Александра Хоукинз - В объятиях порочного герцога

Он нахмурился.

— Вы были опечалены, и я вряд ли ошибусь, предположив, что Блекберн причастен к этому.

— Не хочу о нем говорить, — ответила Имоджен, и губы девушки сжались в нитку, стоило ей вспомнить, что герцог поцеловал ее только с намерением подразнить своего друга, который сейчас идет рядом с ней.

— Понимаю, — кивнул Норгрейв. — И я не буду вас огорчать дальше, раз упоминание о некоем джентльмене вам неприятно.

Он провел ее по коридору, куда она прежде не заглядывала, после чего они спустились этажом ниже. Однако и теперь Имоджен не спешила возвращаться в бальный зал. Ей не хотелось даже видеть Блекберна.

— Что-то не так? — спросил маркиз, заметив, как она замедлила шаги.

— Я не могу! — Имоджен тряхнула волосами, не желая объяснять, что чувствует по отношению к его ближайшему другу.

Создавалось впечатление, будто эти двое соревнуются за ее благосклонность. Однако разве могла она быть уверена, что маркиз не передаст их разговор Блекберну?

— Ступайте, маркиз! Я еще не готова вернуться в зал.

Услышав просьбу, Норгрейв улыбнулся.

— Могу я предложить вам компромисс? — спросил он с многозначительным видом, затем взял ее за руку и провел через боковую дверь.

Они оказались не в комнате, как предполагала Имоджен, а на узком балконе, который опоясывал бальный зал.

— Сюда, миледи! Отсюда можно наблюдать за танцующими и в то же время наслаждаться моим обществом!

Имоджен улыбнулась в ответ, хотя и знала, что поощрять его не следует. Трудно было решить, кто из этих двоих — Блекберн или Норгрейв — более самонадеян и дерзок. Однако девушка предполагала, что если задаст этот вопрос маркизу, то он воспримет его, скорее, как комплимент.

— И часто вы наблюдаете за публикой на званых вечерах?

— Вы удивитесь, миледи, узнав, как ведут себя люди, когда думают, что на них никто не смотрит, — ответил Норгрейв, легкомысленно поигрывая бровями.

Имоджен засмеялась и прошла дальше по балкону. Они были не единственными зрителями. Время от времени девушка останавливалась, чтобы посмотреть на гостей внизу. Норгрейв оказался прав. Было забавно наблюдать, как юные леди краснеют от смущения, подавая руку джентльмену, который только что был им официально представлен; как матери семейств перешептываются, наблюдая за танцующими дочерями; как охотники за приданым вьются вокруг богатых наследниц, а влюбленные парочки прячутся в альковах, чтобы хоть пару минут провести наедине.

— Спасибо, что привели меня сюда, милорд! Здесь интереснее, чем в театре! — сказала Имоджен.

— Я тоже так думаю, — отозвался мужчина, поглядывая на нее с некоторым снисхождением.

Теперь они находились непосредственно над открытой дверью, которая вела к задней веранде. Взгляд Имоджен, скользнув по бальному залу, остановился на мужчине и женщине у стены напротив. Частично их закрывало раскидистое декоративное дерево в горшке, но было очевидно, что они оживленно беседуют. Имоджен положила свои затянутые в перчатки ручки на перила и наклонилась, стараясь разглядеть пару.

Любопытство сменилось огорчением, стоило мужчине бросить взгляд в зал. Это был герцог Блекберн. Маркиз приблизился и обнял ее сзади.

— То-то я думал, куда это Блекберн девался, — сказал он, наклоняя голову, словно хотел получше рассмотреть собеседницу друга. Похоже, его ничуть не смутил тот факт, что герцог увлек свою даму в уединенный уголок. — Я не знал, что… — Он запнулся, похоже, решив не проговаривать вслух то, что вертелось на языке.

— О чем вы, лорд Норгрейв?

— Прошу, называйте меня просто Норгрейв, дорогая моя леди! — рассеянно промолвил маркиз, накрывая ее ручки своими ладонями. Потом кивнул в сторону парочки. — Блекберн и леди Флошем… Оказывается, наш общий друг имеет от нас секреты.

— Секреты? — едва слышным эхом отозвалась Имоджен.

Герцог тем временем наклонил голову, и было невозможно понять, целует он леди или они всего лишь беседуют.

— Эта дама — графиня Флошем, — ответил Норгрейв, делая вид, что не замечает нарастающего волнения спутницы. — Они с Блекберном были очень близки лет пять назад. Любовная связь длилась недолго, но наш друг по уши влюбился в свою даму. Через несколько месяцев леди разорвала отношения из уважения к своему супругу. Пару лет назад, когда муж погиб в результате несчастного случая, в свете поговаривали, что герцог возобновит отношения с бывшей возлюбленной. Думаю, он дал ей время оплакать свою трагическую потерю и теперь…

— Теперь я понимаю, — вымолвила Имоджен, в то время как сердце ее сжималось от горя и разочарования.

У нее не было никаких прав на герцога Блекберна. Да, он флиртовал с ней, целовал ее, но если она уверила себя, что им руководило чувство… Что ж, виновата сама! Даже в тот момент, когда он поцеловал ее, чтобы вызвать зависть Норгрейва, она, наивная душа, думала, будто их влечение взаимно.

— Очень мило с его стороны принять во внимание чувства графини к покойному супругу, — сказала Имоджен, стараясь скрыть свои истинные чувства. — Ей очень повезло встретить на жизненном пути двух достойных джентльменов, которые удостоили ее своей любовью.

Испытующий взгляд Норгрейва дал понять леди Сантер, что она не слишком убедительно играет свою роль. Маркиз догадался: переменчивость Блекберна задела девушку сильнее, чем она хотела показать.

— Признаться, впервые увидев вас, я подумал, что вы с леди Флошем похожи друг на друга. Обе блондинки, схожи фигурой и ростом… — произнес Норгрейв, окидывая ее с головы до ног внимательным взглядом. — Когда Блекберн выразил свое желание познакомиться с вами поближе, первой моей мыслью было то, что вы напомнили ему его графиню.

«Его графиню … »

Она вспомнила, как они сегодня целовались, и к горлу подступила тошнота. Значит, и тогда он думал о леди Флошем?

— Я поступаю неосмотрительно, посвящая вас в эти детали, — прошептал Норгрейв, отводя ее к стене и загораживая собой от потенциальных зрителей. — Но я и представить не мог, будто вы испытываете к Блекберну симпатию, пока не заметил, как вы переменились в лице.

— Нет! — Имоджен злилась на себя за то, что ее увлечение герцогом было столь очевидным. — Я не влюблена в него!

Маркиз кивнул, услышав эту яростную отповедь.

— Очень благоразумно с вашей стороны. Блекберн — славный парень, но при виде хорошенькой женщины теряет всякое самообладание. Мне же по мере сил приходится оберегать юных леди от его губительных чар, однако если сердечко уже разбито…

— Вы добрый друг, Норгрейв, — проговорила Имоджен, ощущая во рту горький привкус обиды. — Спасибо за предостережение, однако я и так знаю, что Блекберн — негодяй. И он не разбивал мне сердце.