Джейн Кренц - Беру тебя в жены

— Ты не почитаешь древние традиции, поэтому я и не вызываю тебя на старинный лад.

— Очень мудрое решение. Поздравляю. Ты еще не совсем безнадежен…

— Ты смеешься надо мной, о Тот, Кто Покинул Круг! Но это ненадолго.

— Я буду тебе очень признателен, если ты прекратишь обращаться ко мне, словно я принадлежу к какой-то древней легенде.

— Сегодня ночью твоя легенда закончится.

Боец приблизился. Он снова выкинул вперед ногу — и снова промахнулся.

— Сними пальто! — сердито заметил он. — Или ты снова хочешь уравнять наши шансы с помощью пистолета?

— Нет, я не думал пользоваться пистолетом. — Эдисон отступил назад, позволив пальто соскользнуть с его плеч.

— Я знал, что в конце концов ты все же примешь вызов. — В словах бойца сквозило удовлетворение. — Мне сказали, что хотя ты и покинул Круг, честь Ванзы ты сохранил.

— На самом деле моя честь — это моя честь. Эдисон уклонился от нового удара, проскочив под ним. Он нанес бойцу удар по лодыжке. Мужчина задохнулся и наклонился в сторону, потеряв равновесие и став уязвимым.

Эдисон этим воспользовался. Он нанес серию коротких, резких ударов, направленных на то, чтобы противник не мог устоять на месте, а не на то, чтобы ранить его.

Молодой боец оставил попытки удержать равновесие. Он бросился на землю и покатился к Эдисону.

Прием был искусный. Он произвел на Стоукса впечатление. Это был старый прием Стратегии Внезапности.

Он тоже выбрал движение из этой же Стратегии. Вместо того чтобы упасть, он подпрыгнул над катящейся фигурой, перевернулся в воздухе и приземлился с другой стороны.

Боец слитком поздно понял, что его атака провалилась. Он попытался подняться на ноги, но не успел.

Эдисон уже сидел на нем верхом. Он пригвоздил молодого человека к сырым камням мостовой неотразимым приемом из Стратегии Принуждения. Он чувствовал, как его жертву сотрясают страх и злость.

— Кончено, — тихо произнес Стоукс.

На какой-то полный напряжения момент Эдисон подумал, что тот откажется сдаться. Если молодой человек примет такое решение, возникнет новая проблема. Стоукс хотел дать возможность его молодому противнику выйти из переделки, сохранив лицо.

— Несмотря на то что я покинул Круг, никто ни в Обществе, ни на самой Ванзагаре не поставит мою честь под вопрос, — сказал он. — Я требую от тебя уважения, которое ученик оказывает настоящему учителю. Сдавайся!

— Я… сдаюсь.

Помедлив несколько секунд, Эдисон отпустил парня, поднялся и стоял, глядя на него.

— Вставай! Снимай эту нелепую маску и выходи на свет.

Боец неохотно поднялся с мостовой. Медленно прохромал к свету, льющемуся из окон притона. Затем остановился и стащил шарф, обмотанный вокруг лица.

Эдисон посмотрел на него и глубоко вздохнул. Он был прав. Бойцу было не больше восемнадцати или девятнадцати лет. Не старше его, когда он отплыл на Восток с Игнатием Лоррингом. Эдисон взглянул в угрюмые, настороженные глаза и увидел в них, как в зеркале, свое собственное прошлое.

— Как тебя зовут? — спокойно спросил он.

— Джон. Джон Стоунер.

— Где живет твоя семья?

— У меня нет семьи. Моя мать умерла два года назад. Больше никого нет.

— А твой отец?

— Я незаконнорожденный, — безжизненно произнес Джон.

— Я мог бы догадаться. — История настолько повторялась, что он даже вздрогнул. — И как давно ты изучаешь Ванзу, Джон Стоунер?

— Почти год. — В его словах прозвучала отчаянная гордость. — Мой учитель говорит, что я быстро схватываю.

— Кто твой учитель?

Джон посмотрел себе под ноги.

— Пожалуйста, не спрашивай меня об этом. Я не могу тебе сказать.

— Почему?

— Потому что он сказал, что ты его враг. И хотя ты победил меня в честной схватке, я не могу предать своего учителя. Сделав это, я предам все, что осталось от моей чести,

Эдисон подошел ближе:

— Может, тебе легче будет назвать его имя, если я скажу, что твой учитель — мошенник? Он обучил тебя не истинной Ванзе.

— Нет. — Джон вскинул голову, его глаза засверкали. — Этому я не поверю! Я много занимался. И верно служил своему учителю.

Эдисон поразмыслил. Вероятно, он мог бы заставить Джона назвать имя изменника, но, поступив так, он лишил бы молодого человека последнего, что у того оставалось, — его чести. Эдисон слишком хорошо помнил, что значит называть своей собственностью только это достояние.

В окно притона ему было видно, что происходит внутри. Призрачный свет выхватывал фигуры кутивших мужчин — мужчин, которые слишком много пили и слишком много рисковали. Им нечего было терять. После своего поражения Джону будет легче легкого стать таким же.

Эдисон принял решение:

— Идем со мной!

Он повернулся и пошел к выходу из затянутого туманом переулка. Стоукс не оглянулся, чтобы посмотреть, идет ли за ним Джон.

Когда Эдисон, сопровождаемый Джоном, пришел в доки, туман рассеялся. Холодное сияние луны высвечивало очертания кораблей, мягко покачивавшихся на воде. Знакомая вонь Темзы наполняла воздух.

На своем пути они сделали только одну короткую остановку: зашли в темную комнатку над таверной, чтобы забрать пожитки молодого человека.

— Не понимаю. — Джон поправил лежавший на плече узел и в удивлении уставился на поскрипывающие сходни «Сары-Джейн». — Зачем мы сюда пришли?

— Ты был помехой, но тебе удалось убедить меня, что ты серьезен в своем намерении постигнуть истинную Ванзу. Я так понимаю, что за последний час ты не передумал?

— Передумал? Насчет Ванзы? Никогда! Сегодня я проиграл, но я никогда не устану искать душевное равновесие, приносящее знание.

— Великолепно. — Эдисон слегка хлопнул его по плечу. — Потому что я хочу дать тебе возможность изучать Ванзу так, как это надо. В Садовых храмах Ванзагары.

— Ванзагары? — Джон повернулся так стремительно, что чуть не уронил свой узел, фонарь, который он нес, осветил его потрясенное лицо. — Но это невозможно! Он лежит за морями. Тебе мало того, что ты меня победил. Ты должен теперь посмеяться надо мной?

— «Сара-Джейн»— один из моих кораблей. На рассвете он отплывает на Дальний Восток. Одна из остановок — Ванзагара. Я дам тебе письмо к монаху по имени Вора. Это очень мудрый человек. Он проследит, чтобы ты получил наставления в истинном духе Ванзы.

Джон посмотрел на него, боясь поверить:

— Ты говоришь серьезно?

— Вполне.

— Но почему ты делаешь это для меня? Ты ничем мне не обязан. Я даже не сказал тебе того, что ты хотел знать, — имени своего учителя.

— Твоего бывшего учителя, — поправил Эдисон. — Но ты ошибаешься. Я кое-чем тебе обязан. Ты напомнил мне одного человека, которого я знал, когда был значительно моложе.

— Кого?

— Себя.

Эдисон проследил, чтобы Джон благополучно поднялся на борт «Сары-Джейн». Он сказал капитану, что нового пассажира надо будет высадить на Ванзагаре, а затем вернулся в комнатку, которую весь последний год Джон Стоунер называл своим домом.