Джорджетт Хейер - Доминика и Бовалле

Засвистели встретившиеся стальные клинки, и один из них нанес прямой удар.

— «Я жалю наверняка!» — процитировал сэр Николас и выдернул свою шпагу из глубокой раны.

Шпага дона Диего с грохотом упала на пол; он издал захлебывающийся звук и ничком повалился на пол.

Стук копыт приближался. Сэр Николас, опустившись на колено, перевернул дона Диего. Черные глаза быстро стекленели, но в их взгляде все еще светилась ненависть. Сэр Николас ощупал изящный колет, нашел ключ, который искал, и вскочил на ноги.

Вбежал Джошуа.

— Мы в ловушке! — воскликнул он. — Сейчас они будут здесь!

— Живо беги за дом! — моментально скомандовал Бовалле. — Жди под окном сеньориты и, когда я спущу ее к тебе, немедленно отправляйся в путь!

Сделав жест отчаяния, Джошуа выбежал за дверь. Теперь уже было отчетливо слышно, как скачут кони.

Сэр Николас взлетел по лестнице.

— Где вы, мое сердце? — позвал он.

За одной из дверей послышался голос Доминики. Бовалле вставил ключ в замочную скважину и повернул, прислушиваясь к стуку копыт, который становился все ближе.

Дверь открылась, и Доминика, рыдая, упала ему на грудь.

— С вами все в порядке? — сразу же спросил Бовалле.

— Да! — ответила она.

— Хвала Господу! — Быстро отодвинув ее в сторону, он шагнул к кровати, сбросил тяжелое стеганое одеяло, схватил простыни и связал узлом. — За мной гонятся. Я должен спустить вас в окно, моя птичка.

Лошади подскакали к дому и остановились. Сэр Николас подошел к окну.

— Джошуа?

— Я готов, хозяин! — послышался осторожный шепот.

Бовалле обернулся:

— Идите сюда, радость моя! Не бойтесь, я спущу вас вниз в целости и сохранности.

Доминика позволила поставить себя на подоконник, но руки ее вцепились в сэра Николаса. Внизу колотили в запертую дверь.

— А вы?

— Не беспокойтесь, — ответил он. Тон у него был хладнокровный и успокаивающий. — Заверните простыню вокруг своих рук, вот так, и крепко держитесь, дитя мое. Молодец! Вы готовы?

Доминика крепко вцепилась в эту импровизированную веревку и, когда Бовалле спустил ее с подоконника, повисла на конце и опустилась на руки Джошуа. Он поставил ее на землю, схватил за руку и поспешно повел через сад к изгороди, отделявшей его от леса.

— Тсс! Тише, ради всего святого! — прошептал Джошуа. — Умоляю вас, госпожа, ни звука, ради вашего спасения.

У них за спиной стража уже входила в охотничий домик. Солдаты споткнулись о тело дона Диего.

— Он был здесь, этот злодей! — закричал Круса. — Он еще здесь! Обыщите дом!

Наверху Бовалле вытащил ключ из дверей Доминики и вставил его изнутри. Он закрывал дверь, когда Круса взбежал по лестнице с обнаженной шпагой в руке.

— Приятно вас видеть, сеньор Круса! — радостно приветствовал его Бовалле, держа наготове шпагу и кинжал.

Круса издал крик, эхом отозвавшийся во всем доме:

— Ко мне! Ко мне!

Солдаты, топая, устремились вверх по лестнице.

— О, как вас много! — с усмешкой заметил сэр Николас.

— Сдавайтесь, сеньор! — воскликнул Круса. — Вы побеждены!

— Сдаваться? Черт побери, Круса, да вы знаете, кто я такой?

— Вы Эль Бовалле, и я поклялся схватить вас! Нас шестеро против одного. Сдавайтесь, сдавайтесь!

— Вам придется нарушить клятву, дорогой сеньор. Я — Эль Бовалле, так что силы у нас равные. Ну, кто же возьмет Ника Бовалле? — Он обвел их вопрошающим взглядом, прикидывая, успел ли Джошуа увезти Доминику.

— Наглый пес! — Круса ринулся на него с обнаженной шпагой. — Все сюда, и взять его живым!

