вместо тебя призналась себе в любви?

— Нет.

Герцог несколько раз чмокнул ее в губы, затем быстро сказал:

— Ты скажешь все неправильно. — И впился в жену долгим поцелуем.

— Разве тут можно как-нибудь сказать неправильно? — прошептала Меган, наконец оторвавшись от его губ. — Надо просто произнести: «Я люблю тебя».

— Вот и нет. Надо просто произнести: «Я люблю тебя, малыш».

Через три недели они провожали отца Меган домой, потому что Девлин заявил, что у него там есть кое-какие дела и что он не хочет расставаться с женой. Меган пришлось согласиться и тоже поехать. Но он рассчитал все так, что путешественники приехали домой утром в воскресенье. А когда Меган поняла, что герцогский экипаж останавливается прямо перед ее приходской церковью, она вскрикнула:

— О, это было не обязательно! — И бросилась мужу на шею, крепко прижавшись к нему.

— Я знаю.

— Ты и так уже дал мне много.

— Разве что-нибудь может сравниться с тем, что ты дала мне — свою любовь? И я намереваюсь отныне баловать тебя не меньше твоего папаши. А то и почище его.

Меган отклонилась немного, и Девлин увидел ее полную слез улыбку. Ту самую, которую он уже успел хорошо узнать и которая оказывала на него огромное воздействие.

— Могу ли я побаловать тебя хоть чем-то? — простонал Девлин.

— Да ты и так меня уже балуешь! Ну, а теперь пойдем позлим твою леди Офелию, а?

Определенно кто-то рассказал ему эту сплетню. Меган выглянула в окошко и увидела крепкую фигуру Офелии Такерей, которая стояла со всеми своими тремя дочерьми, а также Фредериком Ричардсоном, Тифани и Тайлером. Девлин все это специально организовал для нее.

— Я не могу это сделать. Это подло и мелко… Так только маленькие дети делают. — Меган оглянулась на Девлина. — Я понимаю, что ты ввязался в большие проблемы, но теперь это не важно. Теперь мне важен только ты, Дев.

Герцог погладил жену по щеке.

— Дорогая моя, это была идея Тифани. Так сказать, запоздалый свадебный подарок.

— О! — Меган ослепительно улыбнулась при этих его словах. — В таком случае, с моей стороны было бы хамством отказаться от него, а?

Герцог Ротстон прыснул со смеху.

— Именно, милочка!

В английском языке практически не используется обращение на «ты», однако обратиться к кому-либо не по фамилии, а по имени — без приставки «мисс», «миссис», «мистер» или наименование должности — это все равно что у нас, русских, обратиться к человеку на «ты», то есть для этого, разумеется, требуется разрешение. (Примеч. пер.)