Ирина Комарова - Каприз

– Если каждый вечер ездить на бал, – серьезно наморщила лоб Сашенька, – то я одна расправлюсь со всеми счетами.

– Новые придут, – улыбнулся он.

– Значит снова придется ехать на бал!

В библиотеку неторопливо вошла Юлия Казимировна.

– Дмитрий, Антон собирает твои вещи, ты хочешь ехать в Москву?

– Да, бабушка, завтра рано утром. Надо бы сегодня, но я после вчерашнего веселья поздно встал. Ничего, за три дня успею управиться с делами и в субботу вечером буду дома. – Дмитрий продолжал безмятежно улыбаться.

Настроение у Сашенька испортилось. Ежемесячные поездки Дмитрия в Москву были для нее тяжелым испытанием. Разумеется, он ехал по делам, для встречи с поверенным, с адвокатами, для решения постоянно возникающих хозяйственных вопросов, для знакомства с новым оборудованием для имения, для поддержания необходимых светских знакомств и связей.

Но так же разумеется, что не может человек заниматься делами двадцать четыре часа в сутки. А выполнение светских обязанностей нераздельно связано с посещением балов, театров, приемов и вечеринок. И молодой граф, с его внешностью, добродушием, юмором, изяществом, со всем миллионом его достоинств, естественно не остается без внимания дам. А московские дамы… Ну что тут говорить! Одна надежда, что когда они толпой кидаются к Дмитрию, то только мешают друг другу. Уж лучше пусть вокруг него будет много женщин, чем одна. Но ведь Юлия Казимировна однажды упоминала о какой-то Лидии, которая теперь живет в Москве…

Сашенька отчаянно ревновала. Она сознавала, что это именно ревность и пыталась внушить себе, что она не имеет на это никакого права, она всего лишь живет с Дмитрием под одной крышей и лучше ей сразу приучать себя к мысли, что рано или поздно рядом с ним появится женщина, которую он назовет своей женой, но у нее ничего не получалось. Со временем девушка пришла к выводу, что находиться в одном доме с женатым Дмитрием ей будет не по силам, поэтому при первых же разговорах о намечающейся свадьбе, надо будет уехать куда-нибудь подальше. Лучше всего, конечно, на Луну. Юлия Казимировна и тетушка Магдалена помогут как-нибудь это устроить. Она расскажет им все, и они поймут ее и помогут. Приняв такое решение Сашенька немного успокоилась и перестала изводить себя. Тем более, что Дмитрий не давал никакого повода подозревать, что мысль о женитьбе хоть на секунду приходит ему в голову.

Но это пока он здесь, дома. А вот ежемесячные поездки в Москву, стали для Сашеньки тайным кошмаром, медленной пыткой. Она ожидала его возвращения, каждый раз с ужасом представляя, что он вернется не один. Так что сказать, что настроение Сашеньки испортилось, было слишком слабо. Настроение у нее… очень испортилось. Правда, ни бабушка, ни внук этого не заметили. Юлия Казимировна недовольно морщила лоб и втолковывала Дмитрию:

– Но это было бы очень удобно! Как раз послезавтра – мы уже прекрасно отдохнем и будем в форме. А у Сашеньки есть дивное платье, как раз для этого случая. Там ведь даже не будет ни обеда, как такового, ни танцев. Софья в записке написала, про небольшой пикник, помнишь, за домом у них чудесный пруд? Вот там, на берегу, очень узкий круг приглашенных, только несколько человек из тех с кем вчера познакомилась Сашенька, посторонних не будет. А что касается твоего отсутствия…

– Что касается моего отсутствия, бабушка, то оно означает и ваше отсутствие на всех увеселениях до моего возвращения.

Сашенька наконец обратила внимание на раздраженный тон Дмитрия и удивилась. По столь незначительному поводу – обсуждение поездки послезавтра на пикник к Софье никак нельзя было счесть проблемой, заслуживающей хоть какого-то внимания, – он, действительно рассердился. Сашеньке еще ни разу не приходилось слышать, чтобы Дмитрий так сурово говорил с бабушкой. Правда, на графиню это производило слабое впечатление, казалось ее только забавлял гнев внука.

– Ты хочешь сказать, что ты запрещаешь нам посетить невинный дневной пикник?

– И невинный дневной пикник, и невинный вечерний музыкальный салон, и невинный утренний визит, и невинный семейный обед! Я категорически требую, чтобы все ваши невинные развлечения до моего возвращения ограничивались стенами этого дома.

– Я все поняла дорогой, – Юлия Казимировна все больше веселилась. – Хорошо, мы не поедем к Софье. Но, я надеюсь, ты не станешь возражать, если мы завтра пригласим кое-кого на невинное чаепитие?

– Кого это? – подозрительно спросил Дмитрий.

– О, всего лишь, невинных молодых девушек, новых знакомых Сашеньки.

Дмитрий несколько секунд свирепо смотрел на нее, потом с заметным усилием взял себя в руки и вздохнул.

– Хорошо, ты права. Разумеется ты можешь пригласить их на чай. Но мне действительно не хочется, чтобы вы без меня куда-либо ездили. Мне это… неприятно. – графиня молча смотрела на него с нежной улыбкой. – Я выгляжу смешным?

– Нет, дорогой, только слегка забавным. Сашенька, дитя мое, ты не против подчиниться жестокой тирании этого господина и оставаться запертой в унылых стенах этого дома, словно пленница?

– Что вы, Юлия Казимировна, – встрепенулась девушка, – как вы можете такое говорить! Ваш дом самое чудесное место в мире, а Дмитрий вовсе не жесток! Он просто… – она на мгновение запнулась, подбирая слова, – он озабочен нашей безопасностью.

– Безопасностью?! Да что, бога ради, с нами может случиться на пикнике у Софьи?

– Ну-у… мало ли. И вообще, мне вовсе не хочется на этот пикник, тем более ехать одним.

Дмитрий, который открыл было рот одновременно с Сашенькой, но сумел издать только негодующее бульканье, был очарован ее словами. Раздражение и возмущение сменилось самодовольной спокойной уверенностью. Он поцеловал девушке руку и нежно улыбнулся:

– Благодарю вас, Сашенька. Я действительно забочусь прежде всего о вашем благополучии и спокойствии.

– Конечно, сам ты будешь развлекаться в Москве, а мы, в полном благополучии и спокойствии сидеть дома и вышивать салфетки! Дивная перспектива! – фыркнула Юлия Казимировна.

– Бабушка! – с упреком воскликнул Дмитрий, повернувшись к ней, но не выпуская руки Сашеньки, которая при словах графини заметно сникла. – Ты то знаешь, зачем мне нужно ехать! При чем здесь развлечения?!

– Ладно, ладно, – она замахала руками и пошла к дверям. – Конечно, я знаю, ты хочешь за три дня управиться с горой дел, на которую требуется три недели, но если у тебя там не будет ни минуты свободной, – она вышла из комнаты и ворчание ее становилось все тише, – то мне совершенно не понятно при чем здесь мы. И если Сашенька снисходительна к твоим капризам то я все равно считаю, что нет никакой необходимости запираться, словно в осажденной крепости… – голос ее наконец затих в глубине дома.