Роузи Томас - Кашемировая шаль

— Когда выпадет снег?

— Примерно через месяц.

Скоро дороги занесет снегом, и выбраться из Шринагара будет невозможно до самой весны. Кэролайн кивнула, но вид у нее был отрешенный.

— Здесь очень красиво. Я всегда так считала.

Водитель грузовика закончил развозить рис и кур и теперь грузил в кузов корзины со спелыми яблоками. Кэролайн сунула руки в пустые карманы твидового пиджака и направилась к нему, огибая кучки пожелтевшей листвы. Проходя мимо детей, она остановилась. Захра громко смеялась, потому что Фарида щекотала ее. Потом девочка подобрала несколько круглых речных камешков и стала бросать их в ствол дерева. Кэролайн она не замечала, но это не относилось к Нерис. Захра сообразила, что Нерис уезжает, и со всех ног бросилась к ней. Нерис ласково попрощалась с девочкой. Захра знала, что Нерис уезжает не надолго, что она всегда возвращается, поэтому не стала плакать и просить взять ее с собой. Когда грузовик выехал на основную дорогу, Нерис попыталась отдать Кэролайн шаль, но та отрицательно покачала головой.

— Это приданое Захры. Сохрани ее, пожалуйста.

— Конечно, я это сделаю, но откуда у тебя деньги?

— Я получила наследство. От моей феи крестной.

Кэролайн рассмеялась каким-то неестественным смехом, который очень не понравился Нерис.

***

К началу ноября горы полностью облачились в снежные одежды, а старый деревянный город поскрипывал и потрескивал на морозе. Поговаривали, что в этом году озеро точно замерзнет, как в тот памятный год, когда на Рождество устроили крикетный матч.

В холодный полдень Кэролайн возвращалась от МакМиннов. Возле порога ее дома на коричневых мешках с рисом сидел мальчик, который прислуживал им, и тщательно полировал пару армейских сапог. Он тер их с таким усердием, будто хотел счистить не только грязь, но и слой кожи. Дрожащими руками Кэролайн открыла входную дверь.

— Ральф! Ральф! — крикнула она.

Сначала она заметила на вешалке армейскую фуражку, а затем увидела мужчину в кресле. Мужа она не узнала. На нее смотрел череп, обтянутый высохшей кожей, с впалыми глазами. На голове почти не осталось волос, кожу покрывала частая сетка розовых и белых шрамов. Кэролайн бросилась к нему. Ральф инстинктивно скрестил перед собой руки и отвернулся. В тот момент она не понимала, означает ли этот жест, что она противна ему, или он хочет защитить свое исстрадавшееся тело от потенциальной угрозы. Она остановилась и упала на колени рядом с ним. Одной рукой она осторожно коснулась его колена и почувствовала под формой почти голую кость. Ральф заговорил. У него едва хватало сил на тихий шепот.

— Прости, что не предупредил. В последнюю минуту нашлось место в самолете.

— Мне говорили, ты все еще слаб для путешествий. Поверить не могу, что ты здесь. Слава богу, ты жив!

Ральф попытался изобразить улыбку. У него не хватало нескольких зубов.

— Жив, если это можно так назвать. Ты хорошо выглядишь, Кэролайн. Ты… красивая.

Он взял прядь ее светлых волос и осторожно накрутил на палец. Слегка потянул. В эту минуту Кэролайн вспомнила, что Рави точно так же играл с ее волосами. Румянец мгновенно залил лицо. Она дернулась назад и тихо охнула от боли — несколько светлых волосков осталось в руке Ральфа. Она отошла на несколько шагов. Ральф не моргая смотрел на жену.

— Я… Я принесу тебе поесть, — запинаясь, сказала Кэролайн. — Шоколад. Хочешь шоколаду? Или меда? У нас есть кашмирский мед, ты любишь его.

Кэролайн поняла, что за несколько минут успела вызвать в нем раздражение.

— Я не хочу есть, — отрезал он.

Она прикусила губу.

— Скажи, что я могу для тебя сделать? Пожалуйста, Ральф!

Он запрокинул голову и закрыл глаза. В этом жесте измученного человека ей приоткрылась бездна тех страданий, которые он перенес. Кэролайн поняла, что ей никогда не преодолеть тьму лишений, выпавших на долю мужа. Что бы она ни делала, как бы ни старалась, она никогда не увидит его счастливым. «Ладно, — подумала она, — но я все же постараюсь. Я сделаю все, чтобы искупить свою вину».

— Ничего. Абсолютно ничего, — ответил Ральф.

Глава 15

Март 1945 года

Он был красив и загадочен. Как всегда. Она долго не могла поверить, что он действительно вернулся в Шринагар. Он появился ниоткуда, как мисс Су Линг из волшебного ящика, как пара голубей из пустой корзины. Нерис позволила увести себя на улицу Лал Чоук в маленькую дхабу — забегаловку, куда приходили местные торговцы за порцией дешевой еды. Он вытащил металлический стул из-под фанерной столешницы.

— Что закажем? — спросил он. — Шампанское? Паштет из фуа-гра?

Она рассмеялась:

— Да, пожалуйста. А на десерт — клубнику со сливками. Райнер, поверить не могу, что ты действительно вернулся! Ты мне не снишься?

Он протянул руку, и она смогла убедиться, что он сидит перед ней, живой и невредимый. Она несколько секунд держала его руку в своих руках, наслаждаясь его теплом и близостью, но ничего больше этого она не могла себе позволить. Райнер хорошо выглядел, однако подрагивающие кончики пальцев выдавали его напряжение и усталость.

— Спасибо, что пришла так быстро, — сказал он.

Уличный мальчишка вручил Нерис записку на базаре, и она немедленно отправилась на Лал Чоук. Райнер ждал ее в самом центре площади, в самом сердце города, словно подчеркивая то, что Нерис и так знала: он навсегда останется в ее сердце.

— Ты могла не приходить. Я бы понял. — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Наверное, тебе было нелегко прийти сюда. Твой муж в Шринагаре?

— Да, но он очень занят.

Ей не нужно было врать и придумывать оправдания, потому что Эван даже не спросил, куда она идет. Нерис несколько секунд молчала, потом добавила:

— Райнер, ничего не изменилось. Я жена миссионера. Я буду ему помогать всю оставшуюся жизнь.

— Знаю, знаю, знаю. Но я все равно люблю тебя. Разве я могу перестать любить тебя? Я уехал только потому, что не хотел видеть тебя вместе с Эваном. Я понял одну вещь: где бы я ни находился, я буду любить тебя. Я даже начал думать о своих чувствах как о каком-то благословении свыше, представляешь? Наверное, я становлюсь набожным.

Последняя фраза вызвала у Нерис нежную улыбку. Райнер был несчастен, она видела это. И ему сложно было произнести эти слова. Сидеть с ним рядом, ощущать его тепло, его запах было настолько приятно, что у нее, как от бокала шампанского, кружилась голова. Она месяцами не испытывала ничего подобного.

На столе появилась тарелка с полукольцами лука и лайма, затем им подали миски с дхалом и корзинку со свежим хлебом. Райнер, не разбирая, что он ест, методично принялся за еду. Нерис медленно пила чай с кардамоном.

— Расскажи мне обо всем, — потребовал он. — Как твои дела? Только говори правду.