Барбара Картленд - Неотразимый мужчина

— У нас есть еще масса времени, — справедливо заметила вдовствующая маркиза, — и мне хотелось бы услышать, что думает Кларинда о Карлтон-Хаус.

— Конечно, это ее первый визит, — сказал лорд Мельбурн. — И я забыл об этом. Надеюсь, она не ждет от него слишком многого — в противном случае она будет разочарована.

— Но ведь любые впечатления для меня так волнующи! — воскликнула Кларинда, удивляясь, почему он говорит о ней в третьем лице.

— Вы найдете приемы Принни невыносимо шумными и неизменно утомительными, — произнес лорд Мельбурн усталым голосом. — Если бы я мог избежать подобных мероприятий, то непременно сделал бы это.

— Я надеюсь, вы идете туда не только из-за меня, — робко высказалась Кларинда.

— Нет, конечно, — ответил лорд Мельбурн. — Принц настаивал на моем присутствии. Во время своих приемов он хочет видеть вокруг себя самых близких друзей.

Ответ лорда Мельбурна был столь исчерпывающим, что Кларинда надолго замолчала.

Карлтон-Хаус, однако, произвел на нее гораздо большее впечатление, чем она того ожидала. С того момента, как они вступили под коринфский портик, она почувствовала, что глазеет, будто деревенский зевака, на порфировые колонны в холле, желтые китайские драпировки, украшающие гостиную, на бюсты, статуи, грифонов и урны.

Она была так ошеломлена серебристыми стенами обеденной комнаты, поддерживаемыми колоннами из красного и желтого гранита, что поначалу не могла ни есть, ни вести разговор с джентльменами, сидящими по обе стороны от нее.

Обед длился долго — подавали многочисленные французские блюда на посуде из чистого серебра, но после его окончания гостей ожидали другие изумительные вещи.

После розовой атласной комнаты, украшенной цветочными фестонами, и примыкающей к ней передней с фризами, на которых были изображены сфинксы, окружающие Минерву, следовала огромная оранжерея с буфетной стойкой, скрипящей под тяжестью золотых украшений.

Огромные столы были расставлены в саду, где били миниатюрные фонтаны и струились каскады воды. В водоемах плескались золотые и серебряные рыбки.

Феерические лампы и китайские фонарики освещали ровно подстриженные газоны.

Кларинде было в новинку смотреть на гостей, более колоритных, чем персонажи знаменитых картин из коллекции хозяина дома. Женщины, одетые в платья из атласа, газа или муслина с высокими талиями, старающиеся показать все изгибы своих стройных фигур, украшенные диадемами и ожерельями, были не менее картинны, чем мужчины в своих белых, до колен, штанах и атласных плащах, украшенных знаками отличия из драгоценных камней.

Никогда, даже в своих самых невероятных фантазиях, Кларинда не могла вообразить, что где-нибудь на свете может быть так прекрасно, так весело и так шумно! И что было еще более восхитительным — так это то, что она ни секунды не могла постоять рядом с вдовствующей маркизой, потому что ее беспрестанно приглашали танцевать.

Было очень жарко, а тысячи горящих свечей еще больше нагревали воздух. Лорд Мельбурн выскользнул из элитного кружка приближенных, толпящихся вокруг принца, и нашел тихое место у окна, где уселся играть в карты с тремя своими товарищами. Он был очень удивлен, когда обнаружил за своей спиной маленькую фигурку и услышал тихий голос:

— Не отвезете ли вы меня… домой, милорд?

Он с удивлением взглянул вверх, затем встал со стула.

— Отвезти вас домой, Кларинда! — воскликнул он. — Еще нет и часа ночи. Никто не уходит с вечеров в Карлтон-Хаус до рассвета.

— Мне хотелось бы лечь спать, с вашего позволения, — настаивала Кларинда. — Но я никак не могу найти вашу бабушку.

Лорд Мельбурн изучающе взглянул в ее лицо, затем положил карты на стол.

— Сожалею, джентльмены, — сказал он своим партнерам по игре, — но я понадобился своей подопечной.

— Как бы мне хотелось, чтобы ей понадобился я! — воскликнул один из джентльменов, но Кларинда уже отвернулась от карточного стола.

Лорд Мельбурн последовал за ней.

— Что случилось? — спросил он, когда их уже никто не слышал.

— Я не могу сказать вам об этом… здесь, — ответила она, — но, пожалуйста, не говорите ничего… вашей бабушке. Я должна уехать… Я должна.

Лорд Мельбурн очень быстро нашел вдовствующую маркизу, которая сидела со своими старыми подругами в одном из салонов, отозвал ее в сторону и сказал, что Кларинда захотела уехать домой. Через невероятно короткое время они уже ехали в карете в сторону площади Беркли.

— Ты, может быть, нездорова, что захотела уехать так рано, — сказала вдовствующая маркиза Кларинде. — Но я очень довольна тем, что уезжаю от жары и оглушающей болтовни.

— У меня немного болит голова, — призналась Кларинда.

— Это неудивительно, — ответила маркиза, — прошлой ночью ты очень поздно легла спать. Два больших приема — один за другим — выдержит не каждый.

Когда они приехали в Мельбурн-Хаус, маркиза вздохнула.

— Должна признаться, я рада возможности лечь в кровать пораньше, — сказала она. — Пойдем, Кларинда! Вели Розе принести тебе стакан молока, оно поможет тебе уснуть.

— Я бы лучше выпила стакан лимонада, — сказала Кларинда и умоляюще взглянула на лорда Мельбурна.

— Вы можете выпить его в библиотеке, — предложил он. — Обещаю, Кларинда, что я вас долго не задержу.

— Чем скорее дитя пойдет спать, тем лучше, — сказала маркиза.

Она стала подниматься вверх по лестнице, а Кларинда прошла с лордом Мельбурном в библиотеку.

Большая, уставленная книгами комната казалась холодной после непомерной жары в Карлтон-Хаус, и лорд Мельбурн приказал слуге разжечь огонь. Затем он прошел к подносу с напитками, чтобы налить Кларинде лимонаду.

Она взяла у него из рук стакан и поставила его на столик около дивана. Слуга вышел из комнаты, и она произнесла с колебанием в голосе:

— Я совершила один очень плохой… поступок… вы на меня рассердитесь… и ваша бабушка тоже..;

— Может быть, вы сядете? — спросил лорд Мельбурн.

Кларинда будто не заметила дивана, на который он указал, и опустилась на коврик перед камином.

Лорд расположился в глубоком кресле. Он выглядел невероятно элегантным, когда сидел и смотрел на нее.

Отблески разгорающегося пламени вспыхивали на ее волосах и делали их похожими на маленькие языки огня, охватившие ее склоненную голову. Ее переливающееся зеленое платье волнами вздымалось вокруг нее, а обнаженные плечи были мраморно белы в свете свечей, горевших в серебряных подсвечниках.

— Что же вы сделали? — спросил лорд Мельбурн, и голос его был мягок.

— Я оскорбила… герцога… Кингстона, — ответила Кларинда. — Я поступила не правильно, и я больше не буду вести себя… таким неподобающим образом… Но я предупреждаю вас, что вы никогда не сделаете из меня… светской дамы.