Лавирль Спенсер - Колибри

– Полагаю, кто-то ударил по руке во время драки, так как на ней есть отчетливый отпечаток чьего-то каблука.

– Болит чертовски сильно.

– Судя по тому, как она выглядит, она и должна так болеть. Но вы сами виноваты, потому что хотели ограбить поезд.

– Да не грабил я никакого проклятого поезда! – неистово прошептал он.

Мисс Абигейл стояла в противоположном конце комнаты, вынимая из шкафа нужные ей вещи, спина ее тут же напряглась. Ругательства вылетали изо рта этого человека с гораздо большей легкостью, чем кровь струилась из его раны. Она понимала, как тяжело укоротить такой бойкий язык. Но у нее были свои методы.

– Тогда почему же мистер Мелчер лежит наверху, раненный вами? По-вашему, его жалобы об ущербе, который вы ему причинили, не обоснованны?

– Да кто он такой, этот Мелчер?

– Человек, которого вы подстрелили... и который подстрелил вас.

– Что?

– На Разъезде Стюарта вас обоих вынесли с поезда, и целый вагон свидетелей был готов подтвердить вашу попытку ограбить пассажиров железной дороги РМР, во время которой мистер Мелчер остановил вас. Тогда-то вы и подстрелили друг друга.

Он не мог в это поверить, но женщина вне всякого сомнения верила, и большинство жителей этого города, судя по ее словам, – тоже. По крайней мере, теперь он знал, где находится.

– Так значит я на Разъезде Стюарта.

– Да.

– И меня здесь держут за злодея.

– Разумеется, – согласилась она с этаким наглым видом.

– А этот Мелчер – городской герой, насколько я понимаю.

Она уклонилась от ответа.

– И с какой же стати вы оказали нам честь, заботясь о нас... мисс Абигейл, не так ли?

Она пропустила мимо ушей его саркастический тон и ответила:

– Я сама вызвалась. РМР обещали заплатить, а мне нужны деньги.

– РМР заплатит вам?

– Да.

– В этом городе есть доктор?

– Да, доктор Догерти. И вы возможно увидите его завтра. Сегодня он не появился, поэтому я думаю, его вызвали за город. Вы можете приберечь свои остальные вопросы для него. Я страшно устала. Спокойной ночи, мистер Камерон.

Она отправилась к двери, вздернув голову словно жираф, и тем самым оборвала дальнейшие расспросы. Это рассердило мужчину еще сильнее. Он повидал на своем веку бессердечных женщин, но эта побила их всех. А какая гонорная! Наверное, на ночь она просто прислоняется к стенке в каком-нибудь углу. Спокойной ночи, мистер Камерон! Подумать только! Меня зовут не Камерон, но ты не дала мне ни одной возможности сказать это. Ты можешь только появляться с важным видом и забрасывать меня приказами, словно старая иссохшая сварливая старуха, которая получает удовольствие от того, что заставляет страдать мужчину только за то, что тот является мужчиной. О, немало я встречал женщин такого типа – затянутых в корсет так, что это приводит к постоянному несварению.

И все же, судя по тому, что он смог расслышать из ее разговора с Мелчером, тому каким-то чудом удавалось заставить ее жизненные соки бурлить. Потом, взглянув вниз на свое голое бедро, он стал гадать, какой должна быть реакция этой брюзги на него, растянувшегося в чем мать родила на ее постели. Если бы все не болело так сильно, он рассмеялся бы. Нет, решил он, она холодна как лягушка или еще хуже, и начал вынашивать план, как бы посчитаться с ней за то, что она оставила его одного.

В темноте раздалось легкое шуршание. Он предположил, что женщина переодевается в гостиной, и с нетерпением ждал, когда раздастся характерный звук расшнуровываемого корсета.

Наверху, конечно, оставались свободные спальни, но мисс Абигейл почему-то подумала, что теперь для нее было бы не совсем прилично спать наверху, после того как отношения с Дэвидом Мелчером приняли такой оборот. Гораздо предпочтительнее остаться здесь, внизу, на канапе в гостиной. Что правда, то правда, отвратительный мистер Камерон находился за стеной, но ведь они терпеть не могут друг друга. После всего, что между ними произошло, ей было абсолютно все равно, жив он или умер.

Проснувшись, мисс Абигейл вздрогнула и прислушалась. Была глубокая ночь, из окон доносилось пение птиц, насыщенный влагой воздух приносил только холодную сырость.

– Мисс Абигейл...

Ее имя было произнесено хриплым шепотом, и, поняв, что это был он, она проверила, застегнуты ли все пуговицы на ее ночной рубашке.

– Мисс Абигейл? – прошептал он снова, и в этот раз она не стала мешкать и даже не зажгла лампу.

Она уверенно прошла по темному, знакомому ей с детства дому и остановилась у кровати больного.

– Мисс Абигейл? – прохрипел он совсем слабым голосом.

– Да, я здесь, мистер Камерон.

– Мне... мне хуже. Помогите мне.

– Сейчас взгляну. – Что-то подсказало мисс Абигейл, что он не притворяется, и она быстро зажгла лампу. Его глаза были закрыты, простыня, закрывавшая его, полностью съе'хала в сторону. Мисс Абигейл наклонилась, чтобы снять бинты и повязку.

О Боже, – выдохнула она, когда ее

ноздрей достиг ужасный запах.

Край пулевого отверстия стал грязно-серым, зловоние гниющего тела чуть не сбивало с ног.

– Надо звать доктора Догерти, – выкрикнула она и выбежала из дома.

Всегда содержащая себя в надлежащем виде, всегда ухоженная мисс Абигейл бежала босиком, не обращая внимания на росу, которая намочила подол ее ночной рубашки, скользя ступнями по острому гравию. Ее волосы перепутались в диком беспорядке. Она пробежала всю Фронт-стрит до дома доктора Догерти, но еще даже не начав стучать в его дверь, поняла, 41 о его нет дома. Вечером он не пришел проведать больных, а значит остался ночевать в каком-нибудь заброшенном амбаре возле приболевшей лошади или сопровождает какого-нибудь ребенка в загородный дом за много миль отсюда. Торопясь обратно домой, мисс Абигейл молилась и ругала сама себя за то, что не задала доктору Догерти вопросов, ответы на которые теперь пыталась найти в памяти, хотя и знала, что тщетно. Никогда она не позволяла гневу помрачить ее разум. Но вчера с ней произошло именно это. Этот мужчина так сильно ее раздражал, что она не захотела даже и думать о том, чтобы проверить повязку и заменять ее, если надо. Почему она не сделала этого, отбросив гнев? Ее мать всегда говорила: «Гнев никому не идет на пользу». И теперь мисс Абигейл поняла, как это верно.

Она заскочила на ступеньки веранды, задрав ночную рубашку выше колен, и, тяжело дыша, опустилась в ногах своей постели. Он лежал с закрытыми глазами, еле дыша. Позабыв раздражение, мисс Абигейл преисполнилась страха за него и решимости сделать все, чтобы спасти его жизнь. Она опустилась на пол на колени и начала рыться в кедровом ящике, что стоял в ногах кровати, ища незаменимую книгу, которая много лет назад пересекла прерии в крытом фургоне вместе с родителями мисс Абигейл. В ней были рецепты от человеческих болезней и болезней животных, и мисс Абигейл безрассудно надеялась, что сможет найти там решение. Ее пальцы судорожно перебирали страницы.