Александра Хоукинз - Сумерки с опасным графом

Рейвенс метнул на него настороженный, оценивающий взгляд, но Фрост постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Видимо, его собеседника удовлетворило увиденное, так как он кивнул, соглашаясь с ним:

— Да. Вы правы. Такие изысканные игрушки меня мало интересуют. Я предпочитаю нечто более экзотичное.

— Само собой, — сухо отозвался Фрост.

— Ну что ж, оставляю вас, занимайтесь своими делами, — сказал лорд Рейвенс, церемонно кланяясь. — Если в танцевальной зале я найду приятных партнерш, вас оповестить перед уходом? Мы могли бы привести их ко мне и там заниматься с ними любовью, пока они не перестанут различать, кто из нас с ними в постели.

Фрост с сожалением покачал головой.

— Зачем же делиться добычей, которой вы можете воспользоваться один?

— Вы эгоистичный ублюдок, Фрост. Это одна из причин моего к вам расположения. — Рейвенс бросил прощальный взгляд на мисс Кэвел. — Удачной охоты.

Неужели все так очевидно со стороны? И вообще, он не охотился на эту даму. Во всяком случае, совершенно не в том смысле, как на это намекал граф. Да, конечно, он собирался представиться ей. Он планировал ее очаровать и поддразнивать до тех пор, пока она не перестанет сопротивляться, а потом узнать, почему «Нокс» вызывает у нее столь негативные эмоции. Клуб не имел никакого отношения к неприятностям юной Кэти, так что азартные игры не были причиной ярости мисс Кэвел. А если ему не удастся смягчить ее отношение к «Ноксу», он придумает что-нибудь другое. Пожалуй, можно было бы ее по-дружески предупредить, что его клуб находится вне зоны конфликтов ее «священной войны». Можно просто соблазнить ее. Целовать мисс Кэвел было бы гораздо интереснее, чем угрожать ей, да и намного приятнее. Он был уверен, что не разочаровал бы ее в качестве любовника. Даже такое невинное существо, как она, получило бы в его объятиях массу удовольствия.

Фрост расплылся в ухмылке при мысли о том, что он мог бы переспать с этой дамой. Он уже и так решил закончить свой роман с Марианной и не видел ни малейшей причины, почему бы ее место в его постели не занять Эмили. Он мог бы, пожалуй, несколько месяцев обучать ее тому, как разными способами доставлять наслаждение.

— Это еще что такое, черт возьми? — пробормотал он.

Прищурившись, Фрост рассматривал юных джентльменов, окруживших мисс Кэвел. Он ни на секунду не сомневался, что эти семнадцатилетние юнцы задумали что-то недоброе и выбрали ее в качестве очередной жертвы.

«Куда подевалась леди Фиддик? Ей следовало бы позаботиться о своей гостье. Я первым ее увидел, джентльмены, она моя!»

На секунду его отвлекло позвякивание стекла, и он заметил, что слуга, несущий поднос, уставленный бокалами с искрящимся вином, вышел на площадку и направляется в его сторону.

— Могу ли я предложить вам бокал шампанского, милорд? — вежливо обратился к нему слуга.

Фрост крепко сжал губы, обдумывая свой следующий ход, потом сказал:

— Давайте два.

Тем временем внизу Эмили оставалась в центре внимания четырех юношей: лорда Мейсистоуна, лорда Уайлдерспина, лорда Эшенхерста и его брата-близнеца лорда Буна. Они все так быстро протараторили свои имена, что она не смогла запомнить, кто этот веселый светловолосый юноша — лорд Эшенхерст или лорд Мейсистоун, но она, во всяком случае, не сомневалась, что именно у него есть брат. Обычно Эмили была не столь рассеянной. Просто, когда они подошли к ней, она думала о своем. Леди Фиддик ждала, что она подойдет к ней в танцевальной зале, чтобы быть представленной еще кому-то, но Эмили уговорила ее позволить ей побыть минутку в одиночестве. Вообще-то она собиралась незаметно ретироваться и скрыться в одной из небольших гостиных наверху, но ее поклонники отрезали ей путь к отступлению.

— Как долго вы планируете пробыть в Лондоне? — спросил один из братьев.

Она не смогла определить, который именно. Братья были совершенно одинаковыми, даже их жилетки ничем не отличались одна от другой. Может быть, им нравилось наблюдать за людьми, пытающимися их различить?

— По крайней мере месяц, — ответила она, не желая вдаваться в подробности.

Джентльмены были ужасно милыми, но ей было очевидно, что она старше каждого из них на два или три года.

— В каких парках вы бывали? — спросил ее темноволосый юноша, самый младший из четверки.

Стоящий слева от нее юноша со светло-каштановыми волосами заметил:

— Вам обязательно нужно покататься по Гайд-парку.

— Позвольте нам пригласить вас туда, — предложил светловолосый близнец, который, как она начинала понимать, был главарем этой веселой банды.

Эмили холодно взглянула на него:

— Прошу прощения?

— Мы были бы счастливы сопровождать вас, мисс Кэвел, — сказал юноша с каштановыми волосами и голубыми глазами, стоящий справа от нее.

Когда они успели поменяться местами? Она бросила взгляд через правое плечо. Кто это был: Мейсистоун, Уайлдерспин или Эшенхерст? У нее голова кружилась уже от одной попытки держать в поле зрения всех четверых.

— Это очень великодушно с вашей стороны, но у меня в городе есть родственники, — заявила она.

Лорд Бун смотрел на нее с невинным выражением лица.

— Разве ваши родственники не порадуются тому, что у вас появились новые друзья?

— Конечно, порадуются, но не в этом дело, — сказала она. — Теперь, если вы позволите, джентльмены, мне нужно вернуться к своим.

— Побудьте с нами еще немного, — попросил блондин. Она решила, что это лорд Эшенхерст. — В танцевальной зале столько людей, что толком и не поговоришь. Почему бы нам не прогуляться по саду?

— Прекрасная идея! — поддержал его предложение брат-близнец, подходя и становясь рядом. — Тогда у нас будет больше времени, чтобы убедить вас в том, что наши намерения исключительно благородные.

Внезапно раздавшиеся сзади шипение и сдавленное проклятие заставили Эмили резко обернуться. При этом она установила несколько неприятных фактов. Во-первых, она заметила, что с лиц и волос двух из ее собеседников стекает какая-то жидкость, а во-вторых, кто-то неожиданно дернул ее за юбку. Она посмотрела вниз и увидела, что с помощью рыболовных крючков и лески к подолу ее платья было прикреплено несколько старых башмаков. Над ней подшутили! Она посмотрела на тех двоих, которые стояли за ее спиной.

— Как вы могли! — воскликнула она, пытаясь для себя решить, негодовать ей на одного из них или на обоих.

Но их внимание было направлено не на нее. Все четверо смотрели на балкон над своими головами. В растерянности она тоже подняла взгляд и в изумлении раскрыла рот, увидев там лорда Чиллингуорта.

— Ах, как неосторожно с моей стороны! — сказал он, хотя в его голосе не было ни капли сожаления. — Если бы эти бокалы выпали у меня из рук, кто-то мог бы пострадать. Было бы настоящей трагедией, если бы на этих ангельских личиках остались шрамы.