Шпага сэра Николаса очертила перед ним круг. Он рассмеялся и вытер пот, попавший в глаза.

— Увы, какие тщеславные мечты! Так-так! Что, запыхались, дружище?

Стражник повалился назад с раной в предплечье. Сэр Николас отразил удар большого обоюдоострого меча и стал рукояткой кинжала нащупывать за спиной ручку двери.

Толедский клинок жалил сильно и действовал наверняка. Круса пошатнулся, когда острие вонзилось ему в плечо, но пришел в себя.

— Живой! Он нужен мне живой! — задыхаясь, твердил он.

Пальцы сэра Николаса нашли ручку двери и быстрым движением повернули ее. Дверь распахнулась, он отпрыгнул назад, расчищая себе путь. Солдат, опередивший остальных, рухнул с раной в груди, и Бовалле прикрыл за собой дверь.

Круса со всей силы бросился на нее.

— Скорее, дураки! — заорал он и услышал, как ключ поворачивается в замке. — Двое — в сад, под окно! — отрывисто приказал Круса. — Остальные — ломайте дверь!

Двое солдат сбежали по лестнице и обогнули дом, остальные налегли плечом на дверь. Замок поддался, дверь широко распахнулась, и они вошли.

Комната была пуста. У окна лежало опрокинутое кресло. Оконный переплет висел на петле, а портьера была разодрана от края до края.

Все как один последовали за Крусой к окну и вытянули шеи, пытаясь выглянуть. В это время из-за гобелена, висевшего за дверью, выскользнул сэр Николас, послал воздушный поцелуй в спину стражникам и неслышно прошел через зал верхнего этажа к лестнице.

Большими прыжками он спустился вниз, дошел до зала и, перешагнув через тело дона Диего, очутился у двери. Луч света, пробивавшийся в щелку, падал на стражника, стерегшего лошадей. Бовалле бросился к нему и ударил рукояткой шпаги в подбородок, не успел тот опомниться. Солдат упал на землю. Сэр Николас схватился за уздечку, вскочил в седло и привстал в стременах.

— Эй вы, собаки, вперед! — закричал он. — Следуйте за Бовалле, если посмеете, и помните его девиз: «Не вешать нос!»

Сэр Николас повернул коня, когда из-за угла дома выбежали два стражника, и во весь опор помчался по дороге, которой сюда приехал, на восток, к границе.

Лошадь, на которую вскочил Бовалле, была резвая гнедая, довольно легко подчинившаяся, когда он ударил ее каблуками в бока. Сэр Николас правил твердой рукой, слыша за собой топот лошадей, которых он освободил, внезапно напав на солдата, державшего поводья. Он пришпорил лошадь, и шум замер вдали. Теперь тишину нарушал только стук копыт гнедой по дороге.

Там, где дорога выходила к почтовому тракту, собралась толпа, глазевшая и жадно прислушивавшаяся. Новость о приезде стражи и о пирате, за которым она гналась, распространилась по всей деревне. Сейчас здесь собралось несколько крестьян, которые стояли разинув рот, и слуги из поместья Карвальо, вооруженные длинными палками. Фонари у них в руках покачивались и мигали, но, поскольку взошла луна, в них не было необходимости.

Сэр Николас понял, что его ожидает, и ворвался в эту небольшую толпу как удар молнии. Его попытались остановить, послышались взволнованные крики. Гнедую окружили. Царило смятение, некоторые бросались с дороги, чтобы не угодить под копыта, другие старались стукнуть всадника на обезумевшей лошади. Напуганная гнедая становилась на дыбы и фыркала, шарахалась в сторону, спасаясь от смертоносного удара дубинкой, пятилась прямо на крестьян, которые бросались врассыпную. Сжимая бока лошади коленями, сэр Николас молотил шпагой, как цепом. Он прокладывал себе дорогу, и люди разбегались от него, в спешке валясь один на другого и стремясь убраться подальше от этого дьявола. Наконец рука перестала натягивать уздечку, и гнедая лошадь, вырвавшись из толпы, поскакала на юг, к дороге, которая вела на восток, к границе.