Гюи Шантеплёр - Невеста „1-го Апреля“

Не слыша более его голоса, молодая девушка приподняла отяжелевшие веки, встретила взгляд, ласка которого ее обволакивала, и тихо опустила свой.

— Нет, — сказала она, как бы отвечая на свою мысль, — у вас душа не пессимиста. Это не настоящие пессимисты, те, которые возмущаются против жизни: они ожидают чего-нибудь от нее, верят в счастье. Вы в него верите…

— А вы? — спросил он совсем тихо.

— Я, я в него верю, — прошептала она, — я в него верю всем своим сердцем…

Но в дверь легко постучали.

— Подруге можно? — спросил нежный голос.

— Это вы, м-ль, входите же, пожалуйста! — воскликнул Тремор, принимая с похвальным усилием тон человека, обрадованного сюрпризом.

В полуоткрытую дверь Симона просовывала свою темную головку, затем появилась вся.

— Вы приехали одна, м-ль? — спросил Мишель через минуту.

— Тереза дома, еще к сожалению больная. Я здесь с Жаком. Я его оставила в оранжерее с г-м и г-жой Фовель и с Понмори.

— Я пойду к ним, — сказал молодой человек.

И он вышел, столкнувшись в дверях с Антуанеттой, несшей чай.

Пришедшая в себя от смущения, вызванного внезапным появлением Симоны, Сюзанна была поражена немного сероватой бледностью, покрывавшей лицо молодой девушки и искажавшей его обыкновенное выражение.

— Уж не были ли вы больны, Симона? — спросила она. — Можно было бы сказать…

Но Симона живо перебила фразу.

— Совсем нет! — воскликнула она.

Затем, пользуясь первым предлогом, чтобы говорить о чем-нибудь другом и изменить течение мыслей Сюзанны, она указала на письма, принесенные только что Антуанеттой и которые лежали еще на подносе.

— Сюзи, пожалуйста, — сказала она.

— У меня будет еще время, — возразила мисс Северн, — я получаю письма только из магазинов… Вчера я получила известие от Бетюнов, приезжающих сегодня вечером. Я предпочитаю лучше поговорить.

— Какая вы милая, — сказала Симона Шазе с немного принужденной веселостью. — Тогда позвольте вас поздравить, у вас великолепный вид! Тереза будет очень довольна! Ах! как вы нас напугали, злая Сюзи!

Эта тема была обширно развита, в то время как Сюзанна угощала чаем и пирожными. Затем Симона наклонилась и подняла маленький томик, соскользнувший на ковер.

— Что вы читали? Ах! Мюссе!

— Потрудитесь-ка не трогать этого, м-ль Симона, — воскликнула, смеясь, Сюзанна. — Мюссе не для маленьких девочек! Он хорош для взрослых барышень… как я! И еще если их жених им его разрешает.

— Но есть вещи из Мюссе, которые я знаю, Сюзанна. „La Nuit de Mai, Lucie”, „Ninon“…

— Скажите пожалуйста! я думала, что к вашему чтению относятся строже.

— Тереза — да, немного… но это не Тереза читала мне Мюссе, — поправилась молодая девушка, краснея.

— Ну-ка, ну, кто же? — сказала развеселившаяся Сюзанна.

Но тотчас же глаза м-ль Шазе стали влажны, и неожиданно, положив голову на плечо Сюзанны, бедное дитя залилось слезами.

— Ах! Сюзи, Сюзи, у меня большое горе!

„Решительно, я обречена на роли наперсниц “, — подумала Сюзи.

Она поцеловала Симону, затем принялась ее мило бранить, вытирая бедные, распухшие глаза.

— Послушайте, Симона, моя маленькая Симона… что вас так приводит в отчаяние? Разве вы не имеете ко мне доверия?

— О! конечно, да.

— Тогда говорите, говорите откровенно, вместо того, чтобы плакать. Тайну так тяжело нести одной!

