Джоан Вулф - Обман

— Ты не понимаешь, Кейт, — возразила она. — Мартин любил меня.

— Он хотел тебя, — поправила я собеседницу. — Если бы он любил тебя, он ни за что не стал бы подбивать тебя на тайное бегство, которое могло закончиться только ужасным скандалом. Бога ради, Каролина, как ты представляла себе дальнейшую жизнь? Его отец был все еще жив, и твой отец тоже. В сложившихся обстоятельствах ни тот, ни другой не выделил бы тебе никакого пособия! Интересно, на что дядя Мартин собирался тебя содержать?

— Не знаю, — тихо сказала Каролина. — Я как-то не задумывалась о таких вещах.

— Конечно, не задумывалась. Тебе было всего шестнадцать лет. Но Чарлвуду был двадцать один год. Он был на год старше, чем Гарри теперь. А ведь даже Гарри не придет в голову сумасбродная идея сбежать с какой-нибудь девушкой, не располагая никакими средствами!

Наступила пауза. Каролина, по всей видимости, задумалась над моими словами.

— Возможно, дяде Мартину и в самом деле не слишком повезло в жизни, — снова заговорила я, — но и он, фигурально выражаясь, не лучшим образом распорядился теми картами, которые достались ему при сдаче.

— Все, что ты говоришь, правда, Кейт. Я это понимаю, — сказала Каролина, и по щеке ее скользнула вниз еще одна слезинка. — Но, несмотря на это, мне жаль его.

Я закинула босые ноги на шезлонг, положила голову на подушку, скрестила руки на груди и, уставившись в потолок, принялась раздумывать о том, что у Каролины более доброе сердце, чем у меня.

В тот вечер я так устала, что заснула, едва коснувшись щекой подушки, а на следующее утро проснулась очень поздно. Увидев рядом смятую подушку, я поняла, что Адриан тоже провел ночь в моей комнате, но я спала так крепко, что не слышала ни как он приходил, ни как уходил. Скатившись в большую выемку, оставленную в перине его телом, я свернулась в ней калачиком, чувствуя себя совершенно несчастной. Мужа я не видела и не разговаривала с ним с той самой ночи, когда он привез меня домой из игорного притона.

«Мне было бы легче, если бы я любила его хоть немного меньше», — подумала я.

Мысль эта так и билась у меня в мозгу, и мне никак не удавалось от нее отделаться. Если бы я была равнодушна к Адриану, у нас мог быть достаточно обычный в аристократических кругах брак, в котором между супругами существуют вежливые, ровные отношения, при которых муж и жена ничего друг от друга не требуют. Тогда я не мучилась бы из-за того, что мы с Адрианом никак не можем понять друг друга, и могла бы жить спокойно, не неся на плечах тяжкое бремя страстной любви.

Я потерла виски, в которых пульсировала боль, какая обычно возникала у меня в тех редких случаях, когда накануне я выпивала слишком много вина. Но на этот раз причиной головной боли было не выпитое вино, а мои душевные терзания. Закрыв глаза, я спрашивала себя, придет ли когда-нибудь день, когда я снова почувствую себя счастливой.

Настроение было настолько подавленным, что мне не хотелось вставать. Против обыкновения я попросила Жанетту принести мне чашку чая в постель. Надо сказать, что большинство знатных дам завтракали у себя в спальнях, но мне этот обычай всегда казался ужасно глупым и снобистским. Тем не менее в это утро я была просто не в состоянии переносить запах жареных почек и бекона, которые обычно ели на завтрак Гарри и Адриан.

Время шло. Я уговорила Гарри съездить вместе со мной в парк, где я решила потренировать Эльзу. Мы с Адрианом уже четыре дня не выводили лошадей на прогулку, и кобыле был нужен моцион. Свежий воздух немного взбодрил и меня. Днем я довольно много времени провела в саду, играя в крикет с маленьким Недом, и живость и милая непосредственность ребенка также подняли мне настроение.

Вечером мы должны были ехать на бал в дом лорда Каслри, и я знала, что Адриан должен там присутствовать. В какое бы уныние его ни повергала деятельность правительства, к лорду Каслри он относился с искренним и глубоким уважением. Если же добавить к этому тот факт, что жена лорда Каслри была одной из патронесс Алмакс-Эссэмбли-Румз, то становилось ясно, что проигнорировать бал, на котором в роли хозяйки выступала она, было бы непоправимой ошибкой.

Перед выездом я куда более придирчиво, чем обычно, занялась своей внешностью.

— Мне кажется, я такая бледная, — пожаловалась я Жанетте, глядя на свое отражение в зеркале туалетного столика, и, наклонившись вперед, несколько раз ущипнула себя за щеки.

Это сразу же подействовало, но мне стало казаться, что теперь у меня такой вид, будто я больна корью и на щеках у меня выступила какая-то красная сыпь.

— Если хотите, миледи, я наложу на ваши щеки немного румян, — предложила Жанетта. — Вы и в самом деле бледны.

— Я слишком много времени провожу в помещении и потому выгляжу как привидение. — Я раздраженно взмахнула рукой. — Ну ладно, Жанетта, давай подкрась меня.

Камеристка взяла кисточку из кроличьей лапки, погрузила ее в горшочек, который она перед этим достала из ящика стола, и начала наносить на мои щеки красноватую пудру.

— Ты просто волшебница, Жанетта, — сказала я с восхищением, когда она закончила свои манипуляции. — Теперь у меня такой здоровый вид. Никто ни за что не догадается, что все дело в косметике.

На губах молодой француженки не показалось даже тени улыбки. Она никогда не улыбалась. Однако видно было, что моя похвала ей приятна.

Дверь, ведущая в коридор, приоткрылась, ко мне заглянул Адриан.

— Все остальные готовы, Кейт, — сказал он. — Могу я послать за каретой?

— Да. Я спущусь буквально через минуту, так что карету уже можно подавать.

Муж прикрыл дверь, и до нас с Жанеттой донесся звук его удаляющихся шагов. Как только ее божество исчезло, огонек, загоревшийся в глазах Жанетты при виде Адриана, потух, и она пошла к гардеробу, чтобы извлечь оттуда мой вечерний плащ из синего бархата. Когда она вернулась, я встала, и француженка накинула его мне на плечи — теперь я была окончательно готова к выходу.

Дорогой мы с Каролиной молчали, делая вид, что внимательно слушаем разговор мужчин о каком-то законопроекте, который в ближайшие дни должен быть представлен на рассмотрение палаты лордов. Я сидела рядом с Адрианом, но на сердце было так тяжело, что хотелось расплакаться. Подумать только, я была так близко от него, что на поворотах наши тела соприкасались, и в то же время было ясно, что вас разделяет пропасть, перекинуть мост через которую я была не в силах.

Мы доехали до места довольно быстро, поскольку дом Каслри находился не так уж далеко от нашего. В других домах хозяйки оценивали успех своих балов по количеству гостей, но леди Каслри была настолько высокомерной особой и занимала столь высокое положение, что приглашала к себе только сливки высшего общества, и не было случая, чтобы кто-либо из приглашенных решился не прийти на устраиваемое ею мероприятие.