Мэри Бэлоу - Немного скандальный

Но тетушка уже его не слушала. Она, прищурившись, смотрела поверх его плеча. Губы ее были плотно сжаты.

– Это все ты! – выкрикнула она, подходя к Фрее. – Ты! Если бы ты не совратила Джошуа в Бате, не выхватила его прямо у Констанс из-под носа, он бы уже обручился с ней и мы были бы дружной, счастливой семьей, как всегда. А ты притащилась в Пенхоллоу и начала здесь командовать, как у себя дома! Да еще приволокла с собой своих чванливых родственничков! Будь ты проклята!

Фрея выслушала эту тираду, надменно вскинув брови и глядя на беснующуюся особу с холодным презрением.

В следующий момент Джошуа с ужасом увидел, как тетка влепила Фрее пощечину. Он машинально поднял руку, инстинктивно намереваясь предотвратить последствия этого необдуманного поступка, но не успел: Фрея действовала, как всегда, молниеносно. Четким движением руки она нанесла тетке удар прямо в нос. Та мешком свалилась ей под ноги.

Все застыли на месте как вкопанные; ожидая дальнейшего развития событий. Джошуа заметил, что одно из перьев на шляпке маркизы сломалось пополам. Голос Фреи нарушил гробовое молчание:

– А я опасалась, что она никогда не вынудит меня это сделать. Какое счастье, это все же случилось.

К полуночи бал закончился, и гости начали расходиться. Прощаясь с Джошуа, каждый не преминул сообщить, что еще никогда ему не было так весело. Инцидент с Хыо Гарнеттом, как подозревала Фрея, еще больше этому способствовал.

Равно как и объявление о помолвке Пру и Бена, которые весь остаток вечера не отходили друг от друга ни на шаг, довольные и счастливые. Глядя на них, Фрея едва сдерживала слезы, мысленно ругая себя за сентиментальность.

Как ни странно, маркиза вернулась в танцевальный зал с остальными членами семьи. Некоторое время нос ее был красным – равно как и щека Фреи, – а два пера на шляпке пришлось заменить, однако она сумела взять себя в руки и улыбалась своей обычной улыбкой великомученицы.

От Фреи не ускользнуло, что три последних танца Констанс танцевала с управляющим Джошуа, Джимом Сондерсом, который до этого весь вечер простоял у стены. Констанс, обычно тихая, сдержанная, совершенно преобразилась. Глаза ее светились любовью, щеки раскраснелись. Она была необычайно хороша. Да и мистер Сондерс больше не скрывал своих чувств к ней.

– Вечер был просто замечательный, Джошуа, – сказала Ева, когда осталось всего несколько человек: маркиза с его преподобием Калвином Мором удалились, Частити с мисс Палмер пошли укладывать Пру спать, Констанс с мистером Сондерсом куда-то исчезли. – Дома нам как-то раз довелось принять участие в подобном мероприятии в деревенской таверне, помнишь, Эйдан? Но после сегодняшнего вечера я поняла, что мы должны пригласить всех к себе домой, может быть, на Рождество, а может быть, устроить летом вечеринку в саду или…

– А может, и то и другое, – рассмеялся Эйдан, обняв жену за талию. –А вы знали, Джошуа, что у вас будет столько защитников?

– Во всяком случае, это не явилось для меня сюрпризом, – ухмыльнулся Джошуа.

– Сцена была просто потрясающая, – подхватил Аллин. – Жаль только, этого подонка Гарнетта не увели в тюрьму. Вот было бы здорово! Только это зрелище не для дам, не так ли?

– Зато я хорошенько стукнула маркизу по носу, – заметила Фрея. – Очень кстати она влепила мне пощечину! Было по крайней мере за что отомстить.

– Надо же, – всплеснула руками Морган, – опять я пропустила что-то интересное! Как всегда. Ну почему ты мне ничего не рассказываешь, Фрея? Что все-таки произошло?

– Долгая история, – ответила Фрея, – и не мне ее рассказывать.

– Вы приехали сюда снять с меня ложное обвинение в убийстве, – проговорил Джошуа, – и вправе знать всю правду. Уверен, что могу рассчитывать на ваше молчание.

И Джошуа вкратце поведал им о том, что произошло в библиотеке.

– О, Пру, – прошептала Ева, закрыв глаза, когда Джошуа закончил свой рассказ, и обняла Эйдана за талию. – Моя милая, невинная, наивная Пру… Но сейчас у нее есть Частити, и мисс Джуэлл, и Джошуа, и приятный молодой человек Бен Тернер. Думаю, она будет счастлива. Что ж, я готова отправиться спать.

Эйдан ласково поцеловал ее в макушку.

Фрея с легкой завистью и некоторым удивлением взглянула на них. Ей никогда не доводилось видеть, чтобы они открыто демонстрировали свои чувства.

– А я нет, – проговорила она. – Мне хочется подышать воздухом, ощутить на лице дуновение свежего ветра. Не хотите ли прогуляться по пляжу, Джош?

Все разошлись по своим комнатам, Фрея отправилась к себе, надела шерстяное платье, теплый плащ с капюшоном и крепкую обувь. Ночь выдалась холодная, однако лунная, так что фонарь брать не придется. Когда они с Джошуа встретились в холле, Фрея заметила, что он тоже переоделся.

Фрея чувствовала, что обстановка постепенно разрядилась. Джошуа больше не угрожает опасность, с маркизой она поквиталась, при каких обстоятельствах погиб Алберт, стало известно.

Ничто больше не держит Фрею в Пенхоллоу.

Пора им с Джошуа расстаться.

– Ты останешься на свадьбу Пру? – спросила Фрея.

– Да, – ответил Джошуа.

– Но ведь до нее еще целый месяц. Неужели ты выдержишь в Пенхоллоу столько времени? Потому что любишь Пру?

– Да, – вновь ответил Джошуа.

А он, оказывается, вовсе не такой, каким она его себе представляла, подумала Фрея. Она поняла это еще несколько дней назад и тогда почувствовала раздражение, а сейчас обрадовалась возможности узнать, какой он на самом деле.

– А что потом? – не отставала она. – В Пенхоллоу жизнь пойдет своим чередом, а что будешь делать ты? Вновь бродить по свету? Наслаждаться жизнью?

– У меня такое чувство, – заметил Джошуа, – что и свадьба Констанс не за горами. По-моему, сегодня она многое поняла. Судя хотя бы по тому, что в конце вечера она уже не скрывала своих чувств к Джиму Сондерсу, а он смотрел на нее так, будто готов вести под венец.

– Значит, ты одобряешь этот брак? – спросила Фрея. Интересно, что сказал бы Вулф, признайся она ему, что питает нежные чувства к его управляющему?

– Конечно, – ответил Джошуа. – Однако мое одобрение или согласие Констанс вовсе не требуются. Она совершеннолетняя и не является моей подопечной. У нее, как и у Пру, своя голова на плечах, и она знает, что принесет ей счастье в жизни. Я вовсе не считаю зазорным, что она выйдет замуж за человека не нашего круга. Меня совершенно по-другому воспитывали, Фрея.

– Значит, на ее свадьбу ты тоже останешься? – спросила она.

Они уже дошли до конца долины, крутой холм больше не защищал их от свежего западного ветра, и он принялся теребить полы их плащей.

– Да, – ответил Джошуа. – Мне бы хотелось, чтобы они поселились в доме для вдовы, но прежде мне нужно будет кое-что уладить.