Юджиния Райли - Речной дурман

— О, Клод, ты такой хороший!

— Я создан для тебя Жасмина.

Она крепко прижалась к нему чувствуя, как одиночество уходит прочь из ее жизни и как вся ее боль вдруг чудесным образом прошла в эту замечательную минуту.

— Да Клод, ты создан для меня!

Жасмина попала в водоворот

Клод отложил свое возвращение в Луизиану еще на три дня для того чтобы они могли получить разрешение на брак в суде.

На другое утро он пошел вместе с Жасминой в приют, чтобы сообщить директрисе, матери Марте, что Жасмина очень скоро уедет с ним в Луизиану в качестве его невесты. Он просил монахиню пока держать эту новость об их скорой свадьбе в секрете. Так как Жасмина все еще носила траур, новость могла произвести неприятное впечатление на жителей Натчеза. Жасмину не удивила просьба Клода. Еще раньше тем же утром он объяснил ей, что их бракосочетание должно быть скромным: «Иначе каждая матрона в городе пожелает прийти к тебе с визитом, и ты ни за что не соберешься к понедельнику. Конечно, мы опубликуем объявление в местной газете, но позже». Жасмина была тронута желанием Клода избавить ее от пересудов местных сплетниц. И даже обычно очень строгая мать Марта, казалось, нашла обаяние француза совершенно обезоруживающим, несмотря на неподходящее время, выбранное для женитьбы Жасмины и Клода. Монахиня пожелала будущим супругам счастья и веселья на их будущей свадьбе.

Перед тем как уйти из приюта, Жасмина отвела Клода в сторону.

— Клод, я хочу поговорить с тобой о ребенке… — робко начала она.

— Ребенке? — удивленно поднял он брови.

Она покраснела и стала сбивчиво объяснять:

— Здесь, в приюте, есть маленькая девочка — Мэгги. Мы с ней очень привязались друг к другу за те два года, что она здесь. Я хочу ее удочерить.

При этом заявлении Клод нахмурился и что-то темное и непонятное промелькнуло в его обсидиановых глазах. На секунду Жасмина вспомнила, как она совершенно непроизвольно вздрогнула, впервые встретив темный взгляд Клода, а теперь нахмуренное выражение его лица указывало на его недовольство ею. Однако это недовольное выражение быстро исчезло, уступив место добродушной улыбке.

— Ребенок… — повторил Клод. — Ты слишком добра.

— Разве ты не любишь детей?

— Конечно, я люблю детей, но, может быть, я хочу, чтобы они были моими собственными.

Кровь отлила от щек Жасмины.

— О… Я не подумала…

Клод быстро шагнул к ней, взял ее за руку и попытался мягко загладить свою неловкость:

— Конечно, мы удочерим ребенка и будем любить ее как нашу собственную дочь. Прости мне мой эгоизм и мое неуместное замечание. Просто я хочу, чтобы ты принадлежала только мне хотя бы некоторое время. Это будет очень эгоистично с моей стороны, если я попрошу тебя подождать несколько месяцев?

— Нет, нет, Клод! — воскликнула Жасмина, нежно обнимая его. Потом она робко добавила: — А когда?..

— Мы вернемся в Натчез еще до Рождества и возьмем ребенка себе, — пообещал он великодушно.

— О да, на Рождество! Это будет замечательно! Могу я сказать об этом Мэгги, Клод?

— Конечно. Сделай это прямо сейчас.

Покинув приют, Клод и Жасмина пошли в церковь святой Марии просить священника, отца Гриньона, чтобы он обвенчал их в понедельник. Полный, среднего возраста священник удивленно поднял брови, услышав, что Жасмина собирается выйти замуж за Клода так скоро после смерти отца. Но когда Клод вежливо объяснил ему свои обстоятельства, отец Гриньон согласился обвенчать их.

По дороге из церкви Клод рассказывал Жасмине, как сразу после свадьбы они уедут на его плантацию в Луизиане пароходом «Красавица Миссисипи». Жасмина была на седьмом небе от счастья, представляя себе процветающее поместье, которое ей описал Клод.

Перед тем как возвратиться к Жасмине домой, они зашли в магазин одежды в центре города.

— Доставь мне удовольствие, — стал просить ее Клод, когда они стояли перед витриной магазина готового платья, рассматривая выставленную одежду. — Я хочу, чтобы ты была в белом.

Жасмина покраснела.

— Но, Клод, я ведь ношу траур. — Со слезами на глазах она продолжала: — Наверное, ты думаешь обо мне очень плохо. Я выхожу замуж за тебя без приданого, без родственников, которые могли бы устроить нам свадьбу…

— Жасмина, я теперь твоя семья, не забывай об этом, — с твердостью в голосе ответил он. — Нам нет необходимости соблюдать все эти условности. Никакого траура, никакого приданого, моя милая. У меня есть ты, а у тебя есть я. И так это и должно быть.

— Клод, ты слишком хорош для меня.

В магазине Жасмина выбрала простого покроя белое гипюровое платье на чехле из тончайшего белого батиста. Клод хотел, чтобы Жасмина была одета в более эффектное платье, но когда она напомнила ему о том, что их предстоящая свадьба будет очень скромной и к тому же втайне от всех, он согласился с ней, добавив:

— В первую годовщину нашей свадьбы в Луизиане мы подтвердим свой брачный обет в присутствии всех наших друзей, и ты будешь одета как моя королева.

Жасмина была как во сне от счастья, когда Клод отвозил ее домой. Однако настроение ее изменилось, когда она увидела перед своим домом пролетку своего адвоката.

— Это экипаж нашего семейного адвоката, — немного волнуясь, объяснила она Клоду. — Мистер Гейтс, должно быть, приехал, чтобы поговорить о завещании моего отца.

Хотя Жасмина бодро улыбалась своему жениху, произнося эти слова, она отнюдь не была спокойна, так как не рассказала Клоду о предательстве отца. Она молила Бога, чтобы мистер Гейтс не раскрыл сейчас проклятия Пьера Дюброка. Это было бы верхом позора.

Клод был спокоен, а его лицо приобрело странное непроницаемое выражение, когда они с Жасминой подошли к дому. Как только они вошли, с ближайшей деревянной лавки вскочил Эфраим.

— Мисс Жасмина, вас дожидается один джентльмен, — озабоченно сообщил старый слуга.

— Спасибо, Эфраим.

Поклонившись хозяйке, Эфраим вышел. Жасмина вошла в гостиную, и Ричард Гейтс встал при ее появлении.

— Мисс Дюброк, есть изменения, о которых я должен вам сообщить, — затем он вопрошающе посмотрел на Клода.

Жасмина сделала шаг вперед, Клод последовал за ней.

— Мистер Гейтс, это мой жених Клод Бодро, — объявила Жасмина.

В умных глазах адвоката промелькнуло выражение крайнего удивления. Однако он быстро оправился от него, откашлялся и шагнул к Клоду с рукой, протянутой для рукопожатия.

— Очень рад познакомиться с вами, сэр. Кажется, вас следует поздравить.

— Да, действительно, — сказал Клод с улыбкой, оценивающе оглядывая адвоката.

— Не присядете ли вы, сэр? — пригласила Жасмина Гейтса, сама проходя к кушетке. Когда мужчины сели, Жасмина спросила: — Что это за дело, о котором вы говорите, сэр?