Джорджетт Хейер - Зов сердец

— Какой ты милый! Но, знаешь, ты несправедлив ко мне, честное слово! Ведь я читал завещание отца и, клянусь богом, прекрасно помню, что там написано.

— Тогда какого черта ты так соришь деньгами, Жервез?! — откровенно поинтересовался Тео. — Сам знаешь, сколько наделал долгов только за эти неполные двенадцать месяцев!

— О боже, неужели же у меня ничего нет? Бог мой, придется жениться на богатой наследнице!

— Будь же серьезным, наконец! Конечно, до этого пока дело не дошло, но тебе придется быть очень осторожным. Когда завтра я покажу тебе документы, ты сам, надеюсь, поймешь, что лучше всего тебе жить здесь. Не дело оставлять Стэньон без хозяина.

— Думаю, лучшего, чем ты, Стэньону и желать нечего.

— Ерунда! Я всего лишь твой управляющий!

— Но это же смертельно скучно! — запротестовал Жервез. — Только вспомни, что за убийственный вечерок мне уже довелось провести! Не имею ни малейшего понятия, куда испарился Мартин, но у меня язык не поворачивается осудить его за то, что он сбежал! Клянусь, я многое бы отдал, чтобы иметь мужество удрать, как он! А кстати, что это за серая мышка? Надеюсь, ее пригласили в Стэньон не ради меня? Только не говори, что она и есть богатая наследница! Это совершенно невозможно. Нет, я и подумать не могу о том, чтобы ухаживать за подобной особой! Не разговаривает, не кокетничает, с ума сойти!

— Друзилла? О нет, ничего подобного! — улыбнулся Тео. — Тут все очень просто. Тетушка решила, что из нее выйдет замечательная жена для меня!

— О господи! Бедняжка Тео!

— Перестань! В конце концов, она славная девочка. Жаль только, не в моем вкусе! Сейчас она гостит в Стэньоне просто потому, что ее родители уехали к родственникам на север. Они живут в Гилбурне. Строго говоря, они твои арендаторы. Ее милость чрезвычайно добра к Друзилле, что, кстати сказать, совсем не удивительно. Ведь с ее вечной услужливостью да еще, как ты выразился, при полном неумении и нежелании нравиться, бедняжка не представляет ни малейшей опасности для ее честолюбивых планов в отношении Мартина. — Тео поднялся и, искоса взглянув на эрла, негромко добавил: — Не переживай! Что-нибудь придумаем. Здесь совсем не так уж плохо, поверь. Прекрасная охота, ты же помнишь. А леса какие! Уверяю, не соскучишься!

— Мой дорогой Тео, я прожил за границей пару лет, но родился-то в Англии! Похоже, ты забыл об этом, — ворчливо пробормотал Жервез, — рассказываешь, какая тут охота и все такое…

Тео расхохотался:

— Вяхири [3] Вяхирь — витютень, дикий лесной голубь. (примеч. перев.) !

— Вот-вот, и кролики тоже! Покорно благодарю!

— Ну, естественно, зиму можно проводить в Лондоне…

— Можешь в этом не сомневаться, мой дорогой!

— Вижу, я зря теряю время, пытаясь тебя убедить. Пусть так, но крайней мере, останься здесь до тех пор, пока сам не убедишься, в каком состоянии твои дела, и моя душа будет спокойна. Итак, завтра, предупреждаю тебя заранее, я намерен заняться с тобой делами. А теперь пойду, тебе нужно отдохнуть. Спокойной ночи и приятных сновидений!

— Если бы так! Но боюсь, в этих стенах я скорее могу рассчитывать на ночные кошмары. А где твоя комната, Тео?

— В башне, конечно! Где же еще? Похоже, она уже стала чем-то вроде моей постоянной резиденции. А спальня как раз над комнатой, где хранятся семейные документы.

— Господи помилуй! Да придется идти всю ночь, чтобы добраться до тебя! Дьявольски неудобно!

— Напротив, меня это вполне устраивает! Я обычно воображаю, что нахожусь в собственном доме. Тем более, что в башню можно войти и через церковный дворик — там есть отдельный вход. Так что, как видишь, я там вроде как у себя — могу приходить и уходить когда вздумается, и нет нужды отчитываться перед милейшей тетушкой, где я был и что делал.

— Бог ты мой! Неужто мне тоже суждено подобное испытание?!

— Моя тетушка, — подмигнул Тео, и в глазах его сверкнул лукавый огонек, — обожает быть в курсе всего, что происходит в замке, а также знать, кто что сделал, а главное, почему.

— Ты меня просто пугаешь! Ни за что не останусь в Стэньоне больше чем на неделю!

Но кузен только улыбнулся и, покачав головой, вышел, оставив его ждать лакея.

Тот принес с собой грелку, полную горячей воды, и небольшую жаровню. Выпучив от удивления глаза, эрл рявкнул:

— Эй, какого черта?! Что это ты задумал?

— Мне стало известно, милорд, — отозвался Турви голосом, в котором не было и намека на какое-либо чувство, — что в этом доме… простите, я хотел сказать в замке, все ложатся очень рано. Слуги уже спят, вот мне и показалось, что ваша милость вряд ли захочет улечься на холодные простыни.

— Огромное спасибо за заботу, но я вовсе не такое чахлое создание, как ты, может быть, решил. Так что убери все эти штуки, а вместо них принеси мне лауданум, не то я не засну. Нет, нет, угли высыпи в камин и обещай, что больше не будешь валять дурака, слышишь? У тебя удобная комната?

— Пожаловаться не могу, милорд. Никогда не думал, что замок настолько древний.

— Да, если не ошибаюсь, его заложили чуть ли не в четырнадцатом веке, — сообщил эрл, расстегивая рубашку. — Когда-то в незапамятные времена тут был и ров, но сейчас от него осталось только озеро.

— Это, милорд, объясняет ту мрачную атмосферу, которая здесь царит, — почтительно вставил Турви, помогая хозяину освободиться от рубашки. — Кроме того, тут сыро.

— Вполне возможно! Вижу, Стэньон не удостоился чести заслужить твое одобрение?

— Весьма любопытное сооружение, милорд. Скорее всего, тут требуется некоторая привычка, ведь, в конце концов, не каждому понравится каждый раз проходить три галереи и семь дверей только лишь для того, чтобы добраться до комнаты вашей милости.

— О! — воскликнул слегка сбитый с толку эрл. — Думаю, было бы гораздо лучше, если бы тебя поместили куда-нибудь поближе ко мне!

— Если позволите, милорд, я имел в виду только то, что само помещение для прислуги находится довольно далеко. Чтобы из моей комнаты попасть в комнату его милости, мне нужно два раза спуститься по лестнице, пройти по трем коридорам, миновать дверь, которая ведет в одну из тех галерей, которых в замке предостаточно, а потом пройти еще через прихожую или вестибюль, попасть в круглый дворик. — Он помолчал, дожидаясь, пока его тщательно отрепетированная речь проникнет в сознание хозяина, потом в виде утешения добавил: — Но ваша милость не должны беспокоиться, что утром ваша вода для бритья успеет остыть, пока я ее принесу! Я договорился с одним из младших лакеев — чрезвычайно услужливый паренек, — что он на какое-то время станет моим проводником, по крайней мере, пока я не освоюсь немного! — Он опять помолчал. — Или до тех пор, пока ваша милость не решит вернуться в Лондон!