Барбара Картленд - Неотразимый мужчина

Внезапно она очень ясно ощутила тишину, которая возникла между ними, — и эта тишина была наполнена непонятным для нее значением. Охваченная смущением, не глядя на него, Кларинда быстро начала говорить:

— Я думала о вас прошлой ночью, милорд.

— Обо мне? — переспросил лорд Мельбурн.

— Я думала о нашем разговоре, — сказала Кларинда. — В основном… о вашей… скуке.

— Вы приняли эту проблему слишком близко к сердцу.

— Я думала о том, — продолжала Кларинда, — что, в то время как я скрывала свои интеллектуальные способности, вы не имели никакого резона скрывать свои, и поэтому могли бы заниматься многими интересными для вас вещами, которые заняли бы ваше время.

— В настоящее время я полностью занят вами, — ответил он.

Кларинда нахмурилась:

— Я говорю серьезно, милорд.

— Прошу прощения, если мои слова прозвучали легкомысленно, — ответил он, — но это действительно так.

— Я говорю о вашей жизни вообще, — сказала Кларинда. — Вы знаете так же хорошо, как и я, что вам предстоит заниматься мной недолгое время. Вскоре я покину Лондон и вернусь в деревню. И чем вы будете заниматься тогда?

— Тем, чем занимался до сих пор, — развлекать себя.

— Вас, может быть, удивит, — сказала она, — но меня это беспокоит.

— Я глубоко благодарен вам за то, что вы так трепетно относитесь ко мне, — сказал лорд Мельбурн с поддельной смиренностью.

— Не надо выводить меня из себя! — вспыхнула она. — Разве вы не понимаете, что я хочу вам помочь? Я думала над вашей проблемой и нашла по меньшей мере одно или два решения. Не желаете ли их выслушать?

Лорд Мельбурн уселся в кресло рядом с ней, и в глубине его глаз блеснули веселые огоньки. Он, однако, произнес вполне серьезным тоном:

— Я вновь прошу прощения, если вдруг выскажусь легкомысленно. Я очень опасаюсь лекарства, которое вы можете прописать против случайных вспышек непреодолимой скуки.

— Я думала прежде всего о том, — сказала Кларинда, — чем вы можете заняться в Мельбурне.

— В Мельбурне? — удивился его светлость, подняв брови. — Не думаете ли вы, что я буду реконструировать свой дом после того, как мой отец так превосходно отделал его? Или вы думаете, что Фостер не вполне хорошо справляется со своими обязанностями?

— Я уверена, что мистер Фостер превосходный управляющий, — ответила Кларинда, — однако он ведет хозяйство тем консервативным старинным способом, который был в ходу еще при вашем отце.

Он никогда не будет вводить каких-либо новшеств без вашего разрешения или, я убеждена, без вашей инициативы.

— И какие же нововведения вы предлагаете? спросил лорд Мельбурн.

Кларинде показалось, что в его тоне прозвучали враждебные нотки, будто он негодовал, что она обнаружила какие-то недостатки в его поместье.

— Это, конечно, лишь мои собственные мысли, сказала она с трепетом, — я уверена, что ваша светлость придумает что-нибудь гораздо лучшее.

— А что вы конкретно предлагаете? — спросил лорд Мельбурн тоном человека, сильно сомневающегося в пользе такого разговора.

— В первую очередь, — сказала Кларинда, глядя в сторону, — я бы посадила новый лес в северо-западном углу поместья. Старые посадки пришли в упадок и требуют вырубки. Они занимают около двухсот акров земли, и вам было бы совсем не трудно выбрать там место и построить лесосеку, а затем проложить короткую просеку к главной дороге. Кроме того, рядом находятся гранитные шельфы, а ведь в той части поместья давно пора возводить новые постройки.

Наступило недолгое молчание, затем лорд Мельбурн спросил:

— А что еще?

— Любой высокопоставленный человек, с которым я говорила после своего приезда в Лондон, продолжала Кларинда, — как, например, генерал сэр Дэвид Дандэс, считает, что перемирие с Наполеоном возникло лишь на то время, пока он перевооружает армию. И если война возобновится, то страна будет крайне нуждаться в продовольствии. Если вы вырубите кустарники на землях к востоку от Овражьего Дна и осушите болота, вы получите примерно две тысячи акров земли, которые сможете использовать под посевы.

— Что за черт! Откуда вы все это знаете? — воскликнул лорд Мельбурн. — Прошу прощения за мои выражения, Кларинда, но вы удивляете меня.

— Я всегда интересовалась землями Мельбурна, — ответила Кларинда, — и не могла не сравнивать улучшений, которые происходили у нас каждый год, с застойным положением ваших земель. Дядя Родерик и я частенько думали о том, что вы управляете поместьем немного старомодно.

— Хорошо, я определенно подумаю над вашими словами, — резко сказал лорд Мельбурн. — Что-нибудь еще?

— Может быть… вам не понравится… эта мысль, — запинаясь, произнесла Кларинда, — но я слышала, что в прошлом и позапрошлом году вы выигрывали все скачки либо в Ипсоне, либо в Эскоте. А вы никогда не думали о том, что вместо того, чтобы держать лошадей в Ньюмаркете, который находится от Лондона гораздо дальше, чем Мельбурн, вам было бы гораздо удобнее и дешевле тренироваться дома? Ведь дорога вдоль Глубокой Лощины вполне подходит для скачек галопом!

Она взглянула на лорда Мельбурна в первый раз после того, как заговорила с ним, и увидела по выражению его лица, что последнее предложение вызвало у него интерес.

— Вы предоставили мне очень много информации для размышления, Кларинда, — сказал он после секундного молчания.

— Я еще… не закончила, — ответила она.

— Может быть, уже достаточно? — спросил он.

— Еще немного, если вы пожелаете выслушать, ответила она. — Вы — член палаты лордов. Вы никогда не думали о том, что срочно требуется составить законопроект, который воспрепятствовал бы тринадцатилетним или четырнадцатилетним девочкам заниматься проституцией?

Лорд Мельбурн выпрямился на своем кресле.

— Кто рассказывал вам о таких вещах? — спросил он.

— Никто, — ответила Кларинда. — Я вижу все собственными глазами. Я вижу их, стоящих на Пикадилли, — этих маленьких несчастных созданий с накрашенными лицами, откровенно старающихся привлечь внимание джентльменов, проходящих мимо.

— Утонченная леди не должна замечать таких вещей, — непререкаемым тоном заявил лорд Мельбурн.

— А утонченный джентльмен — должен? — парировала она. — Ведь надо что-то делать с ними; и я также считаю, что надо издать закон, который запрещал бы мальчикам моложе пяти лет чистить дымоходы. Я вижу таких мальчиков каждый день. На их ногах большие ожоги, а на перемазанных лицах — следы от слез. Мне стыдно, что такие жестокости допускаются в цивилизованной стране.

Лорд Мельбурн встал и прошел к окну.

— Вы правы, Кларинда, — через секунду сказал он. — Конечно, вы правы. Но нас вырастили бездушными, или большинство из нас просто не способно мыслить. И вы хотите, чтобы я сказал об этом в палате лордов?