Симона грустно улыбнулась.

— Я вам скажу… Это довольно трудно… но я… ах! это даже очень трудно!

— Хотите, я вам помогу? Дело идет об одном молодом человеке…

— Ах! Сюзи, как вы хорошо угадываете! — воскликнула молодая девушка.

— Этот молодой человек, это тот, который с вами танцевал на балу в Шеснэ, это тот, который вам читал „Luit de Mai“ и „Ninon“ это Поль Рео, чтобы его не называть.

— Да.

— Это не причина прятать ваши глаза, Симона, он вас очень любит, этот бедный Поль, и вы… вы его тоже немного любите, не так ли? Вот начало истории. Теперь я вас слушаю.

Молодая девушка удержала слезы, совсем готовые политься вновь.

— О, Сюзанна, она печальна, история! В тот день, когда вы упали, Поль мне сказал, что… что он…

— Что он вас любит?

— Да, это так. И я была так счастлива, так счастлива, я… но… О! Сюзанна, Жак не хочет, чтобы я была женой Поля. Они поссорились между собой, Поль ушел… и… о! Боже мой! Я так боюсь, чтобы он не застрелился!..

Как ни могло это показаться жестоко, мисс Северн не могла удержаться от смеха.

— Нет, моя дорогая, нет; во-первых, у него так мало мозгу, у этого бедного Поля, что огонь не причинит ему вреда, затем, не убиваются, когда молоды, энергичны и когда любимы такой милой маленькой особой, как вы. Станем рассуждать вместо того, чтобы плакать. Что говорит Тереза? Так же ли она свирепа, как ее Жак?

— Тереза была очень добра. Она старалась меня утешить, она немного успокоила своего мужа и сказала мне, что Жак конечно согласится на наш брак, если Поль будет мужествен, терпелив и станет работать, чтобы составить себе положение… но это не скоро приобретается, положение!

— О! Симона! опять слезы. Самое важное, значит, чтобы Поль стал благоразумен. Что он, этот милый Поль, склонен к уступкам?

— О! да.

— Тогда у меня есть идея, выслушайте меня хорошенько, милочка, — сказала Сюзанна, при внезапно озарившей ее мысли. — Я поговорю с Мишелем о…

— С г-м Тремором?

— Почему же нет? Разве вы считаете его злым или болтливым? Я случайно узнала, что друг Мишеля, г-н Даран, отец которого имеет винокуренные заводы в Луисвилле, ищет инженера… Ах! тогда придется уезжать в Америку. Решится ли Поль на это?

— Я в этом уверена, Сюзанна… И я поеду с ним! — воскликнула молодая девушка с бесподобной решимостью. — Но если г-н Даран или г-н Тремор не захочет? — сказала она, встревоженная.

— Г-н Даран захочет то, что попросит у него г-н Тремор, я в этом убеждена. Что касается г-на Тремора… Боже мой, я постараюсь быть очень красноречивой… Может быть г-н Тремор пожелает того, что я у него попрошу, — возразила Сюзанна с маленькой радостной гордостью. — Он очень любит вашего Поля… И я надеюсь, что Поль пожелает оказаться примерным инженером.

— Ах! Сюзи, как я вас люблю! — воскликнула Симона, бросаясь на шею мисс Северн. — Знаете, у меня нет больше горя, у меня вера в вас и в будущее!.. И мы будем счастливы, даже в Америке, очень счастливы… Он так меня любит, Поль! А я, как я люблю его!.. Ах! Сюзи, вы увидите, какая из нас будет милая пара!

Сюзи улыбалась, довольная; неожиданно она чувствовала себя снисходительной и мягкой к этой прекрасной радости любви, сияние которой она видела некогда на лице Терезы и над которой она тогда охотно бы посмеялась, хотя с некоторой горечью…

Когда Симона ее покинула, когда она очутилась одна, она закрыла глаза в каком-то восхищении.