Мэри Бэлоу - Загадочная леди

Виконт Роули решил, что должен сопровождать брата.

– Мы так мало виделись за эти дни, – объяснял он с" улыбкой явно разочарованной Клариссе. – Но связь, существующая между нами, не ослабевает. Понятно, ведь мы с братом близнецы.

– Не стоило говорить такие вещи Клариссе, – сказал Клод чуть позже, когда братья выехали из конюшен. – Она всегда немного ревновала меня к тебе, Рекс. Когда ты был в Испании, а потом в Бельгии, я так тревожился, что едва не заболел. Это всегда случалось со мной накануне сообщений о том, что с тобой произошло что-то нехорошее. Например, когда тебя без сознания вынесли с поля битвы – от потери крови после ранения. Я знал об этом, клянусь тебе, задолго до того, как мы получили письмо с подтверждением о беде. Кларисса, впрочем, до сих пор считает, что все это чепуха.

– На Пиренеях меня вдруг охватило страшное беспокойство, – проговорил виконт. – Как видишь, эта связь двусторонняя. Я решил, что, наверное, что-то случилось с младенцем или с Клариссой. Это было примерно за месяц до рождения Джулианы, верно?

– Случай на охоте? – спросил брат. – Почти день в день. Когда родилась Джулиана, я все еще ходил на костылях.

Как хорошо побыть наедине друг с другом! Братья быстро покончили с делом у арендатора, но домой не торопились. Они говорили обо всем и обо всех, как было у них заведено. Порой замолкали, когда разговор иссякал. Лорд Роули чувствовал, что брат рад его возвращению домой. Он это просто видел, и ему не нужны были словесные объяснения, что затянувшиеся зимние визиты и жизнь вне дома были данью Клариссе. Хотя в их супружестве она ни в коем случае не правила бал. Клод с женой каким-то образом построили свои отношения на принципе “ты – мне, я – тебе”.

– Тебя что-то тревожит, – заметил брат после одной из пауз. – Не хочешь ли рассказать мне о чем-то?

– Тревожит? Меня? – несколько удивленно переспросил виконт. – Наша поездка доставляет мне такое удовольствие! И посещение арендатора тоже.

– Ты будешь проводить сезон в Лондоне? – спросил Клод.

Лорд Роули пожал плечами:

– Возможно. Поздней весной в Лондоне очень хорошо. А может быть, – добавил он, – и не буду.

– Мисс Эккерт приедет в Лондон, – сообщил Клод. Это было утверждение, а не вопрос.

– Что мне до нее?

– Ты был сильно увлечен ею, – сказал Клод. – Ведь мы с тобой, Рекс, одинаково верили в верную любовь, в романтические чувства. Если бы ты не купил офицерский патент и не отправился воевать на несколько лет, ты женился бы так же рано, как и я. Но ты получил серьезную травму. Я говорю не о твоей уязвленной гордости и даже не о сердце. Были разрушены твои мечты и идеалы, и я об этом очень сожалею'…

Виконт засмеялся несколько хрипло.

– Я стал взрослым человеком, Клод. Я понял, что любовь и романтика – это для мальчишек и очень молодых людей.

– И все же, – возразил Клод, – мне столько же лет, сколько и тебе, Рекс, если не считать каких-то двадцати минут. Разве то, что я до сих пор чувствую к Клариссе, не есть любовь?

– Я уверен, что это так, – ответил виконт, хмыкнув и пытаясь придать разговору оттенок чуть большей легкости. – Мне бы страшно не хотелось заводить наш обычный спор, Клод. Надеюсь, мы оба действительно стали взрослыми.

– Отношения Коули и мисс Эккерт так ничем серьезным и не кончились, после того как она получила свободу и могла бы выйти за него? – спросил Клод. – Не понимаю, как до сих пор никто не послал ему вызов и не вышиб мозги из башки. Сначала я опасался, что ты намерен сделать это.

– В это время я участвовал в совсем иного рода битвах, – ответил лорд Роули. – Кроме того, у меня на это не было права. Горация освободила меня от обязательств перед ней. А Коули, между прочим, дрался на двух дуэлях и тяжело ранил обоих противников.

– Ну что ж, – проговорил Клод, – мне и тогда, и сейчас жаль эту девушку. И еще я ее ненавижу за страдания, которые она причинила тебе. И продолжает причинять.

– Она не прочь, чтобы я вернулся! – резко бросил виконт. – У нее хватило бесстыдства передать мне два письма – тайком, через своего брата. Полагаю, жизнь ее в результате всех этих событий стала весьма нелегкой, но меньше всего на свете мне бы хотелось, чтобы она разжалобила меня под давлением светского мнения. Я ничего не могу предложить ей, кроме нового унижения.

– Ах, – с грустью вздохнул Клод, – значит, нет никакой возможности примириться?

– Господи Боже, разумеется, нет.

– Конечно, я это знал. Но все же надеялся. Даже не на примирение. Но на выход из тупика, в котором ты оказался. Опасаюсь, как бы с тобой не произошли две вещи…

Лорд Роули смотрел на брата, недоуменно вскинув брови.

– Во-первых, что ты женишься, не подумав, на девушке, которая не сможет сделать тебя счастливым. На Эллен, к примеру. Она славная девочка, Рекс. Действительно славная. Я знаю ее со времени, когда она еще была ребенком. Но ей нужен кто-то менее... менее, скажем так, суровый, чем ты.

– Спасибо, – отозвался виконт. Клод фыркнул.

– Ты старше ее на десять лет хронологически и на тридцать лет по жизненному опыту.

– Тебе нечего бояться, – сказал лорд Роули, – я не собираюсь жениться на твоей свояченице. Ни необдуманно, ни как-либо по-другому. А чего еще ты боишься?

– Что ты вообще не женишься. Что будешь пестовать в себе цинизм и горечь. А жаль! В тебе столько нерастраченных чувств. Хотя ты сам этого, кажется, не понимаешь.

Виконт засмеялся:

– С тех пор как ты женился, Клод, мы действительно двигались в разных направлениях. Я уже не соответствую тому образу, который у тебя сложился.

– Но ведь я все еще связан с тобой душевно, – ответил Клод. – Чтобы знать тебя, Рекс, мне вовсе не нужно подолгу бывать с тобой или вести такой же образ жизни, как и ты.

Разговор принимал все более интимный характер. И становился явно однобоким. Клод мог сколько угодно копаться в его личной жизни. У него же такой возможности не было. Нельзя обсуждать семейную жизнь брата, даже если вы полные близнецы. И виконт обрадовался возможности прекратить этот разговор.

Они пересекали большой луг, срезав часть дороги. Кто-то поступил точно так же. С яростным лаем к ним подскочила маленькая собачонка. Лошади братьев по сравнению с ней казались просто великанами, и умный пес осмотрительно держался на расстоянии. Он оглушительно тявкал, не идя на сближение.

Тоби!

Это ее собака. Лорд Роули огляделся и увидел, что Кэтрин приближается с противоположной стороны луга, оттуда, где находятся ступеньки для перехода через изгородь. Она не торопилась и, наверное, повернула бы обратно, если бы собака не выдала ее присутствия.

– Ах, это собака миссис Уинтерс! – сказал Клод. – И сама миссис Уинтерс неподалеку. – Он улыбнулся и снял шляпу, а когда молодая женщина подошла ближе, приветствовал ее громким возгласом.