Сесилия Грант - Любовь и расчет

Кейт улыбнулась, во всяком случае, сложила губы в соответствующее выражение, и вновь уткнулась взглядом в заливное. Что еще могла она сделать? Она и так создала ему проблемы, вынудив поехать на прием, где у него практически не было друзей.

Краем глаза она видела, как Ник огляделся по сторонам. Ни рядом с лордом Баркли, ни с лордом Кэткартом свободных мест не оказалось. Знал ли он здесь кого-нибудь еще? В итоге Ник сел рядом с молодыми людьми, уже порядком захмелевшими. Ей было больно наблюдать за ним. Ник заслуживал лучшего. Лучшего во всем и в том, что получил от связи с ней.

— У вас красивое платье, мисс Уэстбрук, — обратилась к ней с королевским великодушием леди Уолтем. В наряде цвета индиго, отороченном золотом, она сидела напротив и была наиболее блистательной из дам узкого круга леди Харрингдон. — Вы видели в этом месяце журнал мод? Я нахожу новые фасоны чрезмерными с их многослойностью, сборками и украшениями, а вы?

Хорошо натасканная часть мозга Кейт помнила, как общаться на эту тему, и она поддержала разговор. Ее сердце, казалось, должно было взлететь к небесам от счастья. Ведь именно этого она хотела и добивалась: беседовать на подобные темы с такими дамами, стараться очаровать их с целью получения приглашения в их гостиные, чтобы попасть в поле зрения их сыновей. И вот она вплотную приблизилась к своей столь вожделенной цели, но все это теперь представлялось каким-то неправильным. Ее триумф строился на пирамиде лжи: от взгляда, который она старательно отворачивала от мистера Блэкшира, до вежливой благодарности, с которой принимала комплименты в адрес безупречного вкуса в одежде Луизы Смит.

Но Кейт не знала, как начать исправлять ошибки, так что продолжала улыбаться и высказывать мнение о сочетаемости и аксессуарах, втайне мечтая, чтобы ужин поскорее закончился.

После ужина Кейт танцевала еще с тремя кавалерами. Но ни один из них не имел должного статуса. Она несколько раз пыталась поговорить с мисс Смит, но та под разными предлогами уклонялась после нескольких вежливых, ничего не значащих реплик. Потом Кейт уехала домой и сразу отправилась спать. Виола с другой стороны комнаты полюбопытствовала, не повторил ли мистер Блэкшир попытки поцеловать ее снова.

— Нет. — Этим односложным ответом Кейт отказала себе в удовольствии признания. Правда на этот раз была слишком неприличной, чтобы рассказывать. — Но мы обсудили эту тему и пришли к выводу, что нам обоим неловко, что мы оба сожалеем о случившимся и, следовательно, нам не грозит повторение ошибки.

— Как это благоразумно с вашей стороны. — Голос Ви прозвучал задумчиво. — Представь, как было бы затруднительно говорить об этом не с другом. Полагаю, тебе повезло, что это произошло у тебя с мистером Блэкширом.

— Наверное, — сказала Кейт, но менее везучей себя еще никогда не чувствовала.

— Внизу какая-то леди желает тебя видеть, — сообщил Керли, заглянув в дверь, и направился к себе в комнату по коридору, на ходу расстегивая пальто.

Кейт, было первой мыслью Ника. Она не покидала его мысли все утро, не говоря о роли, которую сыграла в том, что ночь выдалась бессонной. Подавив остатки гордости, он удовлетворял похоть, представляя ее; потом лежал без сна и думал, насколько безвозвратно скомпрометировали они свои отношения; потом вспоминал, чем занимались, вызвав новый прилив желания, с которым снова боролся.

С другой стороны, Ник сознавал, что Кейт не могла находиться внизу, потому что Керли знал ее в лицо и не назвал бы «какой-то леди». Та же логика исключила миссис Симкокс, которая могла бы стать его вторым предположением, потому что Керли знал и ее.

Ник встал из-за стола и на выходе захватил пальто. Если это миссис Симкокс, явившаяся поразвлечься, ему придется ее развернуть, хотя причину этого он вряд ли сумеет объяснить.

Пока спускался по ступенькам, в голове промелькнули и другие варианты. Миссис Уэстбрук была наихудшим. Он ясно представил себе, как она сидит на скамейке или нервно ходит туда-сюда перед дверью, свидетельствуя всем своим видом, что знает о его подрыве семейного доверия.

Но когда Ник открыл дверь и вышел в прохладу утра, его ждала другая, не менее страшная картина.

На скамейке сидела жена Уилла. Повернувшись вполоборота влево, так что Ник видел ее жесткий, совсем неженский профиль, она хмуро изучала солнечные часы. При его появлении она взглянула на него, повернув голову, затем вновь возобновила изучение солнечные часов.

Ладно. Очевидно, она пришла не для того, чтобы рассказать Нику о случившемся с его братом несчастье. Если же он ошибся, то ее равнодушный вид не вписывался ни в какие рамки.

Ник подошел к скамейке и сел. К чему утруждать себя приветствием или приглашением пройти в дом? Она относилась к нему с неприязнью, и он не желал, чтобы их жизненные дороги пересекались. Дело, заставившее ее прийти сюда, они, конечно, обсудят, но разыгрывать дружеские отношения ни к чему.

Женщина заговорила не сразу. Молчание пришлось Нику по душе, он собрался с духом и терпеливо ждал. Сунув руки в карманы, Ник всем своим видом выражал равнодушие.

Краем глаза он увидел, как она повела плечами.

— Я пришла не извиняться, — произнесла женщина, не глядя на него.

— Я этого вовсе и не ждал.

Он тоже на нее не смотрел. Здание номер два на Брик-Корт со своей яркой историей было куда более приятным зрелищем, чем ее затылок.

— Я вообще не собиралась приходить, но пообщалась с миссис Мерквуд на эту тему, и она сказала, что я должна.

Это было нетрудно представить.

— Моя сестра любит указывать людям, что они должны делать.

— Я заметила. — Между ними проблеснула искра взаимопонимания. Она тоже, похоже, это ощутила, потому что заметно расслабилась и теперь, как и он, смотрела вперед. — Во-первых, я хочу, мистер Блэкшир, чтобы вы знали, что я люблю вашего брата. Люблю больше жизни. И никогда не смогу хорошо относиться к тем, кто причиняет ему боль.

— Рад это слышать. Он очень хороший человек и заслуживает подобную преданность.

Ни единым словом Ник не погрешил против истины.

— Я не утверждаю, что вы должны были поступить иначе по отношению к нему. — Она наклонила голову, мрачно уставившись на шерстяную муфту, в которой прятала руки. — Я тоже была респектабельной дамой большую часть моей жизни и знаю, каким правилам вы должны следовать. Я не ждала, что после нашей женитьбы члены его семьи сохранят с ним отношения.

— Да, это за рамками правил. — Эти слова сквозили мелочностью и самооправданием, но и они соответствовали действительности. — Эта связь нанесла урон моей практике. Немало солиситоров отказываются давать мне дела. Думаю, что это послужит препятствием на пути реализации моих профессиональных амбиций.