Джуд Деверо - Мститель

— Но ведь ты же не поверила, что я жирный лысый слизняк!

— Да, но мы совсем недавно… — Она умолкла и окинула его яростным взглядом. — Что тебе нужно от этой девочки?

Алекс сжал ее руки.

— Софи, я люблю ее. Возможно, я любил ее целую вечность. Еще ребенком она вечно ходила по пятам за моим старшим братом, а я, сознаюсь, всячески ее дразнил. Моя мать очень любила Джессику и считала опорой семьи Таггертов. Я пытался объяснить родителям, что в подобной ситуации тоже смогу поддержать родных. Но тогда я был совсем маленьким, имел отца и двух старших братьев, и Джессика даже не смотрела в мою сторону… как я ни пытался привлечь ее внимание.

Софи коснулась его щеки.

— Не могу признаться ей, что Мститель — это я. Она наделает глупостей. Обязательно!

— Мне кажется, она уже натворила их предостаточно. Может, признаешься, какова истинная причина твоей скрытности?

Алекс улыбнулся и поцеловал ее руки.

— Хочу, чтобы она полюбила меня. Меня, Александра. Именно меня. А не человека, который носит черную маску и ездит на вороном скакуне. Любовь Джессики очень важна для меня, и я должен знать, что она принадлежит мне. И что она будет любить меня, даже когда я слишком состарюсь, чтобы ездить в седле. А если меня постигнет такое же несчастье, как отца, не желаю думать, что моя Джессика сбежит с первым попавшимся неотразимым красавчиком.

— Алекс, но ты требуешь от нее любви к неполноценному мужчине.

— Ты, конечно, права, но, представь, она не согласилась ехать с Мстителем и вернулась ко мне. Правда, она была ранена и нуждалась в помощи, но и это лучше, чем ничего. А потом сказала Мстителю, что никогда в жизни не будет со мной спать.

— Алекс, ты просишь слишком многого от женщины. Прежде всего от Джессики. Да и от меня тоже. Если хочешь, чтобы Джессика любила только твою душу, чем тут поможет ревность?

— Проведи со мной немного времени. Джесс приходит ко мне только за помощью или когда дети в чем-то нуждаются. Может, если она увидит другую женщину — красивую, утонченную, мудрую, которой я небезразличен, в ней проснется любопытство?

— Думаю, я могла бы полюбить Александра, даже если она к тебе равнодушна, — засмеялась Софи. — Правда, я не видела тебя в облике Мстителя. Он действительно так красив и романтичен?

— И бесстрашен. Никакая опасность ему не преграда. Кроме Джессики, разумеется. Скажи, что ты останешься и поможешь мне.

— Так и быть, — вздохнула Софи. — Наверное, всякая женщина мечтает, чтобы ее муж был одновременно и любовником. Я помогу тебе пробудить ревность в жене.

— Джессика, — начала Элинор, стараясь оставаться спокойной, — эта женщина выставляет тебя последней дурой!

— Зато Алекс с ней счастлив.

— Очень уж счастлив. Тебе безразлично, что они часами запираются в его комнате?

— Нашей комнате! — отрезала Джессика. — В комнате, принадлежащей Александру и мне.

— Значит, тебе все-таки небезразлично.

— Элинор, как бы ты поступила, если бы какая-то женщина флиртовала с твоим здоровяком русским?

— Отхватила бы ножом все части его тела, до которых смогла бы дотянуться.

Джессика рассеянно водила вилкой по тарелке.

— Но графиня действительно очень милая дама. Вчера она весь день нянчила Сэмюела.

— И тем самым развязала руки Натаниелу, который тут же пустился во все тяжкие. Кстати, не знаешь, где он раздобыл эту плоскодонку?

— Какую плоскодонку? — равнодушно обронила Джесс.

Элинор уселась за стол напротив сестры.

— Тебя все-таки тревожит эта женщина, верно?

— Ни в коем случае. Ты знаешь, что мы с Алексом муж и жена только по названию. Он сказал…

— Что?!

— Что любит меня. Но, полагаю, это было до того, как он вспомнил о любви к графине.

— Джесс, почему ты не борешься? Почему не пойдешь к Алексу? Не скажешь, что любишь его и подожжешь лохмы этой особы, если она через полминуты не исчезнет из твоего дома?!

Джессика встала.

— Я? Я люблю Алекса? Что за странная мысль! Он вечно ноет, жалуется и…

— Спасает тебе жизнь, ухаживает за тобой, заботится…

— И постоянно орет на меня! Кстати, где сейчас графиня? Может, я сумею избавиться от нее другим способом?

— В последний раз я видела ее у огорода. Джессика, что ты задумала?

— Помочь моей стране, — туманно пояснила она, прежде чем уйти.

Джесс не собиралась показывать Элинор или кому бы то ни было, насколько беспокоит ее присутствие графини. Когда, черт бы все побрал, она умудрилась влюбиться в Александра? Джесс всегда считала, что любовь — это безумно бьющееся сердце. Нечто похожее на чувство, которое она испытывала к Мстителю. По крайней мере так она считала. Но последнее время она была куда больше рада видеть Алекса, чем Мстителя.

С той ночи, как ее ранили, Мститель дважды приходил к ее окну, и каждый раз ей все меньше хотелось прогуляться с ним в бухту Фарриер. Она знала, что проведет восхитительную ночь в его объятиях… и на этом — все. Утром она станет раскаиваться, не понимая, что на нее нашло, и снова будет искать общества Алекса.

С тех пор как Алекс вернулся в Уорбрук, они много времени проводили вместе, и Джесс казалось, что Алекс не так уж ей и необходим. Сначала ей ужасно не нравились его вечные требования никуда не отлучаться, но постепенно это стало приносить ей даже удовольствие. А теперь, когда уже она хотела быть рядом с ним, он, казалось, совершенно к ней остыл.

Трудно осуждать графиню за желание искать общества Алекса: ведь он мог быть таким обаятельным… если хотел, конечно. С невероятным энтузиазмом читал морские рассказы, так что вы словно ощущали дуновение морского ветра, а уж слушая его романтические истории, девушки краснели до ушей.

Медленно, с большим трудом, он исправлял урон, нанесенный Питманом состоянию Монтгомери. За несколько недель брака Джесс и Алекс смогли привести в порядок запущенное хозяйство. Ничего не скажешь, из них вышла прекрасная команда.

Но теперь появилась графиня, которая ловила каждое слово Алекса, смотрела на него широко распахнутыми, сияющими глазами, в которых светилось искреннее восхищение собеседником. Да и Алекс вел себя так, словно все Таггерты разом исчезли из его жизни. Теперь он видел только прекрасную итальянку.

Джесс стояла в дальнем конце огорода и наблюдала за сидевшей под деревом графиней. В руках книга, на плечи накинута толстая шаль. Очень хотелось потребовать, чтобы она убралась из Уорбрука и оставила ее мужа в покое, но у Джесс почему-то язык не поворачивался. Прежде всего Алекс будет хохотать до упаду, узнав об очередной идиотской проделке жены. А кроме того, станет издеваться над ней, злорадствовать, хвастаться, словом, совершать все омерзительные поступки, на которые способен мужчина, воображающий, будто взял верх над женщиной.