Стефани Лоуренс - Безупречная жена

Филипп вежливо наклонил голову.

Хьюго изящно поклонился и произнес:

– С нетерпением буду ждать встречи с вами за обедом, мисс Мэннеринг.

Филипп тут же послал ему колючий взгляд, но Хьюго был слишком занят, возвращая Антонии ее улыбку, и ничего не заметил.

Оставив Хьюго в покое, Филипп встретился взглядом с Антонией. Не в силах отвести от нее глаз, он завороженно наблюдал, как она грациозно пересекла холл и поднялась по лестнице.

Хьюго прочистил горло:

– Так что насчет эля?

От неожиданности Филипп вздрогнул. Слегка нахмурившись, он в приглашающем жесте повел рукой в направлении библиотеки.

К тому времени, как Антония достигла дверей спальни, ей наконец удалось восстановить дыхание. Она и помыслить не могла, что ее маленькое предприятие потребует стольких усилий. Живот скрутило узлом, а бедное сердце еще частило. Обычно девушка не страдала такой нервозностью.

Нахмурив брови, она открыла дверь. Окна были широко распахнуты, в занавесках запутался легкий ветерок. Просторную комнату заполнили летние запахи – зеленой травы и роз с легким ароматом лаванды, доносившиеся из небольшого итальянского садика внизу. Плотно закрыв дверь, Антония пересекла комнату. Она оперлась обеими руками на подоконник и, глубоко дыша, наклонилась вперед.

– Это же ваше лучшее муслиновое платье!

Резко обернувшись, Антония обнаружила свою служанку Нелл, которая стояла перед открытым шкафом. Худощавая и угловатая, с совершенно не шедшим ей пучком на гладко зачесанных седых волосах, женщина была занята тем, что развешивала одежду хозяйки. Завершив работу, она повернулась и, грозно уперев руки в бока, спросила:

– Разве вы не хранили этот наряд для особого случая?

Антония попыталась скрыть улыбку; пожав плечами, она повернулась к окну:

– Мне захотелось надеть его именно сегодня.

– В самом деле? – Прищурившись, Нелл стала раскладывать носовые платки. – Это ведь хозяин только что приехал?

– Да, барон Рутвен. – Антония прислонилась к окну. – С ним его друг мистер Сэттерли.

– Всего один?

Тон служанки показался Антонии подозрительным. Тем не менее она улыбнулась:

– Да. Они оба будут присутствовать на обеде. Мне нужно решить, что надеть.

Нелл фыркнула:

– Это не займет много времени. Если вам придется провести какое-то время в обществе джентльменов из Лондона, то подойдет либо розовое платье из тафты, либо шелковое бледно-желтого цвета.

– Шелковое, – решила Антония. – И еще я бы хотела, чтобы ты красиво уложила мне волосы.

– Само собой. – Нелл закрыла дверцы шкафа. – Я только спущусь вниз, чтобы помочь остальным слугам подготовиться к приему гостей, а затем вернусь к вам.

– Хорошо, – пробормотала Антония, прислоняясь головой к прохладному стеклу окна.

Нелл скрыла улыбку и направилась к выходу. Она уже коснулась ручки двери, но немного помедлила, с любовью разглядывая хрупкую фигурку у окна. Антония не пошевелилась; на мгновение Нелл прищурилась, но затем черты ее лица разгладились.

– Следует ли мне передать мистеру Джеффри, чтобы он переоделся к обеду?

Этот вопрос резко вывел Антонию из задумчивости.

– Святые небеса! Я совсем забыла о нем.

– Кажется, впервые в жизни, – прошептала Нелл.

Антония сосредоточенно смотрела на столбик кровати, не услышав замечания своей верной служанки.

– Не забудь предупредить его, чтобы не спускался к столу, уткнувшись носом в очередную книгу!

– Не волнуйтесь, мисс, я прослежу. – Решительно кивнув, служанка удалилась.

Как только дверь захлопнулась, девушка снова посмотрела в окно, позволив взгляду затеряться в неповторимой красоте здешней природы. Антония очень любила это поместье. Ей казалось, будто она вернулась домой; подсознательно она понимала, что ее истинное место вовсе не в своем имении Мэннеринг-Парк. Нет, сердце ее всегда оставалось здесь, в Рутвене, среди плавных переливов холмов, окруженных старыми деревьями, которые вечно несли свою стражу на подступах к дому. Именно эти чувства, а также искренняя привязанность к Генриетте повлияли на ее решение.

Джеффри был еще слишком молод, чтобы обеспечить им достойную жизнь, поэтому Антонии пришлось самой задуматься о будущем. В двадцать четыре года выбор ее был невелик; совершенно прозаичные надежды привели ее в этот дом.

Филипп, лорд Рутвен, должен в скором времени жениться.

Антония поморщилась: ее неожиданная реакция на его появление все еще была свежа в памяти. Но в четко продуманном плане не было места малодушию; днем она сделала только первый шаг. Ей придется и дальше играть свою роль – она никогда не простит себе, если хотя бы не попытается. А если Филипп не сделает выбор в ее пользу – что ж, так тому и быть.

Вспомнив о своем обещании сообщить тете о его приезде, она покачала головой. Глядя в зеркало, принялась взбивать кудри, снова и снова мысленно возвращаясь к поведению Филиппа при ее появлении. По меньшей мере, ей удалось привести его в замешательство – в данных обстоятельствах это можно считать хорошим знаком.

Для вящей уверенности повторяя себе эту мысль, она направилась в комнаты тети.

Внизу, в библиотеке, подкрепившись долгожданной кружкой превосходного эля, Хьюго решил, что настал подходящий момент задать мучившие его вопросы.

– Мэннеринг, Мэннеринг, – задумчиво проговорил он. – Никак не могу вспомнить эту семью.

Резко оторванный от мечтаний о самых прелестных губках, которые когда-либо видел в своей жизни, Филипп отставил в сторону опустевшую кружку.

– Йоркшир.

– А, тогда все легко объясняется, – глубокомысленно произнес Хьюго. – Те самые дебри на севере Англии.

– Все не так плохо, как тебе кажется, – возразил Филипп, откидываясь на спинку кресла. – Как я понимаю, Мэннеринг-Парк – довольно значительное поместье.

– Тогда что эта прелестница Антония здесь делает?

– Это племянница Генриетты, отец Антонии был единственным братом моей мачехи. Лорд и леди Мэннеринг часто гостили у нас. – Филипп снова вспомнил прошлые годы и словно вживую увидел перед собой, как юная девушка с длинными густыми волосами едет верхом на лучшей лошади его отца. – Они обычно оставляли Антонию у нас, пока сами отправлялись на светские рауты. Она все время здесь крутилась.

Смеющаяся и вечно болтавшая о пустяках, она тем не менее вовсе не раздражала его. Филипп был старше Антонии на десять лет, но это обстоятельство никогда ее не останавливало; он просто не мог побыть в одиночестве, Антония всегда была рядом. На его глазах из восхитительного, не по годам смышленого ребенка она превратилась в очаровательную умную девушку. Теперь ему придется привыкать к новой Антонии, от недавней встречи с которой он до сих пор не может перевести дух.