Виктория Холт - Гордость Павлина

— Тебя ждут сюрпризы, — сказал Джосс. — Помни, этот город появился за одну ночь. Люди, живущие в палатках, остаются в этих местах ненадолго. Конечно, у некоторых из них есть жена и дети. Таким людям здесь жить легче. Жена готовит и убирает, а для детей тоже находится работа.

Несколько детей вышли из палаток и смотрели на нас, когда мы направлялись в центр города, где по обеим сторонам стояли жилища, похожие на маленькие коттеджи. Здесь же был магазин с разнообразными товарами. Я заметила, с каким уважением все относились к Джоссу и какое любопытство вызвало мое появление.

Мы подъехали к кузнецу, подковывающему коня. Джосс сказал:

— Доброе утро, Джо.

— Доброе утро, хозяин.

— Это миссис Мэдден, моя жена. Вы будете часто видеть ее.

Кузнец приблизился к нам.

— Добро пожаловать в наш город, мадам, — сказал он.

— Спасибо, Джо.

— Я хотел бы пожелать вам счастья.

— Большое спасибо.

— Хорошо, что хозяин наконец женился.

Внезапно Джосс засмеялся:

— Ты так считаешь, Джо?

— Хорошо, когда человек обзаводится семьей, хозяин перестает быть мальчишкой.

— Да. Вы видите, что Джо не выбирает слова. С лошадьми это просто волшебник. Он и на самом деле думает, что ничего важнее их нет. Это так, Джо?

— Что ж, хозяин, без них было бы довольно трудно.

— Мы оставим у тебя наших лошадей.

Мы спешились. Я заметила, как Эзра разговаривает со своей лошадью. Он не забыл и Воти, спросив ее, не думает ли она, что ей повезло, ведь на спине ее теперь фея, легкая как перышко. «Немного полегче, чем Эзра, а?» Воти обнюхала его с любовью, за что была награждена еще одним кусочком сахара. Он оставил нас, сказав, что пойдет в контору и мы увидимся позже, а Джосс взял меня за руку, и мы пошли по улице. Он останавливался и представлял меня некоторым людям. Было жарко и очень много мух. Джосс засмеялся, когда я начала отгонять их.

— Днем их будет гораздо больше, — сказал он с каким-то удовлетворением. — Нужно быть осторожными с песчаными мухами. Поверь мне, их укус не особенно приятен. И они особенно пристрастны к свежей английской крови, тем более, что она голубая. Видишь ли, они привыкли к более низкому качеству. Поэтому берегись.

— Мне кажется, что вы хотите, чтобы я невзлюбила это место.

— Я просто хочу, чтобы ты увидела все в истинном свете. С первого взгляда может создаться романтическое представление. Ты думала, что мы все время гуляем под солнцем и иногда останавливаемся, чтобы подобрать ценный опал.

— Какая чепуха! Я вовсе так не думала. Бен много мне рассказывал. Я знаю, как рискованно работать в шахте. Случай с Беном доказал мне это.

— Не сердись. Люди подумают, что мы с тобой ссоримся.

— А разве нет?

— Мы просто шутим по-дружески. Нам необходимо создать о себе хорошее впечатление. Плохо, если молодожены сразу ссорятся.

— Плохо для кого?

— Для чего. Для бизнеса, — прямо ответил он. — Разногласия отражаются на деле.

— Вы думаете только о компании?

— Иногда и о других вещах.

— Мне кажется, будет лучше, если вы позволите мне составить собственные впечатления.

— Очень хорошо.

Мужчины в соломенных шляпах с подвешенными к ним пробками, чтобы отгонять мух, ходили по полю, простиравшемуся за городом. Я смотрела на пересохшую землю, на шахты и груды пустой породы.

— Здесь сосредоточено около двух тысяч человек, — с гордость сказал Джосс. — Нужно развивать торговлю, чтобы их накормить и снабдить необходимым. Таверна Трентов уже пользуется успехом.

— Я бы хотела с ними познакомиться, — сказала я.

— Мне тоже надо с ними поговорить. Они ждут этого.

Мы пошли дальше, и в одном из деревянных домов нас встретили Джеймс и Этель Трент. Джеймс сидел у двери и чистил картошку. Он вскочил, увидев Джосса. Они обменялись рукопожатием.

— Я огорчился, когда узнал о том, что случилось, — сказал Джосс.

Джеймс кивнул.

— Теперь все уладилось. Мы успешно работаем.

— И это хорошо для города.

— Мы рады, сэр. Нам повезло, что мы нашли себе место. Мистер Бэннок подал нам эту идею.

— Хорошо. Познакомьтесь: моя жена. Я хочу показать ей городок.

Джеймс Трент пожал мне руку и сказал:

— Добро пожаловать в Фэнситаун.

Он позвал Этель. Она вышла к нам в большом переднике, вытирая запачканные в муке руки. Джосс представил ее мне. Мы сказали, что провели ночь в их сгоревшей гостинице.

— Нельзя помнить только о темной стороне жизни, — сказала Этель. — Когда живешь в буше и вокруг такая сушь, уберечь деревянную постройку очень трудно. Там даже под твоим взглядом может загореться трава. Когда я увидела пламя, я поняла, что надежды нет. Но нам повезло. Как только мистер Бэннок сказал, что можно попробовать торговать здесь обедами, мы засучили рукава. Дела идут неплохо, правда, Джеймс? Это то, что нужно городу. Я даже горжусь тем, что кормлю их. Они могут съесть лошадь — эти скотоводы и шахтеры. Усталые после долгого дня работы, они приходят ко мне и мечтают о тарелке домашней пищи. Им нравится тушеное мясо и, конечно, ростбиф, кусочек филея, это вкуснее всего с красным соусом, затем печеная картошка в мундире, хорошее тушеное мясо с луком и клецками. Затем обязательно чай.

Джеймс прервал ее, сказав, что до тех пор, пока земля будет давать опалы, они будут зарабатывать себе на жизнь.

— Пусть это будут годы и годы, — сказала Этель.

— Так и будет, — заверил ее Джосс.

— Странное совпадение, что за несколько дней до пожара к нам заезжал этот человек.

— Какой человек? — быстро спросил Джосс.

— Тот, который работал с Десмондом Дерхэмом в Америке. Он сказал нам, что Десмонд не похищал Зеленый луч, и камень все время был здесь, в Австралии. Я часто думаю, не принес ли он нам несчастье.

— Какая чепуха, — сказал Джосс.

— Я то же самое говорю Этель, — согласился Джеймс.

— Да, но мне это кажется странным. Там, где Луч, там несчастье. Например, мистер Хенникер. Кто думал, что с ним произойдет этот ужасный случай?

— Это может случиться с каждым в любое время, — ответил Джосс.

— Да, но видите ли, если тот человек прав и опал все время был у него, вот с ним и случилась беда, а теперь он умер.

Джосс сказал сердито:

— Если пойдут такие толки, у вас не будет этой таверны. Нужно забыть об этой ерунде, о злом роке, и я положу этому конец.

Джеймс и Этель расстроились, мне стало их жаль. Я мягко сказала:

— Уверена, никто не принимает этого всерьез.

— Но говорят об этом, — возразил Джосс.

Я улыбнулась Джеймсу и Этель, а Джосс сказал:

— Нам пора идти.

Когда мы отошли, я обратилась к Джоссу:

— Разве нужно было так резко говорить с ними?

— Необходимо.

— Эти бедные люди пережили страшную трагедию, и вы могли бы быть повежливее с ними.