Кэтрин Коултер - Дикая звезда

Он откинулся на кожаную подушку экипажа и глубоко вздохнул. Что ему делать? Впрочем, он знал — хорошо знал, как поступить. Единственным препятствием была Лорел. Брент посмотрел из-под полуопущенных век на жену — смущенную и неуверенную.

Видит Господь, своим поведением он дал ей для этого достаточно оснований с момента их приезда в Уэйкхерст. Понимал, что отстранился от нее, но как дать ей понять, что не мог объяснить такого своего поведения даже самому себе? Он видел, как на него смотрела Лорел, и играл с любимой мачехой как кот с мышью.

Не слишком-то благопристойное занятие, но опять же он ничего не мог с собой сделать. А между ними стояла Байрони.

— Как я рада видеть вас снова, — повторяла миссис Амелия Форрестер за ужином. — Я так и не узнала, почему вы так стремительно покинули Уэйкхерст.

«Юношеская охота к перемене мест», так, помнится, объяснил ваш отец.

Брент смотрел на хозяйку дома, гадая, не лукавила ли она. Скорее всего нет. Значит, отец ни с кем не поделился истинной причиной. Брент не порицал его.

Он часто жалел о том дне, о своей мальчишеской похоти и глупости. Будь он на месте отца, он, наверное, не просто ударил бы плеткой. Брент часто думал и о том, что случилось бы, если бы он вообще не уезжал из Уэйкхерста. Вероятно, был бы теперь праздным женатым джентльменом, гордым отцом наследников в лучших традициях Юга. Он непроизвольно потянулся к старому шраму, но удержал руку и заставил себя улыбнуться.

— Охота к перемене мест — да, мэм, но и разница во взглядах между мною и отцом, если угодно.

Я понимаю, это случается нередко. И полагаю, что для молодого человека естественно стремление самоутвердиться.

— Мне хотелось бы, чтобы наш Стейси разделял вашу точку зрения, хотя, может быть, и не до такой крайности, — вмешался в разговор Дэвид Форрестер. — Мы сейчас беседуем здесь, а он, вероятно, проигрывает свою последнюю рубашку в Новом Орлеане.

Байрони слушала, как они говорили о совершенно неизвестных ей людях. Форрестеров она находила очень приятными, думающими, добрыми — в общем, очаровательными. Однако их дочь Мелинда вела себя весьма странно: то бросала призывные взгляды на Дрю, то томно посматривала на Брента. Она была очень хороша, с черными, цвета воронова крыла волосами и темно-карими глазами, но какая-то.., пресная.

Неужели все леди-южанки так бледны, так медлительны в движениях. Впрочем, если бы стояла более жаркая погода, подумала она, это было бы естественным.

— Чем же вы теперь занимаетесь, мой мальчик? — спросил Брента Дэвид Форрестер.

— Держу салун в Сан-Франциско, сэр. «Дикая звезда» — так он называется.

Мистер Форрестер на секунду пришел в замешательство, но тут же овладел собою.

— Необычное предприятие. Ну а теперь, когда вернулись домой, вы, разумеется, займетесь плантацией? Хозяин, живущий в отрыве от плантации, никуда не годится, да вы это и сами хорошо понимаете. Я купил у Пакстона пару рабов незадолго до смерти вашего отца. Мой надсмотрщик ими не нарадуется. Но меня удивляет, почему Пакстон и ваш отец вдруг решили продать таких замечательных работников?

— Я уверен, что очень скоро во всем разберусь, сэр, — сказал Брент, хотя все уже хорошо понял. Старый Фрэнк вил себе гнездышко в предвидении неопределенного будущего. Неужели отец был настолько болен, что не понимал происходившего? И потом, как быть с Лорел?

— «Дикая звезда», — вслух размышляла миссис Форрестер. — Довольно необычное название для салуна, а, Брент?

Тот вежливо улыбнулся:

— Согласен, звучит немного чудно, мэм. Звезда, которая, как я считал, вела меня, когда я был моложе, никогда не была.., как бы это сказать, прирученной, что ли.

— Мы через две недели устраиваем бал, мистер Хаммонд, — живо проговорила Мелинда Форрестер. — Вы приедете, не правда ли? И ваша жена тоже, разумеется.

— Будем очень рады, — согласился Брент, втыкая вилку в кусок ветчины в желе.

Лиззи бросилась в спальню, когда туда чуть за полночь вошли Байрони с Брентом. Она совсем как ребенок протирала кулачками глаза. Да она и была ребенком, подумала Байрони, передернувшись при мысли, что бедняжку мог затащить к себе в постель Фрэнк Пакстон.

— Лиззи, — резко сказала ей Байрони, — отправляйся ради Бога в постель! Вот уж не думала, что ты еще не спишь!

— Но, миссис, Мамми Бас сказала…

— Лиззи, делай то, что говорит миссис. Я вполне способен сам расстегнуть эти пуговки, — остановил Брент девочку на пороге спальни. — Да, вот что, Лиззи. Ты теперь будешь спать в доме, на третьем этаже. Завтра же заберешь свои вещи из барака.

— Да, масса. Благодарю вас, масса.

— Ты такой добрый, Брент, — тихо поблагодарила его Байрони.

— Возможно, — ответил он, — просто не хочу, чтобы ее изнасиловал Пакстон.

— Не могу поверить, что он действительно способен на такое.

— Верь, Байрони. Однако ты, моя дорогая жена, совсем другое дело. Иди сюда и позволь помочь тебе.

Байрони шагнула к нему и подставила спину.

Она чувствовала, как его ловкие пальцы расстегивают пуговицы.

— Я в недоумении, — услышала она его голос. — Может быть, Лиззи — дочь Пакстона? Это вполне возможно. И кожа у нее светлее. Я помню, как он тащил к себе в постель Милли, мать Лиззи. И слышал, будто она сопротивлялась ему. И вероятно, так оно и было, потому что он буквально содрал кожу с ее спины своей плеткой. Это даже возмутило отца. Она очень долго не могла выполнять свои обязанности.

— Невероятно! Варвар!

— Успокойся. Да, может оказаться именно так. — Брент медленно стянул с ее плеч платье и коснулся губами ее затылка.

Как он мог высмеивать ее, дразнить — и тут же желать ее? Она отвернулась от Брента. Она была его женой, черт бы его взял, а не просто одной из его женщин. «Но я единственная подходящая ему женщина», — глубоко вздохнув, подумала Байрони.

— Я действительно хозяйка Уэйкхерста? — вдруг повернулась к нему Байрони.

Брент нахмурился.

— Ты жена массы, — ушел он от ответа.

— Кто распоряжается в доме? Кто следит за слугами?

— Ox! — вырвалось у Брента. Нахмурившееся лицо расплылось в ухмылке. — Уж не грядут ли большие перемены?

— Брент, разве обязательно все превращать в шутку? Неужели ты не видишь, что…

— Я просто помню, дорогая, что хозяин здесь я.

На Юге правит хозяин — всем. Понятно?

Она пыталась встретиться с ним взглядом, но глаза Брента блуждали по ее плечам и груди. Скомкав расстегнутое платье, она прижала его к груди.

— Понимаешь? — повторил он.

Байрони выдержала характер.

— Вы просто кот, — заметила она.

Брент пристально посмотрел на жену и громко расхохотался, закинув голову.

— А в темноте все кошки серы? — весело спросил он.

— Я думаю, ты не перестаешь сравнивать и противопоставлять одну кошку другой. Я просто новая, которой удалось проникнуть в твой дом через черный ход. Очевидно, лишь вопрос времени — когда тебе захочется погулять снова?