Джоан Смит - Большой рождественский бал

– Именно так и сделаем, – сказал Кестлри с утомленной улыбкой. – Елена Леонард была вполне способна довести мужчину до убийства. Косгрейв, разумеется, не подозревал, чем она занималась, но это конец его карьеры. Он никогда не мог пройти мимо хорошенькой женщины. Когда я спросил его, была ли она его любовницей, он, конечно же, отрицал это. Мы не можем иметь подобных ухажеров на командных постах. Я предложу тихую отставку, чтобы сохранить его лицо. В прошлом он неплохо справлялся со службой. Не надо публично унижать парня, но я устрою ему звон колоколов за закрытой дверью. – Он бросил лукавый взгляд на Костейна. – И у меня сразу возникла проблема поиска замены Косгрейву.

– Я полагаю, что вы можете использовать прегрешения Косгрейва как дубину, чтобы сбить Йорка и его ставленников с верхушки и назначить своего человека, – сказал Костейн.

– В этом мы сходимся. Я бы предпочел более молодого джентльмена. Нет хуже дурака, чем старый дурак, который все сказал и сделал.

Костейн проигнорировал этот лукавый взгляд:

– Так как передача наследства Леонарда представлена, как следствие простого убийства, нам следовало бы известить Боу-стрит, – сказал он.

– Да, ради Бога. Мы позволим Таунсенду распорядиться перевозкой тел обычным путем. Я намекну, что он должен лично позаботиться обо всех формальностях. – Кестлри повернулся и попросил прислать к нему старшего офицера с Боу-стрит.

Затем они обсудили способы перемещения других членов бригады, после чего приехал Таунсенд и имел с Кестлри короткую беседу. Таунсенд организовал и вывоз тел.

После того как он уехал, Костейн сказал:

– Еще замешаны мадемуазель Дютро, галантерейщица с улицы Бонд, и, возможно, модистка, мадам Маршан. Может быть, вам захочется последить за их магазинами в течение нескольких дней. Я думаю, что они только посредники.

– Я вижу, ты был очень занят! – сказал Кестлри одобрительно.

– У меня были помощники. Молодой Лайман здорово поработал за меня ногами. Отличный малый и не такой опрометчивый, как я боялся. Кстати, он интересовался местом в Генеральном штабе.

– Я поговорю с ним. Нам нужны молодые люди. – Кестлри отставил свой бокал и поднялся. – Я думаю, что на сегодняшний вечер все. Прекрасная работа, Костейн. Вы возвращаетесь на бал?

– Я еще побуду здесь, чтобы осмотреть дом. Бьюрек говорит, что в кабинете Леонарда есть кое-какие документы.

Кестлри повернулся к Бьюреку:

– Вы решили забрать их сегодня вечером обратно в Генеральный штаб? Такие вещи никогда не следует отправлять посылкой! – Он покачал головой.

Бьюрек ушел собирать документы, а Кестлри сказал Костейну:

– Загляни в мой кабинет завтра утром, мы обсудим смещение Косгрейва. Тебе нужна работа? Я знаю, что ты планировал вернуться в Испанию. Каждый с хорошим глазом и твердой рукой должен взяться за оружие.

– Есть нечто большее, чем это, милорд.

– Разумеется есть. Я не хочу принизить заслуги наших доблестных солдат. Но моя точка зрения, что ты был бы намного полезнее здесь. Подумай об этом, мой мальчик. – Он похлопал Костейна по плечу и вышел.

Бьюрек выскочил из кабинета и бросился за Кестлри, чтобы приукрасить свое собственное участие в вечере и намекнуть на увеличение жалованья. Как только он ушел, Костейн вошел в комнату на другой стороне холла. Кетти сидела при свете мерцающего канделябра, положив голову Гордона себе на колени. Она выглядела усталой и испуганной. Ему захотелось взять ее на руки. Он присел сбоку и просто погладил ее по плечу.

– С вами все в порядке? – спросил он.

Она доверчиво улыбнулась:

– Спасибо, что прикрыли нас от этого, Костейн. Я полагаю, нам пришлось бы предстать перед судом и нажить массу других неприятностей, если бы Кестлри узнал, что мы были здесь. Он ушел?

– Только что, но Таунсенд еще вернется.

– Гордон сейчас придет в себя, но он очень смущен. Мне бы хотелось забрать его домой. Ему следовало бы лечь спать.

– Я попрошу своего конюха помочь усадить его в экипаж.

Пока они беседовали, снова появилась собака, нюхающая пол и тихонько поскуливающая. Гордон открыл глаза.

– О, Господи, только не эта проклятая дворняжка! – сказал он и снова смежил веки.

– Должно быть, Май чувствует, что с ее хозяйкой случилось несчастье, – сказала Кетти, грустно глядя на собаку. – Бедное маленькое создание. Кто за ней присмотрит?

Собака подошла и села рядом с ней, уставившись снизу вверх влажными коричневыми глазами. Кетти взяла ее на руки и рассмотрела.

– Мы не можем оставить ее здесь одну.

– Она не одна, – сказал Костейн. – В доме есть слуги.

– Мне хотелось бы взять ее домой, но у мамы будет обморок.

– Я возьму ее, – сказал Костейн и сунул собаку за пазуху, где она благодарно затявкала. В экипаже она мирно устроилась у него в ногах.

По дороге домой Гордон пришел в себя и упросил Костейна зайти, чтобы тот послушал его историю и рассказал, что случилось, пока он был без сознания. Джону Груму было поручено присматривать за собакой. Кетти предложила кофе и сэндвичи, и они набросились на еду, пока Костейн разъяснял ночное происшествие.

Это зрелище и предстало глазам леди Лайман, когда она вернулась с бала.

Когда она вошла, все трое выглядели, как провинившиеся грешники. Что здесь произошло?

– Я была уверена, Кетти, что ты уже в постели, – воскликнула леди Лайман. – Разве у тебя не было приступа мигрени на балу?

– Мне уже лучше, мама.

– Мы решили, что все случилось от голода, поэтому решили сделать сэндвичи и кофе, – сказал Гордон. – Не обращай на нас внимания, мама. Ты выглядишь очень утомленной.

– Я не привыкла к таким долгим балам. Ты и сам выглядишь утомленным, Гордон. Не засиживайся допоздна.

Гордон удивился, почему Костейн, проводив леди Лайман наверх, остался для разговора на целых пять минут. Со своей стороны, леди Лайман едва могла поверить в свое счастье. Приглашение в Норсландское аббатство со всей семьей на Рождество! Это означало не меньше, чем официальная помолвка. Нетактично с его стороны оставаться у них так поздно – уже половина третьего! Опять же странно, что Кетти здесь, если она уехала с бала, пожаловавшись на головную боль. Леди Лайман была совершенно уверена, что Гордон напился. Он выглядел неестественно бледным. Повязка на руке Костейна подтверждает, что он был в какой-то ссоре. Возможно, Костейн поссорился с Бьюреком из-за того, чтобы отвезти Кетти домой. Такой вспыльчивый муж мог бы прибрать Кетти к рукам, но он собирается вернуться в Испанию, так что все в порядке.

В гостиной Гордон сказал своей сестре:

– Костейн развлекает маму какой-то историей, чтобы завоевать ее расположение. – А когда Костейн вернулся в гостиную, он спросил: – Вы рассказали Кестлри о моем участии во всем этом деле?