Джоан Смит - Большой рождественский бал

– Да, я считаю, что это не очень удачная идея, – удалось вставить Костейну.

– Так вот. Я решил, что поступлю туда на службу на полный день. – Кетти почти услышала внутренний стон Костейна.

– Они сейчас не набирают сотрудников, – сказал тот быстро.

– Это не проблема. Мама всех знает. Вы никогда не угадаете способ, которым она задабривает неприступных, но у нее есть свои связи в обществе. Она все устроит, не бойтесь. Как вы думаете, мне удастся получить кабинет, соседний с вашим?

– Этот кабинет занят, но Генеральный штаб предполагает начать набор новобранцев, сэр Гордон.

– Зовите меня Горди. Все друзья так зовут. Что до новобранцев, вы это бросьте – у меня два года Оксфорда. Я могу лопотать совсем как француз. Папа обращал особое внимание на нашу языковую подготовку. Я могу писать совершенно бесподобным почерком. Я еще не думал, какую работу мне дадут, – переписывание ваших писем или что там у вас еще есть. Да бросьте, я могу даже заваривать чай.

Кетти сказала:

– Не болтай ерунду, Гордон. Что мы знаем о работе разведчика? Мы ничего, кроме неприятностей, лорду Костейну не доставляем. Я уже сказала ему, что мы больше никогда не будем вмешиваться в его дела.

– Говори за себя, – сказал Гордон, совсем не расстроившись. – Я завтра пройду по Уайтхоллу и посмотрю, на кого насесть, чтобы мне дали место.

Костейн чувствовал, что это надо предотвратить во что бы то ни стало.

– Знаешь ли, Горди, я думаю, будет лучше, если ты сохранишь инкогнито. Ты будешь более полезен, если останешься в свободном поиске. – Он посмотрел поверх плеча Гордона на Кетти, которая покачала головой, сдерживая смех.

Гордон, казалось, заинтересовался. Он не находил удовольствия в сидении за столом. Слова «в свободном поиске» прозвучали для него заманчиво.

– Что вы затеяли, Костейн?

– Для меня было бы огромным подспорьем, если бы вы проследили за несколькими людьми, – сказал тот, мгновенно изобретя задачу, которая позволила бы занять юношу.

– Дело, конечно, потребует конспирации, – сказал Гордон со знанием дела.

– Ох, конечно! Конспирация – это очень важно.

– Кто они – те, за кем я должен следить?

– Парень из конторы. – Костейн запнулся, шаря в памяти в поисках безобидной кандидатуры. – Мистер Леонард, секретарь Косгрейва. Он живет на Хаф-Мун-стрит. – Так как мистер Леонард целый день должен был находиться в своем кабинете, Костейн добавил: – И его жена. Было бы очень полезно, если бы вам удалось узнать что-нибудь о ее действиях.

– Подозрительная жена, а? Для меня звучит весьма настораживающе. Вы можете описать ее?

– Нет, я расскажу, в каком доме на Хаф-Мун-стрит живет Леонард. Когда вы увидите выходящую оттуда женщину, не упускайте ее из виду.

– Я приклеюсь, как ворсинка на рукав пальто. Вы можете рассчитывать на меня.

– Англия рассчитывает на вас.

– Англия не могла бы оказаться в лучших руках. – Гордон был в восторге от нового поручения и следующие пять минут занимался обсуждением своей маскировки. Он оденется, как капеллан, в черное пальто и порыжевшую шляпу, принадлежавшие ранее его отцу.

Когда лорд Костейн в конце концов стал собираться, Гордон выскочил на улицу в надежде остановить кэб.

Кетти и Костейн подошли к двери.

– Ну что ж, – сказала она тихо, – кажется, пора прощаться, лорд Костейн.

Не соглашаясь, он вскинул свои изогнутые брови:

– Страшно! Вы ведь не оставите меня одного усмирять рвение вашего брата, раз уж именно вы посадили его на мою шею? Мне потребуется постоянная помощь, чтобы придумывать ему задания.

– Я так и поняла, что мистер Леонард – это уловка.

– Завтра вечером я буду на приеме у леди Мартин, Гордон сможет там отчитаться, – Костейн мгновение поколебался, потом сказал: – Сэр Джон Мартин работает в Генеральном штабе, возможно, ваш налетчик будет там, и вам удастся узнать его при встрече. Как вы думаете, позволит ли вам матушка пойти со мной на этот прием?

– Позволит, – ответила Кетти без ложной застенчивости.

– Скажем, часов в девять.

– Прекрасно, милорд, – сказала она строго, сдерживая свой восторг.

Гость поклонился и вышел, как раз когда Гордон подозвал кэб.

По дороге домой Костейн размышлял, не слишком ли он опрометчив. В глазах леди Лайман он, несомненно, выгодная партия, но он намеревался вернуться в Испанию, как только его миссия в Генеральном штабе будет выполнена и доктор посчитает, что рана полностью зажила. Было бы бессовестно увлечь девушку, если у него нет намерения жениться на ней. Мисс Лайман, подумал он, не из тех леди, которые легко восприняли бы роман. В ней не было ни малейшей склонности к флирту и кокетству. Да и потом, она не так уж юна. В ее интересах поскорее найти себе пару.

Он разбавит прием у леди Мартин, пригласив также Гордона, и тем самым превратит их встречу в рабочее совещание.

Ложась спать этой ночью, Кетти и не помышляла о замужестве. Костейн совершенно ясно дал понять, что их вечерний выход был чисто деловым. Она чувствовала, что Костейн недостижим для нее и надеялась только, что мама не отпугнет его. Было бы забавно побывать на нескольких вечерах с таким блистательным кавалером, даже если это не связано с романом. Ведь там она может встретить кого-нибудь, кто полюбит ее, а если нет – то эти развлечения помогут убить время, пока Гордона наконец-то не пошлют в Италию.

Заметно удовлетворенная тщательным изучением «Дебретта», леди Лайман облачилась в роскошный туалет, чтобы следующим вечером приветствовать третьего сына герцога Халфорда, и даже снизошла до того, чтобы одолжить Кетти для приема у леди Мартин свое второе по красоте бриллиантовое ожерелье.

– Он ведь уже видел твои изумруды, – заметила она. – Мы не хотим, чтобы он думал, что у тебя только одно приличное украшение. Это вовсе не обман, Кетти, потому что я решила преподнести тебе это ожерелье как свадебный подарок.

– Мы идем всего-навсего на званый вечер, мама. Ты не должна возноситься в своих мечтах так высоко, – сказала Кетти, не возражая, однако, против бриллиантов. Они вносили нотку элегантности в ее скромный туалет. Ее отлично пошитому платью из прекрасного алого шелка было уже три года. Кетти всегда старалась выбирать такой покрой платьев, который не скоро выйдет из моды. В сочетании с новой шалью или драгоценными украшениями эти платья не выглядели устаревшими по несколько лет.

– Просто вечер, на который он пригласил тебя и Гордона? Моя дорогая, это говорит о серьезнейших намерениях. Джентльмен не пригласит брата своей дамы, если его намерения не честны и не серьезны.

– Твоя мама права, – подал голос Родни. – Если бы он не хотел, чтобы ты клюнула, ему не надо было бы удить в этом потоке.