Кэндис Кэмп - Роковая любовь

Ее слова, словно обухом топора, ударили по его самолюбию. Его темные глаза вспыхнули недобрым пламенем, а она тем временем с гордым видом повернулась и пошла вдоль овощного ряда. В конце ряда ее грубо схватил за руку один северянин [24].

— Эй, ты, маленькая хорошенькая крошка! — прогнусавил он хриплым голосом.

Энэлайз резко обернулась и увидела похотливое лицо янки. Она сердито одернула свою руку и произнесла грозно:

— Руки прочь от меня, обезьяна!

Солдат опешил и отступил в сторону. Энэлайз, рассерженная, пошла домой.

Чертовы янки! Она презирала их всех и была рада, что сумела дать отпор.

В парадную дверь негромко, но настойчиво постучали, и этот стук разбудил Энэлайз. Она села в кровати и посмотрела на часы — час ночи. Кого могло принести так поздно?! Единственный, кто был способен на такую наглость, — Марк Шэффер. Энэлайз просто передернуло при мысли о том, что ей предстоит опять давать ему отпор. Впрочем, она просто не выйдет и пусть себе стучится хоть всю ночь.

Стук внезапно прекратился, и любопытство одержало верх над соображениями разума. Энэлайз осторожно встала с постели и, также осторожно пройдя на веранду, выглянула в окно.

— Эмиль! — удивленно воскликнула она и заторопилась вниз. Она летела на крыльях и, быстро отворив дверь, впустила Эмиля в дом. Энэлайз бросилась к брату, и он сжал ее в своих крепких объятиях.

— О Боже! Энэлайз! Как я рад снова тебя видеть! — произнес Эмиль. — Если бы ты знала, как я переживал за тебя и маму после того, как оставил вас одних с этими шакалами.

— Эмиль! — спросила Энэлайз, освобождаясь из его рук. — Что ты здесь делаешь? Если тебя увидят, то тебе несдобровать. Янки ведь очень подозрительны. Они следят за каждым жителем твоего возраста. Если они поймают тебя, то повесят как шпиона, будь уверен в этом, — сообщила ему Энэлайз.

Эмиль расхохотался.

— Не беспокойся, моя маленькая сестрица! — сказал он. — Неужели ты думаешь, что я не смогу перехитрить янки?

— Но, Эмиль! Город ведь наводнен ими. Они везде, и им легко будет поймать тебя.

— Не беспокойся. Дело уже сделано, и я здесь. Перестань сейчас же беспокоиться. Ты причитаешь даже похуже нашей мамы.

— Это потому, что у меня больше разума, чем у мамы, — сказала Энэлайз и улыбнулась, так как она всегда не могла устоять перед обаянием своего брата.

Он также улыбнулся в ответ, зная, что убедил ее.

— Пойдем сядем, и ты расскажешь, как тут у вас дома обстоят дела, — обратился к ней Эмиль.

— Я бы сказала, не так уж и плохо, — ответила Энэлайз. — Самое ужасное то, что большинство рабов сбежало, поэтому и мама, и я теперь работаем по дому.

— Боже! Энэлайз! Я не перенесу этого! Вы с мамой работаете как служанки?! Какой ужас! Энэлайз усмехнулась.

— Это не так ужасно, как тебе кажется. Мэй и Джозеф выполняют всю тяжелую работу, а нам с мамой достается только вытирать пыль и приводить в порядок одежду. Да еще я сама стала закупать продукты на рынке, но мне это занятие даже понравилось.

— И как ты только с этим справляешься?

— Эмиль, ты ведь знаешь, что я никогда не была изнежена, поэтому такие проблемы мне нетрудно решить. Главное — что нас не выгнали из наших домов и не насилуют, и не пытают.

— А у нас говорят, что янки только этим и занимаются, — озабоченно сказал Эмиль. Энэлайз нахмурилась:

— Нет, Эмиль, это только слухи. Янки, действительно, заняли некоторые дома, но это дома тех, кто бежал из города. Здесь тоже ходят слухи о насилиях, но лично я еще не встретила женщину, которая…

— Энэлайз! — перебил ее Эмиль. — Ты говоришь так, будто защищаешь этих подлецов и негодяев!

— Нет, я никого не защищаю. Я только хочу тебя заверить, что с нами все в порядке. Конечно, все, что произошло, страшно, но поверь мне, нам не угрожают те опасности, о которых ты думаешь. Вспомни, когда вы отступали, тебе некогда было размышлять, что будет со мной и мамой. Мы надеемся, что вы скоро вернетесь в город, но пока это не произойдет, ты можешь быть за нас спокоен. Мы будем ждать.

Эмиль внезапно покраснел и отвел взгляд от Энэлайз.

— Это одна из причин, почему я здесь, Энэлайз. Чтобы вернуть Новый Орлеан, армия должна прегруппироваться и набрать пополнение. Пока мы отступаем и направляемся в Виксбург. Вот почему рискнул пробраться сюда, чтобы увидеть вас.

— Значит, армия оставляет нас на произвел судьбы? — спросила Энэлайз.

Эмиль тяжело вздохнул.

— Для всех нас это очень тяжело. Но мы вынуждены пойти на это. Вернуть Новый Орлеан мы должны заставить янки, но теперь это будет в процессе переговоров.

Энэлайз пристально посмотрела на брата, но ничего не сказала. Ей стало страшно. Несомненно южане проигрывают войну. С блокадой и оккупацией Нового Орлеана полностью прекратилась торговля по реке и экономика Конфедерации была подорвана. А без денег выиграть войну невозможно. Рано или поздно всем придется признать, что Юг проигрывает войну. Но Энэлайз знала, что брата ее доводы не убедят. Он стал храбрым солдатом и будет исполнять приказ, сражаясь за свою родину до конца.

Чтобы не расстраивать Эмиля, Энэлайз не стала излагать свои мысли и решила перевести разговор на другую тему.

— Я уверена, что все будет, как ты сказал. И знай, что с нами все будет в полном порядке. Расскажи мне, как долго ты можешь остаться здесь?

— К сожалению, только на сутки. Следующей ночью мне необходимо выбраться из города. Здесь рискованно оставаться надолго. Кроме того, я сказал своим, что хочу навестить родственников в Батон Руже, потому что сюда они меня не отпустили.

Энэлайз подумала, что брат недооценивает опасность, которой подвергается, но она была так рада видеть его живым и невредимым, что тревога на время отступила.

Кроме того, Эмилю всегда легко удавалось выходить из трудных ситуаций. Может, и на этот раз все обойдется?

— Слушай, я смертельно проголодался! Осталось что-нибудь на кухне перекусить? — спросил Эмиль. И Энэлайз, улыбаясь, повела брата на кухню.

Майор Марк Шэффер невозмутимо слушал рапорт офицера, стоявшего перед ним. Тому, о чем докладывал офицер, вряд ли надо придавать большое значение. О шпионах-южанах докладывали постоянно, но, как правило, сведения не подтверждались.

— Ну, и куда же направился этот подозрительный молодой человек в гражданской одежде? — лениво спросил майор Марк Шэффер. — Кто-нибудь из ваших людей проследил за ним дальше?

— Да, сэр, — ответил офицер. — За ним проследили. Он направился в один из тех фешенебельных домов, что на Кэмп-стрит. Дом номер двести… Он, кажется, принадлежит Джону Колдуэллу, который…

Марк Шэффер весь напрягся, когда услышал знакомый адрес и сказал:

— Да, я знаю этот адрес. Мне известна семья, которая проживает там.