Джо Беверли - Нежеланный брак

Бет знала, что в Белкрейвен-Парк они приедут лишь к вечеру, и чтобы чем-то себя занять, достала прощальный подарок мисс Маллори — «Самообладание», роман Мэри Брайтон. Она не сомневалась, что в нем изложены исключительно правильные принципы. Хотя Мэри Вулстонкрофт не жаловала беллетристику, мисс Маллори считала разумным снисходительное отношение к интересу, который старшие девочки проявляют к романам, однако оставляла за собой право выбора книг. Она попросила Бет сообщить ей свое мнение о романе как можно скорее.

К тому времени, когда они остановились, чтобы сменить лошадей, Лаура Монтревиль отказала своему страстному поклоннику по восхитительной причине — он попытался соблазнить ее, прежде чем прибегнул к более хитроумной уловке, предложив стать его женой.

К моменту второй остановки красавец полковник убедил Лауру дать ему два года на то, чтобы исправиться, а героиня стала понемногу выводить Бет из себя. Если она не любит этого человека, то незачем давать ему повод надеяться. Если же Лаура его любит — а судя по всему, так и есть, — то глупо требовать, чтобы он отказался от внешних проявлений чувства к ней по той причине, что пылкие страсти якобы мостят дорогу в ад.

Мэри Вулстонкрофт ратовала за искреннее выражение чувств и мыслей, что находило живой отклик в открытой душе Бет и соответствовало ее природному темпераменту.

Бет задумалась над тем, что стала бы делать Лаура, окажись она на ее месте, и решила, что при явном недостатке у нее здравого смысла она, скорее всего, оказалась бы во власти смертельного недуга и вскоре умерла. Так маркиз и его отец получили бы по заслугам, подумала Бет, мрачно улыбнувшись, и их коварный план был бы разрушен. К несчастью, ей такой исход событий не сулил ничего хорошего. Бет решила, что из таких, как она, героини не получаются. Наверное, у нее другой образ мышления.

Она разработала свой план, гораздо лучший, чем покорное угасание. Очевидно, маркиз тоже не в восторге от отцовской затеи. Если она будет держаться вызывающе и выглядеть непривлекательно, он, несомненно, решит, что супружеские узы на всю оставшуюся жизнь с такой женщиной — слишком высокая цена за чистокровного наследника. Что же касается вызывающего поведения и неприглядного облика, то с этим она справится легко.

Лошадей меняли часто и с молниеносной быстротой, но во время остановки в Чиппинг-Нортон маркиз распахнул дверцу экипажа.

— Мы ненадолго задержимся здесь, — объявил он. — Уверен, вы не откажетесь перекусить. — После нескольких часов верховой езды его светлые локоны спутались, а в глазах появилась усталость. — Надеюсь, путешествие не кажется вам слишком утомительным? — Он улыбнулся ей открыто и дружелюбно.

Спускаясь по ступенькам, Бет с трудом подавила желание ответить ему в том же тоне. Обычно она не любила выглядеть неблагодарной, но жизнерадостность маркиза никак не вязалась с ее внутренним состоянием.

— Разве это возможно, милорд? — холодно процедила она. — Ведь все устроено по высшему разряду!

— Боюсь, если вы все время будете выглядеть недовольной, меня это начнет утомлять, мисс Армитидж, — ответил он, и улыбка стерлась с его лица.

Они подошли к двери гостиницы, и хозяин выбежал им навстречу, чтобы с поклоном проводить высоких гостей в отведенные им комнаты. Бет струсила. Никогда в жизни с ней так не обращались.

Лорд Арден, напротив, казалось, не заметил присутствия хозяина.

— И если вы не будете делать никаких попыток отзывчиво реагировать на мои чувства, я не вижу причины отзываться на ваши.

Потрясение вернуло ее к размышлениям о главной проблеме, и она молча взглянула на своего будущего супруга.

— Мир? — спросил он.

— Мне никогда не будет позволено говорить то, что я думаю? — Такой поворот событий ее вовсе не устраивал.

— Это зависит, я полагаю, от того, захотите ли вы, чтобы я тоже говорил то, что думаю.

Досадуя на назойливого хозяина, который что-то бормотал и все время кланялся, Бет устремилась в отдельный кабинет, на ходу обдумывая слова маркиза. Когда они остались одни, она бросила ему вызов:

— А почему я не должна хотеть, чтобы вы высказывали то, что у вас на уме? Я не боюсь правды.

— Хорошо. — Он снял плащ для верховой езды и бросил его на спинку стула. — Я нахожу вас непривлекательной, а всю эту затею — отвратительной. Ну, вам теперь легче?

— Поскольку я и так это знала, для меня мало что изменилось, — холодно ответила она. Однако это было не так. Его неприязнь к ней, которую она сама провоцировала, почему-то задела ее за живое. Но если он считает затею отца отвратительной, то ради чего терпеливо сносит эту двусмысленную ситуацию?

Он прислонился к каминной полке и смотрел на нее, как на незваного гостя, навязчивого и дурно воспитанного.

— Теперь вслух произнесено то, что прежде было обойдено деликатным молчанием, — проговорил он. — Сказанное слово начинает жить своей жизнью, мисс Армитидж, и вернуть его обратно не удастся. Однако, руководствуясь здравым смыслом, я готов притворяться, если вы согласны сыграть со мной в эту игру.

— Притворяться — в чем?

— В том, что я всем доволен.

— Я не могу. — Стиснув руки, она отвернулась. В тишине раздалось позвякивание, затем глухой звук его шагов, приближающихся к ней.

— Держите, Элизабет, — устало произнес он.

Она обернулась, взяла из его рук бокал вина и сделала осторожный глоток. В заведении мисс Маллори это считалось редкой привилегией, что и побудило ее решительно отвергнуть перемирие, каковое обозначалось таким образом. Бет заставила себя взглянуть прямо в его полные презрительного высокомерия глаза:

— Я не давала вам разрешения называть меня по имени, сэр.

Подбородок высоко приподнят, пронзительный немигающий взгляд.

— Прошу вас запомнить, лорд Арден, — продолжала она. — Это дело, которое для вашей жизни всего лишь досадная помеха, полностью уничтожило мою. Меня оторвали от дома, лишили друзей, любимого дела и обрекли на существование, которое вряд ли доставит мне удовольствие. — Она резко отставила бокал. — Так что, боюсь, мне потребуется чуть больше времени, чем вам, чтобы научиться притворяться довольной.

— Меня обычно не считают непривлекательным, мисс Армитидж. — Его глаза угрожающе сверкнули.

— Так же как и бабуина в его собственном стаде, — не задумываясь о последствиях, парировала она.

Ответный выпад взбешенного маркиза был предупрежден появлением слуг с обедом. Маркиз круто развернулся и отошел к дальнему окну, где и дождался, пока накроют на стол. Когда хозяин гостиницы подобострастно пригласил их отведать свои лучшие блюда, маркиз и Бет подошли к столу с разных сторон, как настороженные противники, и сели напротив друг друга. По молчаливому согласию они во время обеда не проронили ни слова.