Кэндис Кэмп - Роковая любовь

Воду для ванны, как и советовала тетушка Моника, слуги доставляли из ручья.

Довольная ходом лечения тетушка Моника решила включить в него новые элементы. Она велела продолжать и растирания, и массаж, но сказала, что полковнику пора самому начинать шевелить своими ногами. Полностью показав следующие упражнения, знахарка рассказала по сколько и как часто их делать. Закончив осмотр и показ упражнений, она пообещала зайти через четыре недели и ушла.

А на следующий день наконец-то состоялся переезд Шэфферов в новый дом. Еще когда шел ремонт, Энэлайз заказала сделать по стенам в комнате Марка на разной высоте деревянные поручни. Дважды в день он, опираясь на поручень, с помощью Джексона, стал ходить вдоль стены. Каждый шаг давался ему с превеликим трудом, он часто спотыкался, его изуродованная нога неуклюже выворачивалась, совсем не повинуясь его желанию.

Для разработки руки Моника показала два новых упражнения. В одном надо было больной рукой достать до локтя здоровой, а затем — дотянуться до плеча. А другое заключалось в сжимании изо всех сил пальцами больной руки тряпичного мяча. У Марка это никак не получалось, больные пальцы не слушались и не только сжимать мяч, но и держать его отказывались. Разозленный, он отказался делать это упражнение, пока Энэлайз не начала его стыдить, пригрозив пожаловаться… Джонни.

— Что ж! Пусть твой сын узнает, что у него совершенно безвольный отец! Пусть узнает, что у тебя была возможность стать здоровым человеком, а ты не захотел ею воспользоваться!

Упреки подействовали, и Марк как всегда, когда злился, решил доказать, что она неправа.

Его дни превратились в кромешный ад — он упражнялся, терпел боль, опять упражнялся. Мяч никак не подчинялся ему и даже на дюйм ему не удавалось его приподнять.

Его попытки пройтись без помощи Джексона, заканчивались падением, но он упорно продолжал, чтобы доказать Энэлайз и, конечно, сыну, что его воли хватит на все.

Раньше он только пассивно подчинялся всему тому, что проделывала над ним Энэлайз. А сейчас он активно трудился сам и результат не замедлил сказаться. В один прекрасный момент Марк обнаружил, что пальцы удержали мяч и даже слегка сжали его! Когда он делал первое упражнение, его больная рука постепенно стала подниматься все выше и выше; его пораненная нога уже не волочилась и перестала непроизвольно выворачиваться. Его походка была, конечно, нетвердой, он шаркал ногами, но он пошел!

Явный успех окрылил Марка, и он стал увеличивать нагрузки уже назло Энэлайз, поняв, что действительно он сможет стать на ноги!

Однажды с большим трудом он смог больной рукой, висевшей раньше как плеть дотянуться до своего лба! Рука, которую Марк считал полностью парализованной, ожила!

Это была победа и еще одно доказательство того, что он сможет выздороветь. Марк, конечно, понимал, что прежней силы и ловкости ему не достичь, но он сможет обслуживать себя сам и не зависеть от окружающих. Он не останется беспомощным калекой, если только будет трудиться сам над своим выздоровлением — эта мысль и полученное улучшение буквально вдохновили его. Теперь он занимался даже с чрезмерным усердием.

А как же радовалась Энэлайз, хотя и втайне от Марка, потому что не слышала ни слова благодарности и не видела никакой симпатии в его глазах. Явным проявлением радости она боялась спугнуть усердие мужа. Она и не ждала благодарности — счастьем было уже то, что он начал постепенно выздоравливать и сам вошел во вкус лечения!

Она, как и прежде, делала ему растирания и массаж, и хотя она очень уставала физически, но сознание того, что Марку лучше, что в нем проснулся интерес к жизни, придавало ей силы.

Во время процедур она иногда ощущала, как его мышцы стали реагировать на прикосновения ее пальцев. Энэлайз видела, что ему уже не больно упражняться, что растирания целебными травами сделали свое дело.

После переезда и устройства в своем доме, Энэлайз стало легче. Теперь она смогла заняться вплотную работой. Свой план устройства магазина она показала Гримсхау и архитектору, обговорив все детали, вплоть до того, где делать полы из дерева, а где — паркет. Практически везде должен был быть паркет, только в подсобных помещениях и в отделе скобяных товаров можно было настелить деревянные полы, а прилавки Энэлайз планировала облицевать мрамором. Энэлайз запроектировала размещение во всех помещениях вентиляторов, чтобы воздух всегда был свежим и прохладным. Освещать все будут красивые люстры и множество настенных светильников, выполненных в одном стиле с люстрами.

У самого входа Энэлайз предложила расположить кафе, а также заказать для всех входов новые двери, украшенные латунными ручками.

Гримсхау долго не соглашался, кричал о слишком больших расходах, но Энэлайз, закаленная битвами с мужем, не уступала ни в чем. Наконец, он согласился принять ее проект переделки зданий, а она пошла на увеличение ренты.

Она с облегчением вздохнула — сделка состоялась окончательно, хотя иметь партнерские отношения с Гримсхау ей было крайне неприятно. Каждый раз при встречах он смотрел на нее похотливыми глазами, пытался дотронуться до нее, делая вид, что это произошло случайно. Однажды, когда они обсуждали дела наедине, обнаглел до того, что открыто предложил ей стать его любовницей.

Энэлайз ответила звонкой пощечиной и разъяренная, не закончив обсуждения, ушла домой. При последующих, увы, неизбежных деловых встречах, она делала вид, что ничего не произошло. Она затратила уже так много сил и денег на этот проект, что отказываться от него только из антипатии к этому человеку, было слишком большой роскошью.

Теперь, все обговорив, она только наблюдала, как идет ремонт, а основным делом стал заказ оборудования для магазина и товаров для открытия.

Кроме того, она подбирала способных портных для салона мод и продавцов, проверяя каждого — насколько образцово он сможет выполнять свою работу. В конце концов, она набрала людей, которыми осталась довольна. Она опять так завертелась в круговороте дел и занятий е Марком, что для Джонни оставалось времени еще меньше, чем в Нью-Йорке.

Мальчик почти все время проводил с отцом и сблизился с ним чрезвычайно. И хотя Энэлайз считала это благом для обоих, она боялась стать чужой сыну и твердо решила выкраивать ежедневно хоть немного времени для общения с Джонни.

Напряжение последних месяцев не прошло даром — она побледнела, похудела, под глазами залегли синеватые круги, и все лицо очень осунулось. Это замечали все, но только Полина осмелилась посетовать, что Энэлайз не щадит своего здоровья.

Еще одна мысль терзала Энэлайз. Живя в одном городе со своими родителями, она так и не решалась навестить их, помня как ее мать отказалась от нее.