Джулиана Грей - В объятиях принцессы

В первые несколько секунд все существо Сомертона рвалось ему на помощь. Он удержался лишь благодаря своему хваленому самоконтролю. И логике. Маркем прав. Нортон ничего ему не сделает.

Иначе Сомертон его убьет.

А что теперь?

Сомертон изумленно взирал на Эразма Нортона, поверженного тщедушным юнцом.

А паренек, однако, смел. И решителен. Ангел мести.

– Нет у меня никакого списка, – прошипел Нортон. – Иначе я бы его засунул в твою тощую задницу.

– Что ж, – усмехнулся Маркем, – тогда я ухожу. Это я возьму с собой. – Он показал Нортону нож.

И, переступив через лежащего Нортона, направился к двери.

Через мгновение тяжелая дверь с громким стуком захлопнулась.

Сомертон вышел из тени и пошел к поверженному убийце. Нортон лежал, тяжело дыша, – тело в комнате, ноги в прихожей. Граф задумчиво уставился на неудачливого убийцу:

– С вами все в порядке, мой друг?

Нортон не шевелился.

– Кажется, меня сейчас стошнит.

– Вам следовало быть осторожнее. Теперешняя молодежь способна на самые неожиданные поступки.

– Какой мужчина бьет своего соперника по яйцам? Это не по правилам! Нечестно! Должно же оставаться хоть что-то святое! – Нортон перекатился на бок, и его вырвало.

Сомертон достал из кармана носовой платок – кусочек чисто-белого полотна без каких-либо меток – и бросил Нортону. После этого он в глубокой задумчивости уставился на дверь.

– Действительно, какой мужчина?

– Это не по правилам! – снова заныл Нортон. – Он мог искалечить меня на всю оставшуюся жизнь.

– Все будет в порядке, – сказал Сомертон и направился к двери. – В конце концов, вы, мой друг, наемный убийца, а не викарий. Каждый получает то, что заслуживает.

Прежде чем Нортон успел ответить, Сомертон открыл дверь, сбежал по ступенькам, огляделся и заметил в конце улицы тонкую фигуру Маркема и еще одну фигуру, вышедшую из-за угла дома и явно догоняющую мальчишку.

Луиза не могла точно сказать, когда почувствовала присутствие Сомертона в стигийских глубинах дома на Понсонби-плейс. Он не сделал ни одного движения, не издал ни единого звука. Но она ощущала, что он там, в темноте, стоит и наблюдает за ней.

Он наблюдал за ней и охранял ее. В ту самую минуту она поняла, что можно не бояться старого дурака, схватившего ее за горло. Сомертон мог отозвать его щелчком пальцев.

Ей осталось только правильно сыграть свою роль.

Шагая по темной улице и с удовольствием подставляя разгоряченное лицо ночной прохладе, она улыбнулась, вспомнив искреннее удивление бандита. Как он заворчал, прозевав ее неожиданное движение, и как подкошенный свалился на пол. Она снова оказалась лучшей. Она победила.

Возбуждение все еще горячило кровь. И ночь вокруг казалась не такой темной, а туман не слишком густым.

Может быть, поэтому она обратила внимание на шаги за спиной на мгновение позже, чем следовало.

Моментально развернувшись, Луиза выхватила оружие, успела заметить широкие плечи, грозную физиономию, оскаленные зубы, и ее тело со всего размаху врезалось в забор.

Еще одна проверка, подумала она и тут же в панике поняла, что на этот раз опасность вполне реальна. Этого бандита никто не нанимал.

Лица Луизы коснулось горячее и зловонное дыхание, она почувствовала холодную сталь, прижатую к шее.

– Выворачивай карманы, приятель, – прорычал бандит ей в ухо. Только теперь Луиза поняла, что крепко зажмурилась.

Открыв глаза, она быстро проговорила:

– Но у меня нет денег.

– Я сказал, выворачивай карманы, иначе это сделаю я.

С большим трудом Луиза заставила руки двигаться. Вывернув карманы, она продемонстрировала их пустоту.

– Видите? Ничего нет.

Это было правдой. Она не носила с собой денег. Ей это никогда не приходило в голову. Вся ее наличность – несколько шиллингов и шесть пенсов, а также новенькая десятифунтовая банкнота лорда Сомертона – лежала на комоде в ее комнате на Честер-сквер. Только носить с собой деньги и тем более тратить их было для нее внове и пока не вошло в привычку.

Глупо, конечно. Как она собиралась добраться до дома без денег? Получается, что такие элементарные вещи знает любой мужчина, женщина и даже ребенок, но только не она, принцесса Луиза.

– Снимай пальто.

– Я не сделаю такой…

Шею пронзила резкая боль.

Луиза начала лихорадочно расстегивать пуговицы.

– Быстрее!

Пальто упало на мостовую. Грубые руки мужчины стали обшаривать сюртук. Луиза услышала звук рвущейся ткани, потеряла равновесие и упала, больно ударившись головой о железный столб забора. В полубессознательном состоянии она ощутила, как мужчина оседлал ее и принялся рвать на ней одежду.

– Так, а что это у нас такое? Золотые часы?

– Нет.

Но он уже сильно дергал цепочку. У Луизы закружилась голова. Физиономия бандита расплывалась перед глазами. Она попыталась встать, но мужчина не позволил. Теперь он обшаривал карманы жилета. Боже мой! Он обнаружит…

– Чтоб я провалился! – воскликнул он.

– Отдай!

– Ты – маленький лжец. Хотел утаить это от старины Неда?

Луиза набрала в легкие воздуха.

– Помогите! – закричала она. – Кто-нибудь, помогите!

– Замолчи!

– Помогите! Грабят!

Нож снова оказался прижатым к ее горлу. Луиза в ужасе заметила, что вторая рука бандита поднялась и мясистый кулак размером с ее голову нацелился прямо ей в лицо.

Она изо всех сил старалась вывернуться.

– Нет!

Кулак начал опускаться.

Она закрыла глаза и повернула голову. На мгновение перед ее мысленным взором появилось лицо отца. Он смотрел на нее с грустью и неодобрением, как в детстве, когда она шалила.

Секундой позже тяжесть, навалившаяся на ее тело, исчезла, словно кто-то убрал с нее мешок зерна.

Завыла собака. Послышалось несколько глухих ударов.

Луиза не сразу сообразила, что больше никто не прижимает ее к земле. Она открыла глаза и попыталась сесть.

Грозный бандит беспомощно болтался в воздухе, поднятый могучей рукой лорда Сомертона, а кулак другой руки методично врезался то в челюсть, то в туловище вора.

– О боже, – пробормотала она.

Избиение прекратилось. Сомертон разжал руку, и бандит свалился на мостовую, словно мешок с мусором. Хотя вряд ли графу когда-нибудь приходилось выбрасывать мусор самому.

«Мешок» чуть пошевелился и глухо застонал.

Сомертон выпрямился и отряхнулся.

– Вам, юноша, повезло. Вы еще живы.

– Слава богу, – тихо проговорила Луиза и медленно встала, держась за забор. Все тело болело.

Сомертон повернулся к ней:

– Сегодня явно не ваш день. Вы целы?

Его голос был спокойным, пожалуй, даже ледяным. Она не видела его лица, не могла рассмотреть выражения. А ей очень хотелось знать, сочувствует он ей или злится или им владеют другие, неведомые ей эмоции. Его массивная темная фигура заслоняла тусклый свет единственного фонаря и казалась густой тенью. Другая тень, поменьше, грудой лежала у его ног.