Сычев К. В. - Василий Храбрый

– Нет, я не боюсь своего племянника, – сказал, нахмурив брови, Святослав Глебович. – Я на него в большой обиде! И теперь там у него – мои верные люди! Вот если бы не твой плен…

– Забудь, брат, про этот плен! – весело сказал князь Юрий. – Мы сегодня же с тобой поедем в Москву, там поговорим и заключим между нами союз, скрепив его крестоцелованием и нужной грамоткой. После этого я тебя не только освобожу, но и подам свою руку помощи против Василия Брянского! Пора тебе, в самом деле, получить тот Брянск! Он становится опасен для наших земель!

Князь Василий лежал на своей большой мягкой кровати и стонал. – Кто же этот злодей? – думал он, обливаясь жарким потом. – Неужели его прислали ко мне лютые враги? Что ты думаешь об этом, Позвизд Славич? – спросил он вдруг громко сидевшего у его постели лекаря. – Не смерть ли это моя идет?

– Нет, княже, – сказал, скрывая волнение, княжеский знахарь. – Это пустяк, только царапина…А жар у тебя от простуды…Я дал тебе нужное питье: скоро вся болезнь растворится в выпитой тобой влаге и выйдет через пот! Но мне еще не приходилось лечить таких странных ран…Поэтому я послал за Велемилом, бесовским знахарем, как его называют в народе…

– Давно пора его позвать, – покачал головой брянский князь. – Знахарь этот очень прославлен своим умением лечить тяжело больных. Что же касается бесовства, то это – сущая ложь, распространяемая чернью, которой невозможно ничем угодить! Мы узнали, что на славного Велемила жалуются, в основном, те, кого он спас от лютой смерти! Однако же я подремлю: что-то мой язык немеет, и нет силы говорить! – И князь забылся в тяжелом горячем бреду.

Труден был этот осенний день для князя Василия. Еще утром он был весел и бодр, хорошо выспался, несмотря на жаркую ночь, проведенную в объятиях своей самой старшей любовницы, Веверки. Эта прекрасная, темноволосая, рослая молодая женщина, подаренная князю татарским ханом еще в первый раз, особенно полюбилась брянскому князю. Смелая и неутомимая на ложе, красавица Веверка, оправдывая свое имя, как белка металась в кровати, выдумывая все новые и новые способы ублажения своего господина. Князь прекрасно спал после ее жаркой ненасытной любви и чувствовал себя наутро молодым, сильным, готовым полноценно исполнять свои княжеские дела.

Утро брянского князя началось с охоты. На этот раз он решил выехать на лесное озеро в глухие, нетронутые охотниками, места.

Верстах в пяти от Брянска, в лесу, княжеские люди обнаружили заросшее, заброшенное озерцо, на котором по осени собирались в стаи перелетные птицы.

Еще два года тому назад князь Василий, узнав об озере, распорядился установить там сторожку с верными людьми, «чтобы чернь не губила дичину или рыбу».

Лишь нынешним летом князь побывал на заповедном озере и понаблюдал за своими рыбаками, которые впервые забросили в темные глубины лесного водоема большие сети.

Рыбаки порадовали своего князя и с первого же затяга извлекли из озера множество лещей, карасей, линей. Попались в сети и хищники – большие окуни и щуки!

– Осенью здесь будет премного дичи, княже! – говорили тогда брянские рыбаки. – Здесь не только жируют утки или большие гуси, но всегда бывают цапли и лебеди!

Князь едва дождался осени, а когда получил от своих людей сведения о прилете бесчисленных птичьих стай, немедленно выехал на охоту.

Отряд брянского князя был невелик. Лишь четверо бывалых охотников с большими медвежьими рогатинами да десяток верных дружинников ехали рядом. За ними катили две узкие, рассчитанные на лесные тропы, телеги. Однако, как только князь со своими людьми приблизились к приозерным зарослям, им пришлось спешиться: дорога кончилась, густые лиственные деревья стояли стеной.

Княжеские люди прорубали своими острыми топорами дорогу к озеру.

Наконец они вышли к мшистым берегам и остановились.

– Теперь совсем нельзя шуметь, – сказал князь и огляделся. Прямо перед ним расстилалась гладь красивого лесного озера средней величины, окруженного кустарником. – Шагов двести в ширину, – подумал он, – да в длину немного больше…

Было солнечно, безветренно, над поверхностью воды витал легкий белый туман. То тут, то там появлялись всплески игравших на поверхности воды рыб. Вот плеснула невдалеке огромная щука, подлетев над водой и уйдя вглубь. Большая стайка мальков заметалась у берега, сверкая серебристой чешуей. Тут же из зарослей в воду стремительно бросился большущий черный уж, подбираясь к скопившимся у берега рыбкам.

Пахло тиной и грибами. Какой-то таинственный аромат исходил из черного леса, окружавшего со всех сторон заповедный водоем.

– Какой чудесный запах! – пробормотал князь Василий. – Как хорошо все устроено нашим Господом!

– Это тлеют листья, княже, – сказал, улыбнувшись, старший дружинник князя Извек Мурашевич. – Из-за них такой сладкий запах…

– А вот и птицы учинили гомон, – кивнул головой его сын, молодой дружинник Лихач. – Тут много уток, княже…

– Утки – это пустяк, – усмехнулся князь. – Хорошо бы добыть цаплю или журавля! Вот это – настоящая добыча! Утки хороши, когда нет ничего получше…

– Тут есть и цапли, батюшка, – заулыбались княжеские охотники, заговорив едва не хором. – Мы хорошо об этом знаем и давно приметили нужные места. Пошли же по берегу озера!

Охотники достали свои луки, специально приспособленные под птичью охоту: короткие, легкие, не издававшие характерного для боевого оружия свиста.

Вот они приблизились к камышовым зарослям и внезапно, выхватив стрелы, послали их в самую гущу травы.

Княжеские дружинники тоже выхватили свои боевые луки и выпустили со свистом тяжелые стрелы.

– Зачем шумите, глумные?! – возмутился князь. – Вы сейчас не на поле битвы! Пусть стреляют только охотники. Надо иметь терпение!

Огромная стая птиц, потревоженных свистом боевых стрел, взмыла над озером. Птичьи крики, шум и гам охватили все зеркало водоема. Казалось, что проснулись лесные окрестности. Напуганные тревожными криками птиц, все новые и новые стаи со всех озерных берегов взлетали вверх. Наконец, над озером зависла огромная черная туча из волновавшихся, трепетавших, кричавших и щебетавших птичьих стай.

– Вот и распугали всех! – сказал, едва слыша свой голос в птичьем шуме, князь Василий. – Теперь не будет удачи!

– Не проговаривай, княже, – улыбнулся рослый краснолицый охотник. – Сейчас я залезу в заросли и посмотрю, есть ли успех…Не волнуйся за птичий шум: они покричат и опять сядут в кустарник или камыш! Птицы эти не пуганые, не бойся. Мы не зря затеяли эту охоту! Эй, молодцы, полезли со мной!

Как оказалось, стрельба княжеских охотников была добычливой. Все их стрелы попали в цель! Даже дружинники князя не промахнулись!