Сесилия Грант - В сетях любви

Понимая, что сейчас придется выпустить руки Лидии, Уилл на секунду почувствовал себя как на краю обрыва. Однако он преодолел себя. Кратким пожатием он подбодрил ее и напомнил, что рассчитывает на нее, разжал пальцы, встал, мелкими неуклюжими шажками пробрался к двери и спрыгнул на землю. Виконт последовал его примеру, и Уилл как бы случайно столкнулся с ним, потом повернулся, потом споткнулся и только после этого с поднятыми руками отошел на небольшое расстояние от кареты.

Разбойники загикали, заулюлюкали, откровенно выражая свое презрение к столь трусливому представителю мужского пола. Однако им пришлось повернуться спиной к карете, чтобы видеть его лицо.

Каткарт с поднятыми руками осторожно придвинулся к нему. Уилл сразу ощутил его напряжение, виконт был словно туго скрученная пружина. В студенческие годы он был метким стрелком — дай Бог, чтобы это мастерство сохранилось у него так же, как и умение играть на бильярде.

Уилл украдкой огляделся. Они находятся, по всей видимости, на общественной территории. Вокруг ни заборов, ни оград. Справа пять лошадей, один разбойник сидит верхом и держит их за повод. Его внимание тоже сосредоточено на двух пленниках, однако ему достаточно слегка повернуть голову, чтобы увидеть, что происходит внутри кареты.

Нечего об этом думать. Уилл стиснул зубы. Кошелек, лежавший в нагрудном кармане, жег ему кожу, как огромный кусок угля. Казалось, он испускает удушливый дым и вот-вот прожжет дырку в шерстяном камзоле. Самый крупный из разбойников шагнул к пленникам и вытянул руки, намереваясь их обыскать. «Ну, давай, Лидия!»

— Мне как… как мне держать руки — поднятыми вверх или развести в стороны? — Надо отвлечь их, чтобы они не заметили движения… Что-то промелькнуло в дверном проеме кареты — платье, лицо, рука. Его сердце бешено забилось, жажда крови стала непреодолимой.

— Ради все святого, захлопни свою грязную пасть и… — Воздух разорвал громкий хлопок, и Уилл схватил разбойника за уши и изо всей силы ткнул его лицом в свое поднятое колено. Позже колено наверняка разболится. Но сейчас не время думать о последствиях.

Рядом с ним грохнул еще один выстрел и еще один, ответный, откуда-то спереди. От страха за Лидию его сердце замерло. Если ее убили… Сейчас не время для всяких «если». Он отшвырнул в сторону тело того разбойника, который собирался обыскивать его, и метнулся туда, откуда прозвучал ответный выстрел.

Сколько из них осталось в живых? Попали выстрелы Лидии и Каткарта в цель? Он выяснит это позже. А пока надо разобраться с очередным разбойником — он как раз вытаскивает из-за ремня еще один пистолет. Черт бы их побрал, этих негодяев, да сколько же на каждом из них оружия? Уилл мощным ударом вышиб из его руки пистолет. В этот момент застучали подковы, справа началась какая-то суета. Обезоруженный разбойник ногой ударил его по коленной чашечке, и он едва не взвыл от боли. Мерзавец, сукин сын! Уилл решил отказаться от преимуществ, которые давали пистолет и его наблюдения, перенес вес своего тела на здоровую ногу и кулаком врезал разбойнику в лицо.

Тот попятился. Спотыкаясь, замахал руками, чтобы сохранить равновесие. Из его носа хлестала кровь. Он уже почти оправился от удара, когда раздался еще один выстрел. Разбойник дернулся и повалился на землю, как подрубленное пугало.

Уилл на мгновение ощутил себя как тогда, в «Бошане», когда он в комнате наверху пытался уяснить принципы теории вероятности. Два пистолета с рукоятками из слоновой кости. Два выстрела. Тогда откуда взялся третий?

Он повернул голову влево и увидел ее, стоящую на коленях возле разбойника, убитого первым выстрелом. Обеими руками она сжимала еще дымящийся пистолет, который сняла с трупа. Встретившись с ним взглядом, она выронила пистолет и оглядела мертвое тело. Судорожно втянув в себя воздух, сжала кулаки и неожиданно принялась колотить мертвеца, как будто он мешал ей сделать следующий вдох.

Уилл осмотрелся: им удалось одолеть четверых. Пятый сбежал, прихватив с собой лошадей.

— Каткарт. — Виконт стоял как громом пораженный и таращился на Лидию с таким видом, будто она была банши. — Проверь, есть ли среди них живые, и свяжи их, если такие найдутся. Кучер срежет тебе веревки с сундуков.

Он подошел к ней. Она не подняла головы, поэтому он сам наклонился к ней.

— Лидия. — Он различил ее тяжелое дыхание. Она не показала, что услышала его. — Лидия, — уже более настойчиво повторил он. Результат оказался таким же, как если бы он шептал во время бури. Он подхватил ее под мышки и поставил на ноги.

— Ударь его. — Ее голос звенел от ярости. Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко. — Размозжи ему лицо, как тому, другому.

— В этом нет надобности. — Да и желания у него нет. Его жажда убивать всегда исчезала вместе с угрозой. Но с такими, как у нее, реакциями он уже сталкивался на войне и знал, что может быть и хуже. Некоторые из офицеров его полка, побывавшие в Бадахосе, рассказывали жуткие истории, от которых волосы вставали дыбом.

— Он тебе ничего не сделает, — произнес он ей в самое ухо. — Тебе не нужно его опасаться.

— Ты не можешь этого знать. — Это прозвучало как приговор его характеру. Что ж, на свете много, очень много всего, чего он не знает.

Однако он не выпустил ее, а лишь прижал к себе, чтобы унять ее ярость. Колено дико болело, разбитые костяшки пальцев зудели, тело ломило, как после двух бессонных ночей. Зато он был жив, и она была жива, и виконт тоже. А ведь все могло запросто обернуться по-другому.

Она больше ничего не сказала. Когда она обмякла, он выпустил ее — ей наверняка захочется побыть одной, чтобы прийти в себя, — и направился к Каткарту.

— Тот, чье лицо встретилось с твоим коленом, все еще дышит. — Виконт указал на кучера, который обматывал длинную веревку вокруг ног разбойника. — В живых остались этот и трус, который сбежал с лошадьми.

Он нервно захохотал и тыльной стороной руки утер лоб. — Слава Богу, мисс Слотер проявила удивительную силу духа.

— Кажется, один из выстрелов был твоим. Я обязан жизнью вам обоим.

Каткарт пожал плечами и махнул рукой в сторону неподвижных тел. Кожа на его лице была пепельно-серой — Уилл не раз видел такое на лицах своих солдат.

— Они бы все равно отправились на виселицу, если бы мы оставили их в живых. — Иногда в такие моменты достаточно похлопать человека по плечу. Но виконт был старше его на столько же лет, на сколько он был младше Ника, и обладал чувством собственного достоинства. Уилл сжал и разжал кулак, но рукой не двинул.

— Эх, знаю. Они заслужили то, что получили. Если бы кто-нибудь из них вдруг встал, я бы снова его застрелил. И все же это… — Он колебался и шевелил губами, как бы подыскивая верное слово. — Странно… осознавать, что ты оборвал чью-то жизнь.