Инна Ромич - Рыжее наследство

— Ты опять упустил ее, — мрачно проговорил он, вертя толстую золотую цепь на шее.

— Не я один, — так же мрачно заметил Ноллис. — Черный Дуглас тоже уехал несолоно хлебавши. Любо-дорого было посмотреть на его перекошенную физиономию.

— Замолчи! — крикнул граф.

Джон равнодушно пожал плечами — мол, я-то что, могу и помолчать. Сэр Джеффри вскочил и стал нервно ходить из угла в угол. Когда он узнал о том, что Уильям Дуглас тоже ищет наследницу, то просто рассвирепел. Носился по конюшне, сшибая все, что попадалось под руку, и ругаясь на чем свет стоит. Впрочем, Ноллис его понимал. Когда за дело берется Дуглас, то тут уж не до смеха.

— Дьявол, — прошипел граф.

Его холеное лицо исказила гримаса ненависти.

— Дьявол, как это все меняет. Откуда он узнал обо всем, этот чертов Дуглас!..

Он задумался. Дело плохо. Его хваленый слуга все испортил, упустив девчонку в самом начале, и теперь она жива и на свободе. Ему даже подумать было страшно, что случится, если сэр Уильям Лидденсдейлский захватит законную наследницу Нортумберленда. Мало того что его графство может оказаться весьма урезанным, разразится еще и страшный скандал. Если их рыцарственный государь узнает о том, как именно младший Перси стал графом... Это может очень плохо кончиться. Джеффри вытер пот, мгновенно выступивший на лбу. Он постарался успокоиться и рассуждать логично.

У него есть неоспоримое преимущество перед Черным рыцарем Шотландии. Преимущество во времени и месте. Эрика, кажется, собирается достичь двора английского короля? Который, правда, сейчас во Франции... М-да. Но графу Перси гораздо легче будет перехватить ее в ставке его величества, чем графу Дугласу.

— Это война, — задумчиво промолвил он, глядя в пространство.

Война... Как странно — чтобы предотвратить свою войну, он вынужден ехать на чужую.

— Я бы легко мог повесить тебя, Джон, но ты мне нужен живым, — ласково сказал он. — Даю тебе последний шанс исполнить то, что ты должен был сделать. Но на этот раз я сам прослежу, чтобы все было сделано как нужно.

Граф с досадой отряхнул со своего роскошного блио приставшие соломинки. Впредь будет ему наука. Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай это сам.

Дверь в маленькую комнатку была приоткрыта, и оттуда доносился радостный детский смех. Странно было слышать его здесь, посреди военного лагеря. Прямо у двери на складных козлах стоял маленький стол, за которым сидели двое мальчишек и что-то азартно бросали на стол.

— Я опять выиграл! — заявил белобрысый худощавый паренек с лицом, сплошь усыпанным крупными веснушками.

— Нет, Оуэн, ты опять сжульничал! — звонко возразил его партнер и шлепнул того по руке.

Второй мальчишка сидел спиной к двери, поэтому было трудно разглядеть его лицо. Одет он был в зеленую котту [55] Котта — просторная рубаху с широким вырезом у горла. с длинными рукавами, штаны и легкий кожаный гамбезон, которые ему были явно великоваты. На голове у него красовалась зеленая щегольская шапочка, украшенная перышком совы, из- под которой небрежно выбивались длинные золотисто-рыжие пряди волос.

— Так нечестно, — разочарованно протянул Оуэн, откидываясь на скамье и сгребая три белые кости в специальный деревянный стаканчик. — Все-таки я выиграл. Ты же знаешь, в этой игре нельзя сжульничать!

— Но у тебя это псьчему-то отлично получается, — язвительно ответил его собеседник, вставая из-за стола и с хрустом потягиваясь.

Он повернулся к выходу, и сразу стало понятно, что это девушка в мужском костюме. Нежное лицо, слегка загоревшее и обветренное на летнем солнце, милые конопушки на задорно вздернутом носу, высокие скулы, огромные светло-зеленые глаза. Широко расставленные, с неким бесовским огоньком внутри, они смотрели на мир весело и твердо, но в то же время слегка загадочно, словно хранили в своей глубине какую-то тайну. Уже не девочка, но еще не взрослая женщина, она находилась в том самом возрасте, когда юных прелестниц принято сравнивать с только что распустившимся розовым бутоном. Однако в данном случае более уместно было бы сравнение с диким шиповником, на котором больше острых шипов, чем лепестков.

— Что-то его давно нет, — деловито заметила девушка, подходя к выходу и всматриваясь вдаль.

В ее голосе звучало показное равнодушие. Паж скорчил уморительную рожицу ей в спину. На улочке было пустынно, только лениво ковырялся в пыли тощий ободранный петух. Непонятно, как он выжил — наверняка именно подобная похвальная умеренность в еде спасла его от прямого попадания в суп вечно голодных солдат.

— Эрика, давай еще сыграем, а? — заканючил мальчишка.

— Нет, хватит, — отозвалась она голосом строгой матери. — И вообще, Дик запретил тебе играть!

— Ну, я ведь просто так, потренироваться, — Оуэн моментально сник и стал засовывать стаканчик куда-то за пояс. — О! Я, кажется, вижу его.

Он вскочил, показывая куда-то.

— Где?!

В голосе девушки послышалась такая искренняя радость, что паж только покачал головой. На пыльной улочке небольшого французского селения, на окраине которого они квартировали, показался высокий рыцарь в легкой кольчуге и коричневом килте. Неторопливо приблизившись к двери, шотландец прислонился к притолоке.

— Опять играли в триктрак? — недовольно осведомился он, присаживаясь на скамью и вытирая пот со лба. — Дайте-ка попить.

Девушка бросилась вглубь дома и живо принесла большую глиняную кружку с водой. Оба молча ждали, пока рыцарь напьется.

— Ну, что там решили? — не выдержал первым веснушчатый паж. — Дик, скажи!

— А как же мой титул «хозяин»? — с деланой суровостью спросил Ричард.

Оуэн расплылся в озорной улыбке. Шотландец допил воду и поставил кружку на стол.

— Только что прибыл гонец из королевского совета, — опираясь спиной о стену, устало сообщил рыцарь. — Кажется, наши короли собираются вести переговоры... Дай бог, чтобы так оно и было. Завтра утром мы выступаем. Собирайтесь.

— Ур-ра! — радостно завопил Оуэн. — Наконец-то! А то я уже протух, сидя в этой дыре.

Он пренебрежительно махнул рукой в сторону безлюдной пыльной улочки.

— Чему ты радуешься, дурень? — одернул его Далхаузи. — Тому, что твою глупую голову могут подставить под валлийские стрелы? Болван, это ведь война, понимаешь, настоящая война, а не прогулка по Франции.

Паж немедленно надул губы. Эрика молчала. Она прислонилась к двери и смотрела куда-то, приложив ладонь козырьком к глазам.

— Что ты надулся как мышь на крупу? — спросил его рыцарь. — Я сказал: собирайся. Иди и готовь снаряжение. Ты мой оруженосец или местный принц?

Оуэн оскорбленно поднялся с лавки и, бросив негодующий взор на молчаливо застьгашую Эрику, удалился.