Лиз Карлайл - Два маленьких обмана

Наконец она сбросила с себя все и осталась в одних черных шелковых чулках. Вивиана придирчивым взглядом посмотрела на свое тело. Ни один мужчина после смерти Джианпьеро не видел его. Последние шесть лет брака у Вивианы с мужем не было духовной близости, каждый жил своей жизнью, хотя и под одной крышей. Но как бы ни просила Вивиана, Джианпьеро отказывался отпустить ее. Он требовал родить ему сына. Наследника. Вивиана полагала, что это ее долг, и терпела его посещения. Муж приходил к ней ночью, в темноте ложился в постель и овладевал ею. Но Вивиана страдала не только из-за этого. Были вещи, о которых она предпочла бы не вспоминать. Может быть, она этого заслуживала. Может быть, такова цена за то, что она вышла замуж за человека, которого не любила... и не могла любить.

Неторопливо, почти с безразличием, Вивиана провела ладонями по груди и, приподняв ее, посмотрела на себя в зеркало. Бесспорно, годы изменили ее. Но она оставалась красивой женщиной. Разве не так? Бесчисленное количество мужчин говорили ей об этом. Но, когда обладаешь богатством, никак нельзя быть уверенной в чьей-либо искренности. После смерти Джианпьеро Вивиана получала столько предложений, что сбилась со счета. Некоторые из них даже казались ей искренними. Но Вивиана ясно видела правду. Ей тридцать три года. Она родила троих детей. И это оставило следы. Да, она все еще красива, но уже никогда не будет той, какой она была девять лет назад. Вивиана отвернулась от зеркала, взяла со стула ночную рубашку и поспешила накинуть ее. Ей не хотелось смотреть на изъяны, нанесенные временем.

Она подошла к туалетному столику и налила себе полбокала бароло из графина. Затем передумала и наполнила бокал до краев. Она медленно пила и вспоминала события прошедшего вечера. Встреча с Куином Хьюиттом подействовала на нее так, будто ее неожиданно ударили, но шок прошел. Вивиана испытала почти удовольствие от их короткой ссоры, хотя ни за что не призналась бы себе в этом. Они всегда ссорились со страстью, так же как и любили друг друга. Но Куин принадлежал ее прошлому. Этот вечер оказался безжалостным напоминанием. В самом деле, зачем ей беспокоиться? Она уже не та легкомысленная, романтическая молодая женщина.

После того как Вивиана оставила Куина, ее жизнь изменилась. Она вышла замуж за представителя верхушки венецианской аристократии, родила троих прекрасных детей. Она доводила многих до слез своим голосом и страстностью и поняла, что опера – лучший и безопасный способ дать выход своим чувствам.

И вот теперь могущественный лорд Уинвуд желал поговорить с ней. Хорошо, она придет в его кабинет завтра в восемь часов, как он и требовал. Но не потому, что боится его. Конечно, нет. Просто ее разбирало любопытство. Вивиана абсолютно не верила, что Куин расскажет ее отцу какую-то неприглядную правду, как он ей угрожал. Он скоро поймет, что Вивиана не желает ему зла, и забудет, что она здесь. Она сделает все, чтобы не попадаться ему на глаза, но сначала удовлетворит свое любопытство и пойдет на завтрашнюю встречу.

Вивиана с бокалом в руке лежала между прохладных простыней и размышляла о гнусном обвинении Куина. Он думал, что она нарочно подстроила их встречу. Он ошибается, но, возможно, не во всем. Вивиане очень не хотелось признаваться, но в душе она надеялась увидеть Куина или хотя бы что-то узнать о нем. И если бы она была честной перед самой собой, то согласилась бы с тем, что у нее был целый день, чтобы спросить Чесли, к какой из его сестер они поедут в гости, но она этого не сделала. Чесли освободил бы ее от поездки. Или она могла в последнюю минуту сослаться на головную боль. Вместо этого она узнала то, что меньше всего хотела узнать. Что ее старая любовь, ее единственная любовь, только что обручился с девушкой, которая по крайней мере лет на десять была моложе Вивианы. Хорошенькая молодая девушка, только что из деревни. Богатая невеста. Бледная миленькая невеста-ребенок, с маленькой высокой грудью и плоским животом, на котором беременность еще не оставила следов.

Слишком тяжело было думать об этом. Вивиана допила вино, поставила бокал на ночной столик. Она изо всех сил старалась не разрыдаться. Как унизительны эти мысли и чувства! Никогда Вивиана не сожалела о прошедшей юности. Но сейчас ей было горько от того, что она уже не так свежа и молода.

Солнце только что взошло, когда Куин пробрался в малую столовую в напрасной надежде найти чашку кофе и при этом избежать общества обитателей дома. Последнее ему не удалось. Тетя Шарлотта опередила его и, трепыхаясь как птичка, проверяла каждое горячее блюдо, вносимое слугами.

– Доброе утро, Куин, – пропела она, остановившись у одного из массивных подсервантников. – Яйца приготовлены так, как ты любишь. Присоединишься ко мне?

Куин уже добрался до кофейника.

– Нет, мэм, спасибо, – ответил он. – Меня ждет работа в кабинете. Я возьму чашку кофе с собой.

Маленькие черные глазки тети Шарлотты блеснули.

– Да, тебе хочется провести день с твоей мисс Гамильтон, не так ли? Очень милая девочка, мой мальчик. Твоя мама вне себя от радости. Я все эти годы убеждала Гвендолин, что, когда придет время, ты, Куин, поступишь правильно.

Куин поставил чашку на блюдце и попытался улыбнуться:

– Я рад, что не разочаровал вас, мэм, ведь я так часто разочаровывал свою мать по меньшей мере в течение двадцати лет. А теперь извините, меня ждут дела.

Старое крыло дома, где находился кабинет Куина, располагалось довольно далеко. Куин толкнул бесшумно распахнувшуюся дверь, поставил кофе на стол и подошел к высоким французским окнам, выходившим в сад. Слуги еще не появлялись в этой комнате, чтобы разжечь камин или раздвинуть шторы. Куин подозревал, что мать предупредила их, что все предпочтут в это утро подольше оставаться в постели. Жаль, что он не мог позволить себе этого. Но с того момента, когда он вчера увидел Вивиану, Куин знал, что не сможет заснуть. И если он обречен страдать, то, видит Бог, и она может тоже немного пострадать. В прежние времена Вивиана не любила вставать раньше полудня, и Куин сомневался, что сейчас она изменила своей привычке.

Он раздвинул шторы и смотрел в окно. Начинался новый день. Небо окрасилось пурпуром, а внизу сиял ярко-розовый горизонт. Месяц, видимый на рассвете, исчез, и за садами виднелся едва различимый лес, все еще погруженный в темноту.

Куин стоял у окна, и по-зимнему холодный воздух обвевал его лицо. Он глубоко вдохнул, набрав полные легкие свежего воздуха, надеясь, что он прояснит его голову. Но это была глупая затея. Куин это понимал. Он почти надеялся, что Вивиана не придет.

Но она придет. Не потому, что испугалась его, а потому, что была горда и упряма и иногда даже глупа. И она появится, предполагал Куин, со стороны леса. Кто-нибудь, наверное, покажет ей короткую дорогу. В этот час в лесу мрачно, но пройти можно. Тропа очень заметна. Идти надо меньше получаса. Но Чесли держал хорошую конюшню. Может быть, Вивиана приедет верхом. А она умеет ездить на лошади?