Мэри Бэлоу - Жена на время

Она положила ладонь на его руку. Маркиз резко повернул голову и выразительно взглянул на ее руку, а потом в глаза.

– Впервые за восемь лет, сударыня, я еду домой, – холодно сказал он. – И мое отсутствие было совершенно добровольным. Сейчас я еду домой только потому, что у герцога Уитэнгсби слабое здоровье. Несомненно, его милость пригласил меня за тем, чтобы напомнить мне о моих недостатках и перечислить мои обязанности. Как старшему из пяти детей, наследнику титула и большого процветающего поместья, мне надлежит нести определенное бремя ответственности.

Рассказ произвел на Чарити большое впечатление. Ее необыкновенно синие глаза вспыхнули и стали еще больше. Они делали ее лицо выразительным и красивым. Он подосадовал, что ей удалось скрыть их от него во время первой встречи. Такие глаза разрушали впечатление о ней как о серой мышке. Впечатление, которое она так старательно создавала. Если бы она подняла глаза на него в самом начале беседы, он даже не пригласил бы ее присесть и отправил бы сразу восвояси. А лицо у нее действительно было в форме сердечка.

– Вы жили без семьи целых восемь лет? – с сочувствием спросила Чарити. – Ах, ссора была, наверное, действительно ужасная.

– Вас это совершенно не касается, сударыня, – холодно сказал Энтони, ожидая, что она отведет глаза под его взглядом. Очень немногим удавалось выдержать его взгляд.

Девушка продолжала смотреть ему прямо в глаза.

– Думаю, вы очень обижены, – заметила она. Он прищелкнул языком, нетерпеливо отмахнулся от нее и повернулся к окну.

– Избавьте меня от ваших глупых рассуждений о том, чего вы не знаете, – резко сказал он. – И о человеке, которого вы не знаете.

– А я думаю, что вы, чтобы защититься, замкнулись в себе, как в крепости. Мне кажется, что вы очень несчастный человек, – не обращая внимания на его резкость, продолжила Чарити.

Маркиз глубоко вздохнул. Он ощутил неистовую ярость. Вообще-то ему было несвойственно проявлять свою злость или раздражение. Как всегда, когда ему приходилось сдерживать свои чувства, в душе он ощутил ледяной холод. Энтони Эрхарт повернулся к жене и взглянул ей прямо в глаза.

– Сударыня, – очень спокойным голосом произнес он, – настоятельно советую вам помолчать. В ее глазах что-то мелькнуло и исчезло. Чарити склонила голову набок, нахмурилась на мгновение, но глаз не отвела. Однако послушалась мужа и замолчала…

Маркиз откинул голову на мягкую спинку сиденья и закрыл глаза. И долго сидел с закрытыми глазами, заставляя себя успокоиться. Он понимал, что злится без причины. Эта женщина – его жена, он везет ее в отчий дом на встречу со своей семьей. Совершенно естественно с ее стороны проявить любопытство, даже если соглашение между ними больше похоже на договор о найме на работу, чем на брачный договор. Не может же он ожидать, что она будет вести себя как неодушевленный предмет.

Наконец он снова заговорил, не открывая глаз.

– Вас не должно касаться то, что произойдет в Инфилде, когда мы туда приедем, – спокойно объяснил маркиз Стаунтон. – И вам не нужно стараться произвести хорошее, да и вообще какое-нибудь впечатление. За вас говорить буду я. Если хотите, считайте себя просто моей тенью. Ведите себя так же, как и два дня назад, когда мы встретились впервые.

– Почему? – В ее голосе не было возмущения, только простое любопытство.

– Герцог Уитингсби очень высокого мнения о себе, – сказал Энтони. – Он считает себя очень влиятельным человеком, и о своей семье тоже высокого мнения. Хотя наследник восемь лет прожигал жизнь и завоевал репутацию распутника и повесы – вам известно это о вашем муже, сударыня? – теперь его милость ожидает от него великих подвигов. Блестящего и выгодного брака, например.

– Вашу женитьбу на мне они сочтут катастрофой, – сказала Чарити.

– Без сомнения, – согласился он. – Ведь я женился на гувернантке, девушке из обнищавшей дворянской семьи. Хотя, по крайней мере, не на даме полусвета.

– И вам нужна жена, которая не только по рождению и богатству была бы ниже вас, но еще была бы непривлекательна внешне, не обладала хорошими манерами, не могла бы вести беседу. Настоящая тень.

– Не волнуйтесь, – успокоил ее маркиз. – Никто не будет оскорблять вас. Если кому-нибудь и придет это на ум, то ему придется иметь дело со мной.

– Но кто защитит меня от ваших оскорблений, сэр? – спросила она своим низким приятным голосом.

Он удивленно раскрыл глаза:

– Вам, сударыня, очень хорошо платят за то, чтобы вы служили моим целям.

– Да, – согласилась Чарити, – платят мне хорошо.

Эти слова она произнесла спокойно и мягко. Почему же у него создалось впечатление, что она объявила ему войну?

Он снова закрыл глаза.

Имение Инфилд-Парк в Уилтшире просто великолепно. «Но это слишком слабо сказано», – поправила себя Чарити. Большую часть своей жизни она прожила в деревенском коттедже, в котором было восемь спален на втором этаже. Стоял он посреди красивого, но небольшого парка. Чарити была частым гостем в соседнем имении – Уиллоубурне, в доме сэра Хамфри Лоринга и его семьи. Этот дом всегда казался ей очень богатым и красивым. Кассандра Лоринг, всего на восемь месяцев младше Чарити, была ее лучшей подругой. Оба эти имения поместились бы в уголке Инфилд-Парка, и никто бы их там даже не заметил.

Сначала, когда экипаж проехал через массивные каменные ворота и миновал домик привратника, Чарити приняла за господский дом здание справа от подъездной аллеи. Но потом она поняла, как ошиблась. К счастью, вслух она ничего не сказала, да и не смогла бы при всем желании, потому что просто лишилась дара речи от размеров и красоты здания, построенного в классическом стиле. Значит, это всего лишь «вдовий дом»? Наверное, так и есть. Маркиз что-то пробормотал об этом, когда они проезжали мимо.

Дорога вилась между цветущими живыми изгородями, за которыми виднелся целый лес из вековых деревьев. Кажется, они переместились в другой, тихий таинственный мир, где раздавался лишь стук лошадиных копыт и поскрипывание экипажа. Чарити с удивлением оглядывалась вокруг. Но лес остался позади, они подъехали к реке и переехали на другую сторону по роскошному крытому мосту. На другом берегу экипаж стал понемногу подниматься в гору между ухоженными лужайками и цветниками. Тут и там встречались вековые деревья с толстыми шишковатыми стволами. Справа виднелись холмы, поросшие лесом. Но не успела она как следует рассмотреть их, как ее внимание привлек дом, который возник прямо у нее перед глазами.

Было бы смешно назвать это строение домом. Это был огромный особняк в классическом стиле. Настолько величественный, что подошел бы и королю. Он мог бы быть королевским дворцом. Но это всего лишь дом герцога Уитингсби, ее свекра. Однажды ее муж станет герцогом и владельцем всего этого великолепия. А еще только вчера утром она думала, что выходит замуж за обыкновенного мистера Эрхарта.