Софи Барнс - Наедине с герцогом

– А хрустальную туфельку ты уже видел? – поинтересовался Энтони и указал на стол с напитками, на котором стояла изящная туфелька изо льда.

Каспер кивнул.

– Твоя матушка явно подошла к делу с душой, верно? По-моему, это весьма кстати. Разве юные леди не обожают сказки – все эти романтические истории с принцами и так далее?

Энтони улыбнулся.

– Ты намекаешь на то, что нам следует этим воспользоваться?

– Ты должен признать, что это великолепное начало для беседы.

– Это точно! Но сегодня вечером я уже обещал танец пяти молодым леди – с меня пока что довольно женского общества. Ты же знаешь, что из зала я сбежать не могу, но я изо всех сил стараюсь не встречаться взглядом с другими мамашами, которым не терпится пристроить своих дочерей.

Да, Энтони надеялся, что знакомство с какой-нибудь из присутствующих здесь юных леди перерастет в привязанность, но это совершенно не означало, что он готов танцевать до упада, – особенно учитывая то, что танцевать он не любил.

– Кажется, тебе придется проявить больше усердия. Леди Сноудон уже направляется сюда через весь зал со своей дочерью – с той, что хромает, а не со второй. Она устремляется прямо к нам.

– Ты говоришь о леди Джорджине?

– Именно, – подтвердил Каспер.

«В таком случае ничего не поделаешь», – решил Энтони. Что ж, придется станцевать еще с одной дамой, потому что леди Джорджине он отказывать не собирался. По вине матери на бедную девушку то и дело сыпались отказы. Нет, действительно, леди Сноудон следовало бы быть умнее, а не выставлять свою дочь на посмешище. Насколько было известно Энтони, леди Джорджина была прекрасным человеком, но судьба бывает жестока с теми, кого люди считают хуже себя.

Энтони глубоко вздохнул и на секунду прикрыл глаза, прежде чем обернуться и столкнуться лицом к лицу с дамами, которых они с Каспером обсуждали. Леди Сноудон приближалась с невероятной скоростью – казалось, она без всяких колебаний сметет на своем пути любого. Ее дочь неловко подскакивала, приволакивая ногу и пытаясь поспеть за матерью.

– Ваша светлость, – задыхаясь, произнесла леди Сноудон, останавливаясь прямо перед Энтони. – Надеюсь, вы простите нас за опоздание – пришлось поменять колесо у экипажа, когда мы уже готовились отправиться на бал.

– Ничего страшного, леди Сноудон. На вашем месте я поступил бы точно так же. О безопасности никогда не следует забывать.

– Вы правы!

– Вижу, сегодня вы привезли с собой леди Джорджину.

Энтони улыбнулся дочери леди Сноудон. Молодая женщина, которая была не так уж и юна (если память его не подводила, возраст ее стремительно приближался к тридцати), попыталась сделать реверанс. Энтони с поклоном добавил:

– А ваш муж, граф? Он тоже с вами?

– Да, да, кажется, он остановился, чтобы перекинуться словечком с вашей матушкой, – ответила леди Сноудон. – Мы с Джорджиной как раз разговаривали с ней, когда я заметила вас, и… мы решили, что должны незамедлительно подойти к вам, чтобы поблагодарить за приглашение на этот бал. Это так мило с вашей стороны.

– Не стоит благодарности, – ответил Энтони.

Он жестом указал на стоящего рядом Каспера, который во время обмена любезностями хранил молчание, вне всякого сомнения, в надежде не быть замеченным. Что ж, Энтони не собирался оправдывать эту надежду и сказал:

– Вы уже имели удовольствие познакомиться с моим добрым другом мистером Гудардом?

Леди Сноудон едва заметно прищурилась, потом чуть повернула голову в сторону Каспера, пока…

– Еще бы!

Энтони с большим трудом сохранял серьезность. По всей видимости, бедняжка была настолько зациклена на нем, что не заметила его собеседника – человека, которого любая юная мисс сочла бы самым красивым мужчиной на свете. Однако это никогда не мешало их дружбе. Энтони был уверен, что Каспер придавал большее, чем он, значение своей внешности, но мужчина с такими белокурыми волосами и голубыми глазами, как у Гударда, просто не мог не вскружить женскую головку. Одним словом, он мог бы обладать любой женщиной, если бы захотел, хоть и не имел титула.

– Мое почтение.

Каспер потянулся сперва к руке леди Джорджины и запечатлел поцелуй на ее пальцах. Потом ту же процедуру он повторил с ее матерью – и та тут же зарделась.

В надежде вернуть всех с небес на землю, Энтони сам решил предложить то, чего леди Сноудон (он прекрасно это понимал) постарается добиться от него любыми путями. Он терпеть не мог, когда перед ним раболепствовали, поэтому предпочел избежать унижений графини, отстаивающей интересы своей дочери.

– Леди Джорджина, почту за честь, если вы соблаговолите станцевать со мной кадриль.

– Конечно, ваша светлость, – робко ответила леди Джорджина, потупив взор и неловко переступая с ноги на ногу.

И тут, к величайшему изумлению Энтони, в беседу вступил Каспер:

– Если у вас в бальной карте еще осталось свободное местечко, я также почту за честь танцевать с вами. Может быть, вальс?

Леди Джорджина изумленно взглянула на Каспера, а ее мать радостно вскрикнула и театрально всплеснула руками:

– Как мило с вашей стороны, мистер Гудард! Благодарю вас!

И обе женщины отошли от друзей – леди Сноудон, вне всякого сомнения, не терпелось подготовить дочь к великому моменту, который ее ожидал. Энтони повернулся к Касперу.

– Решил поиграть в благородство?

Каспер пожал плечами и отпил шампанского.

– Не совсем. Честно признаться, не знаю, что на меня нашло: скорее всего, мне захотелось, чтобы эта женщина перестала портить жизнь своей дочери.

Энтони прекрасно понял, что его приятель имел в виду, потому что сам несколько раз чувствовал то же самое, когда ему случалось оказаться в обществе леди Сноудон. Он уже собирался сделать по этому поводу очередное замечание, когда заметил девушку. Она пробиралась вдоль стены, а потом остановилась у колонны в самом дальнем углу зала. Девушка стояла к нему вполоборота, поэтому Энтони трудно было разглядеть ее как следует, к тому же ее загораживали собравшиеся гости. Однако что-то в ней привлекло внимание герцога – казалось, она чувствовала себя не в своей тарелке. В этом и заключалась главная странность. На ней было элегантное платье, и тем не менее внутреннее чутье подсказывало Энтони, что она здесь чужая. Возможно, все дело в том, как она себя держала – у нее не было такого равнодушно-скучающего вида, как у остальных гостей.

Должно быть, как и леди Джорджина с дочерью, она опоздала, потому что Энтони не видел ее в череде прибывших на бал – если бы видел, то обязательно запомнил бы. А потом незнакомка повернулась к нему и улыбнулась. В ее улыбке было столько искренности и доброты, что герцог на секунду задержал дыхание.