Сьюзен Кинг - Пронзенное сердце

— Иди, Тибби! — вздохнула она, — и собери свои вещи.

Тибби кивнула, смахнув слезу, и решительно направилась через двор, по пути не упуская ни малейшей возможности задеть посильнее кого-нибудь из воинов Уайтхоука. Она поднялась по ступеням замка и остановилась на высоком крыльце, громко и не стесняясь в выражениях оценивая происходящее. Кристиен только что вернулся из конюшни. Его каштановые локоны развевались на ветру, а голубые, словно сапфиры, глаза излучали неистребимую энергию. Гарри протянул пухлую ручонку и попытался ухватить брата за волосы.

— Эмилин, — заговорил Кристиен, увертываясь от малыша, — можно мне поехать с сэром Питером на его коне? Я не хочу сидеть в повозке с женщинами! — Мальчик сморщил курносый нос.

— Большую часть пути ты, конечно, должен проехать в повозке. Но если сэр Питер согласен, то можешь немного времени провести и с ним, верхом. — Сестра улыбнулась, видя невинное, такое здоровое и естественное возбуждение ребенка, так не похожее на поведение Изабели, все утро робко прижимавшейся то к самой Эмилин, то к Тибби.

Гарри неожиданно дернул капюшон, и он закрыл Эмилин лицо. Изабель и Кристиен со смехом начали выдергивать ткань из руки малыша. Все эти детские проказы немного успокоили девушку и смягчили ее сердце, наполнив его любовью.

— А нам обязательно ехать с этим противным белоголовым стариком? — Изабель казалась не в духе из-за всех событий сегодняшнего дня. Да и встать сегодня пришлось намного раньше обычного. — Он был очень груб с Кэдгилом за завтраком!

— Мы теперь пленники? Нас отвезут в тюрьму? — недоумевал Кристиен.

Эмилин постаралась скрыть свои истинные чувства и придать голосу легкость.

— Тише, милые. Никакие мы не пленники. Лорд Уайтхоук поедет в свой собственный замок, он называется Грэймер. А вы ненадолго останетесь в Хоуксмуре с бароном Николасом. — Не зная, как рассказать им о своей помолвке, она еще и не упоминала о ней. И так вполне достаточно изменений и новостей.

— Барон мне нравится, — заявил Кристиен. — Он красивый и сильный, и похож на короля. А его черного коня зовут Сильванус. Силь-ва-нус. — Кристиен попробовал имя на слух.

— А почему ты не едешь с нами? — поинтересовалась Изабель.

— Есть дела, которые я должна закончить до отъезда, — мягко объяснила старшая сестра. — В Хоуксмуре вы будете в безопасности и уюте, мои милые, пока я не приеду за вами.

Гарри попытался слезть на пол. Крепко держа его, Эмилин схватила в объятья всех троих и страстно вдохнула их такой близкий и любимый аромат: смесь молока, шерстяной одежды, яблочной пастилы и теплого детского тельца.

— Постарайтесь быть храбрыми! — тихо попросила она. — А ты, Кристиен, не забывай, что истинный рыцарь всегда защищает тех, кто слабее и нуждается в его помощи. Вы с Изабелью должны нянчить Гарри и следить, чтобы около него постоянно кто-то был. — Дети торжественно кивнули в знак согласия. — Дружите! — Она поцеловала их в мягкие щечки. — А я приеду за вами, как только смогу.

«Ни один человек на свете, — подумала она про себя, — даже король, не сможет отнять вас у меня навсегда!»

— Бегите сюда, цыплята, мы будем с вами вить уютное гнездышко! — позвала Тибби, направляясь к повозке, и близнецы побежали к ней.

Все было уже готово: поклажа тщательно увязана, лошади запряжены, полог поднят для большей безопасности тех, кто поедет внутри. Когда Эмилин подошла вместе с Гарри к повозке, она заметила, что та слегка покачивается, и совсем не удивилась, когда обнаружила, что Кристиен и Изабель устроили внутри состязание по прыжкам.

Подошел Уот, и близнецы, как щенки из корзинки, бросились ему на руки. Он подержал их в своих объятиях, а потом посадил обратно, как бы между делом погладив по головке Гарри. Его карие глаза увлажнились, и, быстро кивнув Эмилин и Тибби, Уот резко отвернулся.

Когда нянюшка уселась, Эмилин передала ей малыша. Она уже не могла сдерживать своих чувств — слезы застилали глаза. Как во сне она поцеловала близнецов, взлохматив их шелковые головки, напомнила им, чтобы не забывали хорошо вести себя, молиться, слушаться, хорошо кушать, умываться. Напоследок обнялась с Тибби.

Повозка тронулась, зажатая между рядами всадников, ехавших парами по обеим ее сторонам. Во главе процессии восседал верхом Уайтхоук. Николас Хоуквуд вместе с Питером Блэкпулом проехали мимо Эмилин последними. Барон, пристально взглянув на нее, коротко кивнул и отвернулся.

Группа медленно пересекла двор — со всех сторон за ней наблюдали слуги, высыпавшие из дома. Скрипя и качаясь, деревянная повозка проехала сквозь огромные крепостные ворота, а за ней — последние воины.

Кристиен и Изабель махали руками, на их милых бледных личиках внезапно отразилось недоумение и растерянность. Все было кончено.

После четырех дней пути, к тому времени, как процессия достигла долины, раскинувшейся перед Хоуксмуром, Николае почувствовал себя совершенно истощенным. Неуклюжая повозка едва тащилась, а частые остановки, необходимые детям, еще больше замедляли движение. Путешествие оказалось куда более продолжительным, чем он рассчитывал.

На север, в графство Йорк, ехали по старым, еще римлянами построенным дорогам. Уайтхоук настоял именно на таком пути: по холмам, минуя деревни и фермы. Николасу едва удавалось скрыть негодование, когда приходилось кругом объезжать леса, избегая прямых и коротких дорог через населенные местности. Успокаивало лишь то, что погода оставалась мягкой, а дети оказались на редкость выносливыми путешественниками; единственным их недостатком была страсть к рапросам, они постоянно интересовались, сколько осталось ехать и когда же им удастся увидеть Хоуксмур.

Сейчас, наконец, Хоуксмур действительно показался на горизонте — в полуденном солнце хорошо были видны три из шести его резных башен. С южной стороны высоко поднималась крепостная стена, как будто высеченная из монолита, — она стояла на скале, нависающей над рекой. А с тыльной стороны скала постепенно переходила в обширные болота и леса.

Чтобы попасть в замок, нужно было пересечь: реку вброд и обогнуть по периметру неприступную стену, чтобы добраться до решетчатых ворот на западной стороне крепости. У реки Уайтхоук со своими людьми свернут на запад, в Грэймер. Подумав, что вскоре их пути разойдутся, Николае с облегчением вздохнул. Он взглянул на отца — тот ехал рядом, глубоко погруженный в свои мысли.

— Эта девчонка из Эшборна своевольна и упряма, как кошка, — наконец заговорил Уайтхоук. — Но клянусь, очень скоро я сделаю из нее покладистую женушку. Как только уложу в постель, она тут же научится оказывать должное почтение! — Он самодовольно ухмыльнулся. — Любой слишком норовистой особе не мешает узнать, что такое настоящий мужчина!