Карен Рэнни - У дьявола в плену

Где-то за стенами часовни заиграли волынки. Маршалл выпрямился и, изобразив на лице улыбку дипломата, приготовился встретить свою невесту.

Она шла по проходу навстречу ему. Длинное белое кружевное платье и белые, до локтя, перчатки выглядели слишком нарядными для этой скромной маленькой часовни.

Девушка смотрела прямо перед собой, но когда она подняла глаза и увидела его, она немного замедлила шаг.

Его поверенный сказал, что она хорошенькая.

Не то слово.

Его невеста была прекрасна и восхитительна. Легкий румянец придавал ее жемчужно-белой коже мягкое сияние. Каштановые волосы рассыпались по плечам, а часть локонов была схвачена на затылке черепаховым гребнем.

Она была похожа на флорентийскую Венеру. Она была создана из алебастра и фарфора, с нежно-розовыми губами и изящными изгибами бровей. До этого момента он никогда не задумывался над тем, какой у женщины нос. У его невесты он был идеальным. А подбородок был удивительно твердым и свидетельствовал об упрямом характере.

А какого цвета у нее глаза? Уж конечно, не карие. Они должны быть какого-то необыкновенного цвета, чтобы соответствовать ее лицу.

Боже, они были голубовато-зелеными, как вода в Багамском море!..

Он сделал шаг вперед и остановился. Он должен стоять у алтаря и ждать, пока она подойдет к нему. Кажется, так того требует свадебная церемония? Невеста медленно шла мимо родственников и друзей, заполнивших часовню, в своем девственно-белом кружевном платье, демонстрируя полную готовность принести себя в жертву чудовищу.

Он понял, что не может ждать, и прежде чем дядя смог остановить его, Маршалл сделал два шага по проходу навстречу Давине Макларен.

Она остановилась в середине прохода. Она не вздрогнула, когда он подошел к ней, и не отвела взгляд.

Храбрая девушка.

Когда он подошел достаточно близко – так, чтобы его не могли услышать, он сказал:

– Вы выглядите испуганной.

Она сдвинула брови, но ничего не сказала в ответ. По-прежнему завороженный, он смотрел на нее. И вдруг с удивлением заметил, что она зарделась. Румянец странным образом не добавил ей прелести, скорее наоборот.

– Вам не идет румянец, – сказал он.

Она удивилась.

– Вообще-то я редко краснею. Но я редко выхожу замуж.

– Вы боитесь?

– Немного, – призналась она.

– Меня? Или замужества?

Казалось, она раздумывает, и пока она молчала, он встал с ней рядом и предложил ей руку.

– Вы заметили, что все эти люди, собравшиеся в часовне, смотрят на нас так, будто мы сумасшедшие? – спросил он.

Давина улыбнулась:

– Я подозреваю, что они ждут, когда я повернусь и убегу из часовни.

Она переложила невестин букетик из вереска и белых роз в правую руку, а левую положила на его согнутую в локте руку.

– А вас часто вот так выставляют напоказ? – поинтересовался он, улыбнувшись.

– Так же часто, как я выхожу замуж.

Это очень странно, подумал он, но ему все время хочется улыбаться.

Она повернула к нему голову и посмотрела очень серьезно.

– Думаю, что я боюсь вас, – ответила она на его первый вопрос. – И замужества тоже. Но вас – больше. Вас называют Дьяволом из Эмброуза. Почему?

Она и вправду храбрая. Никто еще не осмелился задать ему этот вопрос, хотя он был уверен, что между собой люди называют его именно так.

Ему захотелось разуверить ее, чтобы она осталась с ним, но это означало, что он не скажет ей всей правды.

– Вам известно, как человек зарабатывает себе репутацию? Люди любопытны и хотят все знать, а если они не могут найти ничего интересного, они начинают выдумывать всякие истории.

Она внимательно на него посмотрела. О чем она думает? А зачем ему это знать? Неужели ему действительно интересно, что она о нем думает?

– Никто не говорил мне, что вы такой красивый, – сказала она наконец. – Они не должны называть вас Дьяволом, если только вы не похожи на Люцифера. Неужели вы такой же злодей?

Да, подумал он. Но он не хотел давать ей такой ответ. Поэтому он улыбнулся и повел ее к алтарю навстречу судьбе.

Все произошло в считанные минуты. В мгновение ока она превратилась из почти старой девы Давины Макларен в Давину Макларен Росс, графиню Лорн.

Неужели это превращение не могло занять больше времени? Разве не стоило отметить это знаменательное событие исполнением какой-нибудь симфонии, а не заунывной мелодии одинокого волынщика, чья музыка сопровождала их по пути из часовни в этот зал?

Великолепный зал для приемов в Эмброузе походил на дворец. Потолок был украшен плафонами с изображением танцующих розовощеких нимф. Тяжелые синие драпировки спускались фестонами с позолоченных карнизов. Множество зеркал в золоченых рамах увеличивали длину и ширину зала. Под ними на мраморных столиках красовались изделия из синего матового стекла. Доски деревянного пола были отполированы до блеска и частично устланы великолепным ковром с сине-зеленым рисунком. Сиденья стульев были обиты голубым шелком, а их спинки красного дерева были инкрустированы золочеными вставками.

Давину и Маршалла усадили на возвышении в конце зала, словно королевских особ. Выстроившиеся вдоль стен гости приветствовали их аплодисментами.

Давина была к этому не готова. Но ведь никто не рассказал ей ни о порядке церемонии, ни о том, как будет выглядеть ее будущий муж. Никто не предупредил ее, как великолепно он будет смотреться в килте – шотландской юбке, которая не оставляла сомнения относительно его мужских достоинств.

– Ты самая красивая невеста, каких я когда-либо видела, моя дорогая, – сказала Тереза, обнимая Давину перед тем, как ее увели из часовни.

Давина лишь кивнула в ответ. Все происходит чересчур быстро. Церемония была слишком короткой, а обстоятельства слишком странными.

Ей начали представлять гостей. Их имена она никогда раньше не слышала, а лица вряд ли запомнит. Оставалось надеяться, что она была любезна и вежлива. Она слышала, как произносит слова, и чувствовала, как губы растягиваются в улыбке. Она словно была здесь – и в то же время не здесь.

Спустя час ее быстро провели в столовую. Там она оказалась за длинным столом, накрытым всего на две персоны и уставленным серебряными подсвечниками, подносами и блюдами. Справа от фарфоровых тарелок с гербом Россов стояло по три бокала разной величины и множество разнообразных приборов из серебра. Вокруг стола были зажжены по крайней мере четыре дюжины бледно-желтых восковых свечей, слабый запах которых смешивался с ароматом роз и георгинов, расставленных в невысоких хрустальных вазах по всему столу.

Гости располагались за длинными столами, и со своего места Давина увидела тетю Терезу и дядю Маршалла, сидевших на почетных местах за одним из первых столов.